МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РЕСПУБЛИКИ...

МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

УЧРЕЖДЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ

«ГОМЕЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ МЕДИЦИНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

МИКРО- И МАКРОАНАТОМИЯ

Сборник научных статей

I межкафедральной научно-практической конференции

студентов и молодых ученых,

посвященной памяти доцента П. П. Хоменка

(Гомель, 28 марта 2014 года)

Гомель

ГомГМУ

2014

2

УДК 611.018.1+611.1.8(081)

Сборник содержит работы, посвященные актуальным теоретическим и практическим вопросам

анатомии, морфологии и цитологии. Представленные статьи будут полезны студентам, научным работ-

никам и врачам всех специальностей.

Редакционная коллегия: В. Н. Жданович — кандидат медицинских наук, до-

цент, зав. кафедрой анатомии человека с курсом оперативной хирургии и топографиче-

ской анатомии; А. Г. Шершнев — староста СНК кафедры анатомии человека с курсом

оперативной хирургии и топографической анатомии.

Рецензенты: З. А. Дундаров — доктор медицинских наук, доцент, зав. кафедрой

хирургических болезней № 2 с курсами детской хирургии, анестезиологии и реанимато-

логии; Т. С. Угольник — доктор медицинских наук, доцент, зав. кафедрой патологиче-

ской физиологии; С. В. Дорошкевич — кандидат медицинских наук, доцент, зав. кур-

сом оперативной хирургии и топографической анатомии; Л. А. Мартемьянова — кан-

дидат медицинских наук, доцент, зав. кафедрой патологической анатомии с курсом су-

дебной медицины.

Микро- и макроанатомия: сборник научных статей I межкафедральной

научно-практической конференции студентов и молодых ученых, посвященной па-

мяти доцента П. П. Хоменка / В. Н. Жданович [и др.]. — Элект. текст. данные (объ-

ем 11,5 Mb). — Гомель: ГомГМУ, 2014. — 1 электрон. опт. диск (CD-ROM). — Си-

стем. требования: IBM-совместимый комьютер; Windows XP и выше; ОЗУ 512

Мб; CD-ROM 8-х и выше. — Загл. с этикетки диска.

ISBN 978-985-506-631-7

УДК 611.018.1+611.1.8(081)

ISBN 978-985-506-631-7 © Учреждение образования

«Гомельский государственный

медицинский университет», 2014

3

ПАМЯТИ ПЕТРА ПЕТРОВИЧА ХОМЕНКА

ДОЦЕНТА КАФЕДРЫ АНАТОМИИ ЧЕЛОВЕКА

С КУРСОМ ОПЕРАТИВНОЙ ХИРУРГИИ

И ТОПОГРАФИЧЕСКОЙ АНАТОМИИ ГомГМУ

Жданович В. Н., Дорошкевич С. В., Дорошкевич Е. Ю.

Учреждение образования

«Гомельский государственный медицинский университет»

г. Гомель, Республика Беларусь

Петр Петрович Хоменок родился 15 августа 1933 г. в г. Речица Гомельской обла-

сти. В 1951 году поступил в Минский государственный медицинский институт, который закончил в 1957 году. Свой трудовой путь начал в качестве врача сельского Ровенско-

Слободского участка Речицкого района. С 1958 по 1959 год проходил первичную специ-

ализацию по отоларингологии в Гомельской областной клинической больнице, с 1959

по 1965 гг. работал в Центральной районной больнице г. Речицы. В 1965 году поступил в клиническую ординатуру на кафедру отоларингологии Белорусского института усо-

вершенствования врачей, после окончания которой с 1967 по 1979 гг. работал врачом

ординатором отделения отоларингологии больницы строителей г. Гомеля. Кандидатскую

диссертацию, посвященную изучению клиники и методике лечения фронтитов успешно защитил в г. Киеве 21 июня 1973 года. За время работы в практическом здравоохранении

опубликовал 14 статей и тезисов докладов, активно участвовал в республиканских и об-

щесоюзных конференциях, областных и городских обществах отоларингологов.

С 1979 года Петр Петрович переходит на работу старшим преподавателем кафед-ры гражданской обороны Гомельского кооперативного института, а с сентября 1987 по

июль 1991 гг. является доцентом этой же кафедры.

С августа 1991 года Петр Петрович Хоменок переведен на должность старшего пре-

подавателя кафедры анатомии человека с курсом оперативной хирургии и топографической анатомии Гомельского государственного медицинского института. В сложные годы станов-

ления нового высшего медицинского учреждения Республики Беларусь П. П. Хоменок все-

цело отдает себя кафедре, ее оснащению учебно-наглядными пособиями, техническими

средствами обучения, составлению учебных программ и планов. Основным направлением деятельности Петра Петровича стало обеспечение учебного процесса анатомическими

препаратами, внедрение в него рентген-анатомии. Много внимания им уделяется организа-

ции работы научного кружка студентов при кафедре, обучению препарированию, изготов-

лению музейных препаратов лобных, клиновидных, верхнечелюстных костей с демонстра-цией их пазух. Вместе с укреплением материально-технической базы кафедры П. П. Хоме-

нок с 1991 по 2001 гг. выполняет обязанности заведующего учебной частью кафедры,

участвует в разработке новых ученых программ по анатомии человека для студентов ле-

чебного, медико-диагностического, медико-профилактического факультетов. За долгие годы плодотворной научной и педагогической работы доцентом П. П. Хо-

менком было опубликовано 43 научных и учебно-методических работ, получено более

10 удостоверений на изобретения и 2 патента на полезные модели. Будучи опытным

клиницистом, Петр Петрович умел поднять интерес к медицине, повысить мотивацию у студентов, проводя практические занятия или читая лекции. В коллективе всегда поль-

зовался заслуженным уважением и авторитетом, руководством вуза неоднократно по-

ощрялся почетными грамотами и благодарностями.

Светлая память о Петре Петровиче навсегда останется в сердцах тех, кто его знал, коллег и сотрудников, студентов, огромного количества врачей которым он передал

свои знания и бесценный опыт.

4

ХОМЕНОК ПЕТР ПЕТРОВИЧ — ЧЕЛОВЕК И ПЕДАГОГ

Шестерина Е. К., Коваленко В. В.




Кафедра анатомии человека с курсом оперативной хирургии

и топографической анатомии

В прошлом году исполнилось 80 лет со дня рождения Хоменка Петра Петровича кандидата медицинских наук, доцента.

Петр Петрович родился 15 августа 1933 г. в г. Речица Гомельской области. Окон-

чил школу и поступил в Минский государственный медицинский институт, который успешно окончил в 1957 г.

Хоменок П. П. проработал в должности доцента кафедры нормальной анатомии

Гомельского государственного медицинского университета со дня основания вуза, с 1991 г. Он являлся высококвалифицированным специалистом, прекрасно читал лекции и проводил практические занятия. Студенты уважали его за педагогическое мастерство

и доброжелательность. Он умел привить искреннюю любовь к анатомии и медицине, воспитать в студентах качества, необходимые для будущего врача.

Имея высокие научные и общественные знания, Петр Петрович в жизни и на ра-

боте являлся человеком скромным и отзывчивым, умеющим всегда внимательно вы-слушать и дать правильный совет. Он много внимания уделял учебно-методической работе и подготовке научно-педагогических кадров, те самым оказывал большую по-

мощь молодым преподавателям в освоении дисциплины. Научные исследования П. П. Хоменка были посвящены вопросам строения скеле-

та головы, придаточных пазух носа, черепных нервов. Он опубликовал около 34 науч-

ных работ. Был отмечен благодарностями администрации Гомельского государствен-ного медицинского университета и Гомельского городского исполнительного комитета.

Все, кому довелось знать Петра Петровича, отмечали в нем энергичность, сердеч-

ность, желание быть полезным людям. Порядочный в жизни, добрый и терпеливый, он всегда пользовался заслуженной любовью коллег и студентов.

Редкое сочетание лучших личностных качеств позволяло ему быть прекрасным чело-

веком, а колоссальный жизненный опыт и профессионализм — замечательным педагогом.

ПЕТР ПЕТРОВИЧ — СПАСИБО!

Ранкович Е. В.




Кафедра анатомии человека с курсом оперативной хирургии

и топографической анатомии

Душевность, человечность и высокий профессионализм были собраны в этом че-ловеке. Петр Петрович очень любил своих студентов и свою работу, и они отвечали ему взаимностью. Он полностью свою жизнь посвятил обучению будущих врачей, давал им не только знания по анатомии, но и прививал у них любовь к медицине, желание стать настоящим врачом.

Петра Петровича всегда сопровождало хорошее настроение, которое передавалось и

5

студентам и сотрудникам кафедры. Он любил не только студентов, но с любовью и добротой

относился к молодым специалистам, всегда был готов помочь, подсказать и объяснить моло-

дому коллеге. В процессе общения с сотрудниками и коллегами всегда присутствовал юмор.

Спокойным и уравновешенным, с чувством такта был этот замечательный человек. Он по-

святил себя работе на кафедре с момента ее основания и до последних своих дней. Память о

нем сохранится в сердцах многих его студентов и коллег кафедры.

ПРИЗВАНИЕ

Ковальчук П. Н.




А мы не удивляемся, и помним,

как величаво входит

в каждый дом обыденность,

похожая на подвиг, и подвиг,

ставший будничным трудом.

Роберт Рождественский

Сколько бы ни писалось о мужестве людей в белых халатах, история науки и

жизнь дают такие примеры, о которых нельзя умолчать. Моей задачей является лишь

воздать огромную дань уважения к человеку высокого профессионального медицинско-

го долга, каким является доктор Петр Петрович Хоменок. Говоря словами Гете, перед

великим умом мы должны склонить голову, перед сердцем великим — колени.

В этой колоритной личности сплетаются вопросы долга медицинского работника

перед пациентом и ответственность за его здоровье и жизнь; вопросы взаимоотношений

между врачами и подчиненными — средним и младшим медицинским персоналом,

воспитание их в духе гуманного отношения к больным, взаимоотношения врачей с па-

циентами и их родственниками.

Обладая творческой мыслительной деятельностью, он весьма оригинально прово-

дил практические занятия, развивал клиническое мышление у студентов. Студенчество

относилось к этому педагогу весьма уважительно, добросердечно, как к человеку, кото-

рый всегда даст дельный совет и помощь.

Петр Петрович обладал большим жизненным и практическим опытом, был эруди-

том в любых вопросах литературы, культуры, искусства, политики.

Доктор П. П. Хоменок обладал богатым врачебным опытом, который сохраняется

в настоящем времени и берется на вооружение новыми поколениями врачей. Это отно-

сится не только к научным ценностям — к открытиям, но и моральным ценностям.

Он уделял значительное внимание вопросам воспитания у молодых медиков чув-

ства профессионального долга, понимания своего положения в обществе.

19 августа 1986 г. я был избран по конкурсу на кафедру гражданской обороны и ме-

дицинской подготовки в Гомельский кооперативный институт Центросоюза. Выше упо-

мянутую кафедру, а также профсоюзную организацию института возглавлял высокоавто-

ритетная личность, кандидат медицинских наук, доцент, Леонид Ибрагимович Друян. На

6

этой кафедре я имел возможность встретиться и продолжать трудовую деятельность со

старшим преподавателем, кандидатом медицинских наук Петром Петровичем Хоменком

и преподавателем фармакологии Людмилой Ивановной Новогран. В течении 5 лет я об-

щался с людьми высокой культуры, интеллигентами, замечательными педагогами. Кафедра была одной из лучших и передовой в институте, сотрудники которой

принимали участие в конкурсах, во всесоюзных соревнованиях и занимали всегда при-зовые места. Самое активное и весомое участие принимал П. П. Хоменок, здесь же он был утвержден в должности доцента кафедры.

Уважение к нему как к человеку, ученому, педагогу со стороны многочисленного коллектива сотрудников института и кафедры, студенчества было бесспорным.

Научно-практическую деятельность на кафедре доктор П. П. Хоменок сочетал с врачебной практикой в поликлинике строителей, где имел непревзойденный авторитет среди медицинского персонала и пациентов.

В январе 1991 г. я был переведен на должность доцента кафедры внутренних бо-лезней в Гомельский государственный медицинский институт, а П. П. Хоменок — на кафедру нормальной анатомии человека, где и продолжал свою научно- практическую деятельность.

Доктор П. П. Хоменок — это ученый, педагог, выдающаяся личность, гуманист. Меня всегда поражала его работоспособность, умение вести учебные дела. Он был весьма отзывчивым, с неиссякаемой энергией человек.

На протяжении своей врачебной и педагогической жизни П. П. Хоменок проводил научные изыскания в области оториноларингологии, нормальной анатомии человека, а также совершенствовал учебный процесс.

По-разному сложится жизнь воспитанников–молодых студентов. Одни посвятят ее лечению пациентов, другие — науке, третьи придут на смену того, кто когда-то при-общал их к великому искусству врачевания, станут преподавателями. Их ждут напря-женный труд, успех и огорчение, неудачи и трудности, но каждая победа над тяжелым недугом, над смертью — шаг вперед в науке.

Время диктует новые задачи и перед учеными Гомельского государственного ме-дицинского университета. Без постоянного совершенствования и углубления учебного процесса, повышения уровня требований и знаний будущих врачей нельзя решить важ-нейшие проблемы, стоящие перед молодыми специалистами. Высший их долг — быть достойной сменой своих учителей, каким является выдающийся гуманист, врач, уче-ный, педагог, воспитатель Петр Петрович Хоменок и, приняв эстафету из рук старшего поколения, понести ее вперед к новым научным свершениям и победам.

Таким образом, большое воспитательное значение для студентов-медиков имеет знакомство с жизнью и деятельностью выдающихся ученых своего вуза.

Это одна из сторон деонтологии — учителям учить и воспитывать, а студентам видеть примеры гуманизма в медицине. Именно тогда подвиги учителей будут являться школой мужества для нового поколения врачей.

ПАМЯТИ П. П. ХОМЕНКА

Грицук А. И.




Кафедра биохимии

Моя первая встреча с П. П. Хоменком состоялась в интересное время — период

7

становления нашего университета и впечатлила меня. Спокойный, красивый, умудрен-

ный опытом человек, за плечами которого были работа врача в небольшой сельской

больнице и в специализированном отделении областной больницы, защита кандидат-

ской диссертации и педагогическая деятельность. Я думаю о том, что такими должны

быть настоящие преподаватели для студентов, только что переступивших порог в

огромный, интересный и увлекательный мир, имя которому — медицина. Петра Петро-

вича уважали и любили коллеги и студенты, потому что он, как прекрасный педагог, от-

личный методист, который олицетворял доброту и порядочность.

ПАМЯТИ ПЕТРА ПЕТРОВИЧА ХОМЕНКА

Чешик И. А.




О хорошем человеке, коим и является Петр Петрович Хоменок, можно говорить

часами. Он окончил лечебный факультет Минского государственного медицинского ин-

ститута (1957), клиническую ординатуру кафедры оториноларингологии БИУВ (1967).

Кандидат медицинских наук, в 1973 г. защитил диссертацию на тему «К клинике и ме-

тодике лечения фронтитов». Автор 42 научных работ, 1 монографии «Черепные нервы:

анатомия, диагностика и лечение». Работал на кафедре анатомии человека с момента

основания университета. Он не жалел ни сил, ни времени, ни здоровья для развития и

процветания кафедры. Научный интерес его был направлен на современные методы

лечения в оториноларингологии и использование научных достижений медицины в

учебном процессе.

Он постоянно занимался научной деятельностью, умел распознать в человеке та-

лант и привлечь в науку молодое поколение. Петр Петрович обладал незаурядным умом

и особым видением учебного процесса. Его яркие, интересные лекции и продуманные

практические занятия, на которых он не только оригинально преподносил учебный ма-

териал, но и заставлял творчески мыслить, привлекали к нему не только студентов, но и

молодых специалистов, а так же сотрудников кафедры.

Петр Петрович представлял собой образец интеллигентности и честности, всегда

спокойный и уравновешенный, доброжелательный и скромный. С ним студенты охотно

делились самым сокровенным, видя в нем не только преподавателя, но и старшего то-

варища. Он всегда был готов выслушать и дать дельный совет, искренне сопереживая

своим студентам и коллегам.

Петр Петрович всегда находил подход к каждому сотруднику, щедро делился опы-

том и знаниями с учениками, по-отечески наставляя и воспитывая.

Петр Петрович был человеком широко эрудированным, прекрасно разбирался в

вопросах литературы, искусства, политики и экономики. Не останавливаясь на достиг-

нутом, он постоянно занимался самообразованием, расширяя свой кругозор.

Результатом его многолетнего труда явилось великое множество благодарных сту-

дентов, в последствие ставших прекрасными специалистами, ведь основы клиническо-

го мышления и комплексного подхода в диагностике и лечении болезни Петр Петрович

закладывал своим ученикам с самого начала обучения искусству врачевать.

В 2010 г. оборвалась жизнь этого замечательного человека. Память о Петре Пет-

ровиче навсегда сохранится в сердцах его учеников, сотрудников кафедры, студентов и

8

всех тех, кто его знал.

УДК 611.13

АНАТОМИЯ НИЖНЕЙ МОЧЕПУЗЫРНОЙ АРТЕРИИ

Абодовский С. А.

Научный руководитель: к.м.н., ст. преподаватель А. В. Кузьменко


«Витебский государственный медицинский университет»

г. Витебск, Республика Беларусь

Введение

Современные способы диагностики позволяют визуализировать такие патологии

со стороны нижней мочепузырной артерии, как аневризмы и псевдоаневризмы. Нижняя

мочепузырная артерия имеет высокую вариабельность уровня и места отхождения, та-

ким образом остается актуальным изучение данного вопроса. Лечение аневризм и псев-

доаневризм артерий полости таза осуществляется с помощью эндоваскулярного разме-

щения эмбола. Во время размещения внутрисосудистого эмбола главной задачей хирур-

га является проникновение в русло нижней мочепузырной артерии [1, 2].

Цель

Изучить вариабельность локализации и уровня отхождения нижней мочепузырной

артерии.

Материалы и методы исследования

Исследования были выполнены на 33 нефиксированных трупах людей обоего по-

ла в возрасте от 32 до 87 лет с обеих сторон туловища. На нефиксированных трупах

разрез производили от передней верхней правой ости подвздошной кости по направле-

нию к нижнему краю XI ребра вверх, далее по нижнему краю реберной дуги дугооб-

разно к нижнему краю левого XI ребра, затем продолжали вертикально вниз до перед-

ней верхней ости левой подвздошной кости. От передних верхних остей подвздошных

костей с двух сторон параллельно паховой связке до пересечения с наружным краем

прямой мышцы живота дополнительно рассекали кожу и подкожную жировую клетчат-

ку в медиальном направлении. Рассечение заднего листка париетальной брюшины про-

изводили в проекции общей подвздошной артерии, после чего рассеченные листки от-

деляли от общих подвздошных сосудов с помощью анатомических пинцетов и офталь-

мологических ножниц. После вводился раствор красной туши в общую подвздошную ар-

терию. На нее накладывали первый зажим Кохера в области места отхождения, а второй

зажим накладывали в проксимальной трети наружной подвздошной артерии. После чего

пунктировали a. iliaca communis, и вводили 45 мл контрастного вещества. Затем рассека-

лась брюшина в проекции внутренних подвздошных сосудов и пупочной артерии. По-

следовательно выделяли: a. umbilicalis, aa. vesicales superiores, a. pudenda interna,

a. glutea superior et inferior.

A. vesicalis inferior обнажали, начиная от места ее формирования до полного ее

прилежания к стенке мочевого пузыря. После чего устанавливали локализацию, уро-

вень отхождения, длину и диаметр этой артерии.

Результаты исследования

Нижняя мочепузырная артерия отходила от внутренней подвздошной артерии в

39,4 % случаев справа (13 препаратов) и в 24,4 % случаев слева (8 препаратов). Средняя

9

длина этой артерии справа была 4,0 см, слева —3,5 см. A. vesicalis inferior имела сред-

ний диаметр справа 3,1 мм, слева — 3,3 мм. Отхождение нижней мочепузырной арте-

рии от передней полуокружности внутренней подвздошной артерии справа наблюдалось

в 30,8 % случаев (4 препарата), слева в 62,5 % случаев (5 препаратов); от задней полу-

окружности в 61,5 % случаев справа (8 препаратов) и в 37,5 % случаев слева (3 препара-

та); от медиальной полуокружности отхождение этой артерии наблюдалось только

справа в 7,7 % случаев (1 препарат). A. vesicalis inferior в 92,3 % случаев справа (12

препаратов) и в 75 % случаев слева (6 препаратов) отходила от дистальной трети, в 7,7

% случаев справа (1 препарат) и в 12,5 % случаев слева (1 препарат) от проксимальной

трети, от средней трети внутренней подвздошной артерии отхождение наблюдалось

только слева в 12,5 % случаев (1 препарат).

Отхождение нижней мочепузырной артерии от внутренней половой артерии в 27,3 %

случаев справа (9 препаратов) и 36,4 % случаев слева (12 препаратов). Средняя ее длина

справа составила 2,9 см, а слева — 2,9 см. Средний диаметр справа составил 2,6 мм, а

слева — 3,0 мм. В 33,3 % случаев справа (3 препарата) и в 66,7 % случаев слева (8 препа-

ратов) a. vesicalis inferiorотходила от передней полуокружности внутренней половой ар-

терии, 11,1 % случаев справа (1 препарат), от медиальной полуокружности в 55,6 %

случаев (5 препаратов) и в 27,3 % случаев слева, отхождение от латеральной полу-

окружности наблюдалось только слева в 9,1 % случаев (1 препарат). Справа нижняя мо-

чепузырная артерия отходила от средней трети внутренней половой артерии в 88,9 %

случаев (8 препаратов), слева наблюдалось отхождение в проксимальной трети в 66,7 %

случаев (8 препаратов), а от дистальной трети справа в 11,1 % (1 препарат), а слева в

27,3 % случаев (3 препарата), от средней трети слева в 9,1 % (1 препарат).

Отхождение нижней мочепузырной артерии от общего ствола для нижней ягодичной

артерии и внутренней половой артерии справа составило 18,2 % случаев (6 препаратов),

слева в 12,1 % случаев (4 препарата). Средняя длина артерии справа 4,3 см, слева —

4,5 см. Средний диаметр нижней мочепузырной артерии составил справа 3,0 мм, слева —

3,2 мм. A.vesicalis inferior справа в 50,0 % случаев отходила от передней полуокружно-

сти (3 препарата) и в 50,0 % случаев от медиальной полуокружности ( 3 препарата),

слева в 75,0 % случаев от медиальной полуокружности (3 препарата) и от латеральной

полуокружности в 25,0 % случаев (1 препарат). Справа в дистальной трети магистраль-

ной артерии отхождении нижней мочепузырной артерии наблюдалось в 83,3 % случаев

(5 препаратов) и в 100 % случаев слева (4 препарата), справа так же наблюдалось от-

хождение от проксимальной трети в 16,7 % случаев (1 препарат).

A. vesicalis inferior отходила от нижней ягодичной артерии в 6,0 % случаев справа

(2 препарата) и в 9,1 % случаев слева (3 препарата). Средняя длина составила справа 3,0 см,

слева — 3,2 см. Средний диаметр справа 3,5 мм, слева — 2,3 мм. Нижняя мочепузырная

артерия в 100 % случаев и справа, и слева отходила от медиальной полуокружности ма-

гистральной артерии. Справа в 50,0 % случаев (1 препарат) и слева в 33,3 % случаев

(1 препарат) отхождение наблюдалось в средней трети нижней ягодичной артерии, от-

хождение нижней мочепузырной артерии в проксимальной трети справа наблюдалось в

50,0 % (1 препарат), а слева в 66,7 % случаев (2 препарата).

Отхождение а. vesicalis inferior от запирательной артерии справа наблюдалось в

9,1 % случаев (3 препарата), а слева — 6,0 % случаев (2 препарата). Средняя длина

справа составила 2,5 см, а слева — 2,9 см. Средний диаметр справа составил 3,7 мм, а

слева — 2,9 мм. Отхождение от передней полуокружности наблюдалось в 50 % случаев

слева, от задней полуокружности в 33,3 % случаев справа, от медиальной полуокруж-

ности 66,7 % справа и в 50,0 % случаев слева. Слева наблюдалось отхождение нижней

мочепузырной артерии от передней полуокружности боковой крестцовой артерии в ее

10

средней трети в 1 препарате, что составило 3,0 % случаев. Также слева наблюдалось от-

хождение нижней мочепузырной артерии общим стволом с запирательной артерией в

9,1 % (3 препарата).

Выводы

1. Результаты исследований показывают высокую вариабельность в месте и

уровне отхождения нижней мочепузырной артерии.

2. Вариантная анатомия нижней мочепузырной артерии правой стороны туловища

по отношению к левой стороне характеризуется асимметрией.

3. Исследования показали, что в большинстве случаев a. vesicalis inferior отходила от

передней полуокружности дистальной трети внутренней подвздошной артерии справа, а

слева от передней полуокружности проксимальной трети внутренней половой артерии.

4. Наибольший диаметр a. vesicalis inferior наблюдался при отхождении ее от a. iliaca

interna.

5. Наибольшая длинна a. vesicalis inferior наблюдалась при отхождении ее от об-

щего ствола для нижней ягодичной и внутренней половой артерий.

ЛИТЕРАТУРА

1. Traumatic inferior gluteal artery pseudoaneurysm and arteriovenous fistula managed with emergency transcatheter

embolization / A. N. Keeling [et al.] // Cardiovasc. Intervent. Radiol. — 2008. — Vol. 31, № 7. — P. 135–139.

2. Silberzweig, J. E. Transcatheter arterial embolization for pelvic fractures may potentially cause a trial of sequela: glu-

teal necrosis, rectal necrosis, and lower limb paresis / J. E. Silberzweig // J. Trauma. — 2009. — Vol. 67, № 2. — P. 416–417.

УДК 615.275.3:615.06:615.099

ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ЛЕЧЕНИЯ РЕВМАТОИДНОГО АРТРИТА

(обзор литературы)

Воловикова О. Н.




В настоящее время в лечении ревматоидного артрита хорошей альтернативой ме-

тотрексату является новый лекарственный препарат «лефлуномид». Он обладает спо-

собностью ингибировать ферменты дигидрооротат дегидрогеназу и тирозинкиназу и

приводить к развитию антипролиферативного, противовоспалительного, иммуносу-

прессивного и хондропротективного эффектов. Наиболее распространенными нежела-

тельными эффектами лефлуномида являются желудочно-кишечные расстройства, поте-

ря веса, артериальная гипертензия, инфекции кожи, нейро- и гематотоксичность. При

длительной терапии он оказывает гепатотоксические и тератогенные эффекты. В 2010 г.

Управление по контролю за продуктами и лекарствами (FDA) рекомендовало внести в

инструкцию к лекарственному средству предупреждение «черный ящик», что означает,

что клинические исследования показали, что лефлуномид обладает значительным

риском развития серьезных и даже опасных для жизни побочных эффектов.

С недавнего времени в лечении ревматоидного артрита (РА) начали активно при-

менять новый иммуносупрессивный препарат — лефлуномид (Л) [1]. По мнению многих

практикующих врачей, лефлуномид может оказаться хорошей альтернативой метотрекса-

ту, который на протяжении последних 20 лет считался основным лекарственным сред-

ством в лечении ревматоидного артрита. Считается, что антиревматоидная активность

11

лефлуномида обусловлена главным образом его способностью ингибировать 2 фермента

— дигидрооротатдегидрогеназу (DHODH) и тирозинкиназу (TK) [2, 3]. Кроме того, до-

казано, что лефлуномид in vitro селективно подавляет пролиферацию Т-и В-

лимфоцитов [4, 5]. Он также способен ингибировать секрецию провоспалительных ци-

токинов, включая фактор некроза опухоли альфа (TNF-α) и интерлейкин 1β (IL-1β), об-

разование простаноидов (простагландина Е2) и матричных металлопротеиназ (MMPs)

[6].

Лефлуномид является относительно новым и малоизученным препаратом. В це-

лом подавляющее большинство пациентов хорошо переносят лечение лефлуномидом. В

незначительном количестве случаев лефлуномид способен приводить к развитию таких

нежелательных явлений, как тошнота, рвота, диарея, диспепсические расстройства, им-

муносупрессия и облысение [7].

Однако на фоне приема лефлуномида возможно появление целого ряда тяжелых

побочных эффектов, иногда даже со смертельным исходом. Так, проведенное не так дав-

но исследование, продемонстрировало способность лефлуномида приводить к подъему

уровня активности «печеночных» трансаминаз в сыворотке крови у 10 % пациентов [8].

Более того, в последнее время лефлуномид стали активно ассоциировать с развитием та-

ких опасных нежелательных явлений, как острый некроз печени и печеночная недоста-

точность. Предполагают, что в основе их развития лежит увеличение активности пече-

ночного фермента CYP2C9, относящегося к системе цитохрома Р450 [9]. По мнению не-

которых исследователей, CYP2C9 является ключевым ферментом, участвующим в мета-

болизме лефлуномида в его активный метаболит A771726 (мелононитриламид), а также в

4-трифлуороанилин и другие менее значимые метаболиты [10]. Учитывая возможность

развития таких серьезных гепатотоксических реакций, в 2010 г. Управление по контролю

над продуктами и лекарственными средствами (FDA) приняло решение внести в лист-

вкладыш по лефлуномиду раздел «Предупреждение в рамке» (black box warning) [11].

Виды механизма действия лефлуномида

Считают, что фармакологическое действие лефлуномида обусловлено его способ-

ностью ингибировать 2 фермента — DHODH и TK. Лефлуномид блокирует de novo

синтез пиримидина, ингибируя фермент DHODH, что является важным фактором,

ограничивающим скорость синтеза пиримидина. Данный механизм возможен при отно-

сительно низких концентрациях метаболита A771726 и является основой фармакологи-

ческого действия лекарственного средства [2, 3]. Лефлуномид предотвращает экспан-

сию активированных и аутоиммунных лимфоцитов, вмешиваясь в прогрессию клеточ-

ного цикла, что опосредуется неадекватной продукцией рибосомального уридина мо-

нофосфата и сенсорного белка p53 [2, 3].

Второй механизм действия лефлуномида, как полагают, заключается в ингибиро-

вании фермента TK. Лефлуномид и его метаболит A771726 блокируют действие рецеп-

тора эпителиального фактора роста, протеинкиназ p56ick

и p59fyn

, янус-киназы 1 и 3.

A771726 по сравнению с рецептором эпидермального фактора роста активнее воздей-

ствует на рецептор тромбоцитарного фактора роста, который стимулирует продукцию

составляющих соединительной ткани [15]. Ингибирование TK обуславливает снижение

синтеза растворимых медиаторов воспаления, таких как цитокины и нормально секре-

тируемые антитела. A771726 блокирует Т- и В-лимфоциты в состоянии покоя в фазах

G0 и G1 клеточного цикла [16].

Другие механизмы действия A771726 связаны с контролем над выработкой MMPs и

тканевого ингибитора металлопротеиназы-1 (TIMP-1), уровнями интелейкина-1(IL-1) и TNF-α.

Как известно, дисбаланс между MMPs и TIMP-1 приводит к деструкции матрицы. Считают,

12

что в отличие от противоспалительных факторов и ингибиторов MMPs A771726 обладает спо-

собностью ингибировать провоспалительные и матричные деградационные факторы [17].

Siemasko K. F. с соавт. продемонстрировали, что лефлуномид снижает синтез пи-

римидиновых нуклеотидов, тормозит пролиферацию активированных Т-клеток, изме-

няет Т-клеточный аутоиммунный ответ, подавляет синтез провоспалительных цитоки-

нов и уменьшает Т-зависимый синтез антител В-клетками. Под влиянием лефлуномида

происходит угнетение фактора транскрипции NF–k (фактор, необходимый для актива-

ции генов, кодирующих синтез провоспалительных медиаторов) [30].

УДК [611.134/134.4+6.11.137.83/87]:611.08-053.31

АСИММЕТРИЯ НЕКОТОРЫХ МОРФОМЕТРИЧЕСКИХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ

МАГИСТРАЛЬНЫХ АРТЕРИЙ ВЕРХНИХ

И НИЖНИХ КОНЕЧНОСТЕЙ НОВОРОЖДЕННЫХ

Гаджиева Ф. Г.

Научный руководитель: д.м.н., проф. Е. С. Околокулак


«Гродненский государственный медицинский университет»

г. Гродно, Республика Беларусь

В ангиологии единичны фундаментальные работы о вариантной анатомии арте-

риальных сосудов верхних и нижних конечностей [1, 5]. В отечественной и зарубежной

литературе имеются лишь отдельные сообщения о некоторых аспектах этой проблемы

[3, 4]. Системная оценка вариабельности ветвления основных магистральных сосудов

конечностей человека является актуальной и имеет как теоретическую, так и практиче-

скую значимость [2]. Новые данные о морфометрических характеристиках магистраль-

ных артерий конечностей и их основных ветвей служат основой для выбора оптималь-

ного доступа при выполнении лечебных и диагностических процедур, позволяют в не-

которых случаях избежать дорогостоящих эндоваскулярных манипуляций, таким обра-

зом, сокращая время диагностики и лечения, принося должный экономический эффект.

Цель исследования

Установить вариантную анатомию и особенности морфометрических характери-

стик магистральных артерий конечностей новорожденных.

Материалы и методы

Объектом исследования послужили 120 препаратов верхней и нижней конечности

трупов людей обоего пола в возрасте 50–75 лет (женского пола — 72, мужского пола —

48) и 34 клинические ангиограммы нижней конечности.

Материал исследования был получен из архива кафедры нормальной анатомии

Гродненского государственного медицинского университета.

Методы исследования

Изучались соматометрические показатели туловища, верхней и нижней конечно-

сти (плеча, предплечья, кисти, бедра, голени) и магистральных артерий верхней и ниж-

ней конечности с использованием стандартных антропометрических приборов (санти-

метровая лента, штангенциркуль) и автоматическим способом с помощью компьютер-

ных программ ImageJ и PhotoM 1.31. С целью унификации использования морфометри-

ческих показателей туловища и конечностей нами были разработаны и вычислены сле-

дующие индексы: индекс отношения длины верхней конечности к длине туловища

(ИВКДТ), индекс отношения длины плеча к длине туловища (ИДПДТ), индекс отноше-

13

ния длины предплечья к длине туловища (ИДПрДТ), индекс отношения длины кисти к

длине верхней конечности (ИДКВК), индекс отношения длины плеча к длине верхней

конечности (ИДПВК), индекс отношения длины предплечья к длине верхней конечно-

сти (ИДПрВК), индекс отношения длины кисти к длине верхней конечности (ИДКВК),

индекс отношения длины нижней конечности к длине туловища (ИНКДТ), индекс от-

ношения длины бедра к длине туловища (ИДБДТ), индекс отношения длины плеча к

длине бедра (ИДПДБ), индекс отношения длины предплечья к длине голени (ИДПрДГ),

индекс отношения длины бедра к длине нижней конечности (ИДБНК), индекс отноше-

ния длины голени к длине нижней конечности (ИДГНК). Топографо-анатомические

особенности сосудисто-нервных пучков нижних конечностей исследовались методом

макро-, микропрепарирования под бинокулярной лупой ЛБ-2М. Статистическая обра-

ботка осуществлялась с использованием пакетов компьютерных программ «Microsoft

Excel» 2007 и «Statistica» 6.0. За минимальную достоверность различий в группе при-

знавался коэффициент р < 0,05. При определении значимости различий между средни-

ми величинами признаков использовались параметрические критерии: в случае сравне-

ния двух групп — t-критерий Стьюдента, а при сопоставлении нескольких параметров

в группах — однофакторный дисперсионный анализ (ANOVA). Для изучения взаимо-

связи между соматометрическими и морфометрическими показателями был проведен

корреляционный и регрессионный анализ.

Результаты и обсуждение

В таблице 1 приведены соматометрические показатели туловища и конечностей у

новорожденных.

Таблица 1 — Соматометрические показатели туловища и конечностей у новорожденных

Показатель (см) Новорожденные n = 240

Длина туловища 22,03 ± 2,49

Длина верхней конечности 19,93 ± 2,76

Длина плеча 8,07 ± 1,64

Длина предплечья 6,53 ± 1,12

Длина кисти 4,84 ± 0,87

Длина нижней конечности 17,74 ± 2,86

Длина бедра 8,16 ± 1,09

Длина голени 8,47 ± 1,51

При сравнении средних значений соматометрических параметров правой и левой

конечности у новорожденных достоверных отличий не выявлено, однако в группах

найдены ряд показателей, для которых выражены половые различия (рисунок 1). Так,

длина кисти у новорожденных женского пола меньше, а длина голени больше, чем у

новорожденных мужского пола.

14

Рисунок 1 — Распределение показателей длины туловища (ДТ), верхней конечности (ДВК),

плеча (ДП), предплечья (ДПр), кисти (ДК), нижней конечности (ДНК), бедра (ДБ) и голени (ДГ)

у новорожденных в зависимости от пола (Wilks lambda = ,54749; F(8,51) = 5,2690 p = ,00008)

Анализ полученных результатов показал наличие асимметрии диаметров ряда ар-терий верхней и нижней конечности.

Так, диаметр грудо-акромиальной артерии достоверно больше слева (1,36±0,18 мм), чем справа (1,25 ± 0,11 мм; р < 0,01); а артерии нижней конечности обладали большим диаметром на правой стороне: диаметр подколенной артерии справа — 2,23 ± 0,49 мм, слева — 2 ± 0,37 мм (р < 0,05); диаметр задней большеберцовой артерии справа — 1,55 ± 0,26 мм, а слева — 1,38 ± 0,2 мм; (р < 0,01). Кроме этого отчетливо выражены половые различия в диаметрах плечевой, лучевой и задней большеберцовой артерии, а также длине бедренной и подколенной артерии (таблица 2).

Таблица 2 — Половые различия некоторых морфометрических показателей маги-

стральных артерий конечностей новорожденных (р < 0,05)

Показатель Муж Жен

Диаметр плечевой артерии (мм) 2,03 ± 0,34 2,37 ± 0,38

Диаметр локтевой артерии (мм) 1,45 ± 0,38 1,25 ± 1,26

Диаметр задней большеберцовой артерии (мм) 1,3 ± 0,12 1,48 ± 0,41

Длина бедренной артерии (мм) 51,61 ± 9,32 60,41 ± 10,09

Длина подколенной артерии (мм) 22,13 ± 8,6 26,85 ± 5,58

При изучении соотношения элементов сосудисто-нервных пучков подмышечной ямки, плеча и предплечья выявлены новые варианты начала ветвей подмышечной, пле-чевой, лучевой и локтевой артерий. В группе новорожденных в 5 % случаев справа вы-явлена дополнительная передняя артерия, огибающая плечевую кость. Кроме этого вы-явлены единичные случаи отхождения a. thoracica lateralis от a. subclavia, a. thoracica lateralis a. subscapularis и a.circumflexa humeri anterior от a. subscapuaris. У взрослых обнаружено отхождение общим стволом a. thoracoacromialis и a. thoracica lateralis; нача-ло а.circumflexa humeri posterior от a. circumflexa scapulae. Наши данные подтверждают данные Y. Aizawa et al. (1995), что передняя и задняя артерии, огибающие плечевую кость, подлопаточная артерия могут отходить общим стволом от подмышечной артерии.

На двух препаратах левой верхней конечности новорожденных подмышечная ар-терия была представлена двумя параллельно идущими сосудами, которые начинались

15

от подключичной артерии общим стволом (длина 6 мм, диаметр 3,5 мм) и располага-лись сверху и снизу плечевого сплетения. При этом вышележащая (первая) подмышеч-ная артерия продолжалась в плечевую, и отдавала грудо-акромиальную артерию и пе-реднюю артерию, огибающую плечевую кость, а нижележащий сосуд (вторая подмы-шечная артерия), двигаясь над срединным нервом, отдавал латеральную грудную арте-рию, подлопаточную артерию, заднюю артерию, огибающую плечевую кость и r. thoracodorsalis. По данным K. Yoshinaga (2003) подмышечная артерия может сразу начинаться двумя параллельно идущими сосудами, которые отходят от подключичной артерии и продолжаются в локтевую и лучевую артерии.

В результате исследования установлено, что морфометрические показатели маги-стральных артерий плеча и предплечья в группе новорожденных следующие: средняя длина плечевой артерии 58,9 ± 9,4 мм (минимальная — 41 мм, максимальная — 71 мм), диаметр плечевой артерии 2,2 ± 0,4 мм (минимальный — 1,3 мм, максимальный — 3,2 мм); средний диаметр глубокой артерии плеча 1,2 ± 0,2 мм (минимальный — 0,7 мм, максимальный — 1,8 мм); средняя длина локтевой артерии 48,7 ± 10 мм (минимальная — 34 мм, максимальная — 63,5 мм); диаметр локтевой артерии 1,6 ± 0,3 мм (минимальный — 1,1 мм, максимальный — 2 мм); длина лучевой артерии 48,6 ± 9 мм (минимальная — 32 мм, максимальная — 63 мм), диаметр лучевой артерии 1,3 ± 0,3 мм (минимальный — 1 мм, максимальный — 2 мм).

В двух случаях билатерально, а в одном случае справа лучевая артерия отходила от плечевой артерии в верхней трети плеча, а бифуркация в локтевой ямке происходила на локтевую и общую межкостную артерию.

Диаметр бедренной артерии составил 2,49 ± 0,44 мм, средняя длина 56,6 ± 10,6 мм.

Начало глубокой артерии бедра находилось ниже паховой связки на 7,59 ± 3,87 мм. Высокое

начало глубокой артерии бедра чаще наблюдалось у новорожденных мужского пола. В одном

случае у новорожденного женского пола выявлен нетипичный вариант начала глубокой арте-

рии бедра — от наружной подвздошной артерии на расстоянии 3 мм выше паховой связки.

Место отхождения глубокой артерии бедра в группе новорожденных чаще обна-

руживалось на задне-латеральной окружности бедренной артерии (75 % случаев). Реже

артерия начиналась от латеральной, медиальной или от задне-медиальной поверхности

бедренной артерии.

Морфометрические показатели магистральных артерий голени в группах исследо-

вания представлены в таблице 3.

Таблица 3 — Сравнительная характеристика морфометрических показателей маги-

стральных артерий голени у взрослых и новорожденных

Показатель (мм) Новорожденные Взрослые

Длина подколенной артерии 24,81 ± 7,37 113 ± 32,7

Диаметр подколенной артерии 2,1 ± 0,41 6,8 ± 1,2

Длина передней большеберцовой артерии 57,9 ± 7,37 271,1 ± 25,1

Диаметр передней большеберцовой артерии 1,46 ± 0,24 4,7 ± 0,7

Длина задней большеберцовой артерии 58,55 ± 7,96 263,6 ± 27,7

Диаметр задней большеберцовой артерии 1,4 ± 0,26 5 ± 0,9

В результате исследования нами были выявлены корреляционные связи между

морфометрическими показателями, индексами верхней и нижней конечности и пара-

метрами магистральных артерий. Были определены наиболее значимые индексы и по-

казатели для расчета длины магистральных артерий верхней и нижней конечности, а

также уровня отхождения глубокой артерии плеча и бедра у новорожденных. В качестве

примера приводим перечень значимых морфометрических показателей магистральный

артерий бедра и голени новорожденных (таблица 4).

16

Таблица 4 — Матрица значимых корреляций морфометрических показателей маги-

стральных артерий бедра и голени новорожденных

ИНКДТ ИДБДТ ИДПДБ ИДБНК ИДГНК

ДлБА 0,21 0,35* -0,00 0,24 0,60*

ДлПА 0,53* 0,34* 0,36* -0,50* 0,46*

ДлПБА 0,10 -0,21 0,10 -0,63* 0,31

ДлЗБА 0,11 -0,14 0,09 -0,49* 0,07

РеГАБ 0,03 -0,07 0,04 -0,17 0,64*

ДиБА 0,29* 0,20 0,18 -0,19 -0,11

ДиГАБ 0,27* 0,09 0,29* -0,35* -0,21

ДиПА 0,18 -0,01 0,47* -0,32 0,03

ДиПБА 0,40* 0,27* 0,05 -0,29* -0,14

ДиЗБА 0,26 0,21 0,02 -0,06 0,01

Примечания:

1. ДлБА — длина бедренной артерии; ДлПА — длина подколенной артерии; ДлПБА — длина перед-

ней большеберцовой артерии; ДлЗБА — длина задней большеберцовой артерии; РеГБА — уровень начала

глубокой артерии бедра; ДиБА — диаметр бедренной артерии; ДиПА — диаметр подколенной артерии; Ди-

ГАБ — диаметр глубокой артерии; ДиПА — диаметр подколенной артерии; ДиПБА — диаметр передней

большеберцовой артерии; ДиЗБА — диаметр задней большерцовой артерии; ИНКДТ — индекс отношения

длины нижней конечности к длине туловища; ИДБДТ — индекс отношения длины бедра к длине туловища;

ИДПДБ — индекс отношения длины плеча к длине бедра; ИДБНК — индекс отношения длины бедра к

длине нижней конечности; ИДГНК — индекс отношения длины голени к длине нижней конечности.

2.* — р < 0,05.

Проведенный множественный регрессионный анализ выявил зависимость индек-

сов с морфометрическими характеристиками артерий верхней и нижней конечностей у

взрослых и новорожденных. Полученные константы и регрессионные коэффициенты

позволяют рассчитывать некоторые показатели магистральных артерий конечностей по

формулам с достаточной степенью аппроксимации, не подвергая организм дополни-

тельной лучевой нагрузке.

Выводы

1. Выявлена индивидуальная изменчивость магистральных артерий верхних и

нижних конечностей новорожденных.

2. Выявлены половые отличия морфометрических показателей магистральных ар-

терий верхних и нижних конечностей.

3. Установлена ассиметрия ряда морфометрических характеристик магистральных

артерий верхних и нижних конечностей.

4. В результате корреляционного и регрессионного анализа выявлены высокоинфор-

мативные морфометрические индексы и получены регрессионные модели для расчета

морфометрических характеристик магистральных артерий верхних и нижних конечностей.


1. Кузьменко, А. В. Вариантная анатомия коллатерального русла медиальной и латеральной, огибающих бед-

ренную кость артерий / А. В. Кузьменко, М. Г. Шкварко // Весенние анатомические чтения: сб. ст. науч. конф., по-

свящ. памяти проф. В. П. Юрченко, Гродно, 24 июня 2013 г. / ГрГМУ, кафедра нормальной анатомии; ред. кол.:

проф. Е. С. Околокулак [и др.]. — Гродно, 2013. — С. 70–72.

2. Кованов, В. В. Оперативная хирургия и топографическая анатомия / В. В. Кованов. — М.: Медицина, 2003. — 400 с.

3. Development of the arterial pattern in the upper limb of staged human embryos: normal development and anatomic

variations / M. Rodriguez-Niedenfuhr [et al.] // J. Anat. — 2001. — № 199. — P. 407–417.

4. High origin of a superficial ulnar artery arising from the axillary artery: anatomy, embryology, clinical significance

and review of the literature / K. Natsis [et al.] // Folia Morphol. (Warsz). — 2006. — № 65. — P. 400–405.

5. Variations in the origins of the profunda femoris, medial and lateral femoral circumflex arteries: a cadaver study in the In-

dian population / Prakash [et al.] // Romanian Journal of Morphology and Embryology. — 2010. — Vol. 51 (1). — P. 167–170.

17

УДК [611.134/134.4+6.11.137.83/87]:611.08-053.8

КОРРЕЛЯЦИЯ НЕКОТОРЫХ МОРФОМЕТРИЧЕСКИХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ

МАГИСТРАЛЬНЫХ АРТЕРИЙ ВЕРХНИХ

И НИЖНИХ КОНЕЧНОСТЕЙ У ВЗРОСЛЫХ






Закономерности анатомической изменчивости сосудистого русла конечностей, их

особенности в зависимости от пола, возраста и симметрии в настоящее время изучены

недостаточно. В связи с чем, актуальным представляется исследование морфометриче-

ских показатели ветвей магистральных артерий конечностей, соматометрии и их кор-

реляционных взаимоотношений. Направление исследований соответствует перечню

приоритетных направлений научной деятельности, утвержденным Постановлением Со-

вета Министров Республики Беларусь 19 апреля 2010 г. № 585 «Об утверждении пе-

речня приоритетных направлений фундаментальных и прикладных научных исследо-

ваний Республики Беларусь на 2011–2015 гг.», Указом Президента Республики Бела-

русь от 22 июля 2010 г. № 378 «Об утверждении приоритетных направлений научно-

технической деятельности в Республике Беларусь на 2011–2015 гг.».


Установить вариантную анатомию и особенности морфометрических характери-

стик магистральных артерий конечностей человека.


Объектом исследования послужили 240 препаратов конечностей трупов новорож-

денных (женского пола — 104, мужского пола — 136).

Материал исследования был получен из архива кафедры нормальной анатомии

Гродненского государственного медицинского университета.


Изучались соматометрические показатели туловища, верхней и нижней конечно-

сти (плеча, предплечья, кисти, бедра, голени) и магистральных артерий верхней и ниж-

ней конечности с использованием стандартных антропометрических приборов (санти-

метровая лента, штангенциркуль) и автоматическим способом с помощью компьютер-

ных программ ImageJ и PhotoM 1.31. С целью унификации использования морфометри-

ческих показателей туловища и конечностей нами были разработаны и вычислены сле-

дующие индексы: индекс отношения длины верхней конечности к длине туловища

(ИВКДТ), индекс отношения длины плеча к длине туловища (ИДПДТ), индекс отноше-

ния длины предплечья к длине туловища (ИДПрДТ), индекс отношения длины кисти к

длине верхней конечности (ИДКВК), индекс отношения длины плеча к длине верхней

конечности (ИДПВК), индекс отношения длины предплечья к длине верхней конечно-

сти (ИДПрВК), индекс отношения длины кисти к длине верхней конечности (ИДКВК),

индекс отношения длины нижней конечности к длине туловища (ИНКДТ), индекс от-

ношения длины бедра к длине туловища (ИДБДТ), индекс отношения длины плеча к

длине бедра (ИДПДБ), индекс отношения длины предплечья к длине голени (ИДПрДГ),

индекс отношения длины бедра к длине нижней конечности (ИДБНК), индекс отноше-

ния длины голени к длине нижней конечности (ИДГНК). Топографо-анатомические

особенности сосудисто-нервных пучков нижних конечностей исследовались методом

18

макро-, микропрепарирования под бинокулярной лупой ЛБ-2М. Статистическая обра-

ботка осуществлялась с использованием пакетов компьютерных программ «Microsoft

Excel» 2007 и «Statistica» 6.0. За минимальную достоверность различий в группе при-

знавался коэффициент р<0,05. При определении значимости различий между средними

величинами признаков использовались параметрические критерии: в случае сравнения

двух групп — t-критерий Стьюдента, а при сопоставлении нескольких параметров в

группах — однофакторный дисперсионный анализ (ANOVA). Для изучения взаимосвя-

зи между соматометрическими и морфометрическими показателями был проведен кор-

реляционный и регрессионный анализ.


Cоматометрические показатели туловища и конечностей у взрослых представлены

в таблице 1.

Таблица 1 — Cоматометрические показатели туловища и конечностей у взрослых

Показатель (см) Взрослые n = 120

Длина туловища 60,53 ± 4,27

Длина верхней конечности 71,45 ± 4,4

Длина плеча 30,78 ± 2,43

Длина предплечья 24,67 ± 2,13

Длина кисти 15,99 ± 1,37

Длина нижней конечности 76,06 ± 5,98

Длина бедра 36,3 ± 4,2

Длина голени 35,53 ± 2,74

При сравнении средних значений соматометрических параметров правой и левой

конечности достоверных отличий не выявлено. Определены особенности этих показа-

телей в зависимости от пола. Примечательно, что для всех показателей у взрослых

большие длины характерны для лиц мужского пола.

Тело человека представляет собой симметрию двух половин, но, сходство структур

правой и левой сторон не является абсолютным, поэтому в каждом конкретном случае

можно установить ту или иную степень асимметрии [3]. Анализ полученных результатов

показал наличие асимметрии диаметров ряда артерий верхней и нижней конечностей.

У взрослых диаметры подлопаточной артерии, передней большеберцовой артерии

и задней большеберцовой артерии достоверно больше справа (таблица 2).

Таблица 2 — Сравнительная характеристика диаметров некоторых магистральных ар-

терий конечностей, в зависимости от стороны исследования (р < 0,05)

Название артерии Диаметр (мм)

справа слева

Подлопаточная артерия 4,6 ± 0,75 4,1 ± 0,86

Передняя большеберцовая артерия 4,97 ± 0,71 4,52 ± 0,64

Задняя большеберцовая артерия 5,32 ± 0,9 4,82 ± 1,03

У взрослых половые различия выявлены практически для всех показателей, при

этом бедренная артерия длиннее у мужчин (370,9 ± 32,02 мм) чем у женщин (279,21 ±

22,43 мм; р < 0,0000).

Диаметр подмышечной артерии был равен 8,4 ± 1,4 мм (минимальный — 5 мм,

максимальный — 11 мм), средняя длина 114,8 ± 14,3 мм (минимальная — 83 мм, мак-

симальная — 136 мм). При изучении соотношения элементов сосудисто-нервных пуч-

ков подмышечной ямки, плеча и предплечья выявлены некоторые варианты начала вет-

вей подмышечной (рисунок 1), плечевой, лучевой и локтевой артерий. Ввиду того, что

19

эмболы локализуются, как правило, в области отхождения подлопаточной артерии,

необходимо учитывать вариантную анатомию ветвей подмышечной артерии при вы-

полнении хирургических и диагностических манипуляций [4].

Рисунок 1 — Варианты ветвления подмышечной артерии:

1 — общий ствол a. subscapularis и a.circumflexa humeri posterior;

2 — начало a.circumflexa humeri anterior от a.circumflexa humeri posterior;

3 — начало a.circumflexa humeri posterior от a. subscapularis

Также обнаружено отхождение общим стволом a. thoracoacromialis и a. thoracica

lateralis; начало а. circumflexa humeri posterior от a. circumflexa scapulae.

У взрослых средняя длина плечевой артерии составила 230,9 ±23 мм (минималь-

ная — 188 мм, максимальная — 297 мм), диаметр плечевой артерии 5,4 ± 0,8 мм (ми-

нимальный — 4 мм, максимальный 7,5 мм); средний диаметр глубокой артерии плеча

2,1 ± 0,8 мм (минимальный — 1,2 мм, максимальный — 4 мм); средняя длина локтевой

артерии 214,2 ± 18 мм (минимальная — 180 мм, максимальная — 260 мм); диаметр лок-

тевой артерии 4,1 ± 0,6 мм (минимальный — 2,8, максимальный — 5 мм); длина луче-

вой артерии 211,9 ± 41,7 мм (минимальная — 180 мм, максимальная — 380 мм), диа-

метр лучевой артерии 3,3 ± 0,5 мм (минимальный — 2,5 мм, максимальный — 5 мм).

Варианты ветвления плечевой артерии чаще монолатеральны, а билатеральная ва-

риация чаще не одинакова на правой и левой конечностях [5, 6]. В среднем глубокая ар-

терия плеча отходит ниже начала плечевой артерии на 15,8 ± 7,4 мм у взрослых. В ходе

исследования нами выявлено наличие дополнительной глубокой артерии плеча (15,3 %).

Уровень бифуркации плечевой артерии измерялся относительно фронтальной плоско-

сти, проведенной через надмыщелки плечевой кости. Так наименьшее расстояние до

бифуркации оказалось 17,5 мм, наибольшее — 32 мм (среднее значение 15,5 ± 7,4 мм).

Этот показатель необходимо учитывать при выделении плечевой артерии в ее нижней

трети при выполнении эмболэктомии, подмышечно-плечевого шунтирования и проте-

зировании артерий верхней конечности. В ходе препарирования плечевой артерии нами

были выявлены следующие варианты отхождения лучевой артерии. У взрослых в одном

случае лучевая артерия начиналась от средней трети плечевой артерии на обеих руках,

также в двух случаях справа в локтевой ямке обнаружена трифуркация плечевой арте-

рии на локтевую, лучевую и возвратную лучевую артерию.

В группе исследования диаметр бедренной артерии составил 10,7 ± 2,2 мм, средняя дли-

на 312,8 ± 51,6 мм. Начало глубокой артерии бедра находится ниже паховой связки на 36,9 ±

17,3 мм. У взрослых глубокая артерия бедра выше начиналась у женщин (на 32,8 ± 15,2 мм

ниже паховой связки), чем у мужчин (на 44 ± 15,6 мм ниже паховой связки) (р < 0,05).

В ходе проведенного исследования обнаружены варианты нетипичного ветвления

глубокой артерии бедра. А. circumflexa femoris medialis в 99,03 % случаев начиналась от

20

глубокой артерии бедра, при этом у женщин достоверно ниже (через 17,5 ± 11,2 мм от

начала глубокой артерии бедра), чем мужчин (через 9 ± 2,4 мм от начала глубокой арте-

рии бедра) (р < 0,001). Латеральная артерия, огибающая бедренную кость в 53,8 % явля-

лась ветвью бедренной артерии, при этом у женщин она была меньшего диаметра (4 ± 0,9

мм), чем у мужчин (4,7 ± 0,6 мм) (р < 0,001). Знание вариантной анатомии медиальной и

латеральной, огибающих бедренную кость артерий позволяют оптимизировать исходы

оперативных вмешательств на данной области, а также избегать развития послеопера-

ционных некротических процессов в мягких тканях [1, 4, 7].

Морфометрические показатели магистральных артерий голени в группах исследо-

вания представлены в таблице 3.

Таблица 3 — Сравнительная характеристика морфометрических показателей маги-

стральных артерий голени у взрослых и новорожденных

Показатель (мм) Взрослые

Длина подколенной артерии 113 ± 32,7

Диаметр подколенной артерии 6,8 ± 1,2

Длина передней большеберцовой артерии 271,1 ± 25,1

Диаметр передней большеберцовой артерии 4,7 ± 0,7

Длина задней большеберцовой артерии 263,6 ± 27,7

Диаметр задней большеберцовой артерии 5 ± 0,9

Частота встречаемости вариаций в строении и отхождении ветвей подколенной

артерии составляет 7,2 % в структуре общей популяции (J. L. Bardsley, T. W. Staple,

1970). Из них чаще встречается высокое деление подколенной артерии (4,2 %), отхож-

дение малоберцовой артерии от передней большеберцовой артерии (1,7 %), отсутствие

задней большеберцовой артерии (0,9 %), трифуркация подколенной артерии (0,4 %).

Варианты ветвления подколенной артерии чаще монолатеральны, а билатеральная ва-

риация не одинакова на правой и левой конечностях [6, 7]. В ходе препарирования под-

коленной артерии нами выявлена ее трифуркация на переднюю большеберцовую, зад-

нюю большеберцовую и малоберцовую артерии (в 15,3 %). В результате исследования

нами были выявлены корреляционные связи между морфометрическими показателями,

индексами верхней и нижней конечности и параметрами магистральных артерий. Были

определены наиболее значимые индексы и показатели для расчета длин магистральных

артерий верхней и нижней конечности, а также уровня отхождения глубокой артерии

плеча и бедра. В качестве примера приводим перечень значимых корреляций морфо-

метрических показателей магистральных артерий верхней конечности (таблица 4).

Таблица 4 — Матрица значимых корреляций морфометрических показателей маги-

стральных артерий верхней конечности у взрослых

Показатель ИВКДТ ИДПДТ ИДПВК ИДПрВК ИДПДБ ИДПрДГ

Длина подмышечной артерии -0,1678 -0,0775 0,29* -0,0172 0,567*** -,039

Диаметр подмышечной артерии 0,09 0,064 0,18 0,05 0,345** -0,07

Диаметр верхней грудной артерии -0,04* -0,55** -0,132 0,199 -0,033 0,136

Диаметр грудоакромиальной артерии -0,43*** -0,53*** -0,132 0,234 0,102 0,29*

Длина плечевой артерии -0,11 -0,23 -0,172 0,27* -0,15 0,227

Диаметр плечевой артерии -0,02 -0,27* -0,33** -0,02 -0,09 -0,01

Диаметр локтевой артерии -0,33** -0,226 0,135 -0,04 0,16 -0,257*

Длина локтевой артерии -0,22 -0,25** -0,34* 0,31* -0,34** 0,08

21

Длина лучевой артерии -0,11 -0,27* -0,36** 0,41*** -0,44*** 0,26*

Диаметр лучевой артерии 0,35** 0,38** 0,201 -0,169 0,217 -0,05

Примечания: * р < 0,05; ** р < 0,01; *** р < 0,001.

В результате множественного регрессионного анализа были получены регресси-

онные модели, которые позволяют рассчитывать некоторые показатели магистральных

артерий конечностей по формулам с достаточной степенью аппроксимации, не подвер-

гая организм дополнительной лучевой нагрузке. В качестве примера приводим следу-

ющие регрессионные модели:

— Уровень отхождения глубокой артерии плеча = 44,4-33,2ЧИДПДБ, где ИДПДБ —

индекс отношения длины плеча к длине бедра, модель достоверно значима

(F(1,58)=15,569, p<,00022).

— Длина локтевой артерии = 291,4+0,58ЧДПр-204,7ЧИДПрДГ-154,3ЧИДПДТ, где

ДПр — длина предплечья, ИДПрДГ — индекс отношения длины предплечья к длине

голени, ИДПДТ – индекс отношения длины плеча к длине туловища

(F(3,56)=17,216 p<,00000).

— Уровень бифуркации подколенной артерии = 241,9+0,36ЧДГ-438,3ЧИДГДНК-

81,1ЧИДНКДТ — модель достоверно значима (F(3,56)=6,6216, p<,00066); где ДГ —

длина голени, ИДГДНК — индекс отношения длины голени к длине нижней конечно-

сти, ИДНКДТ — индекс отношения длины нижней конечности к длине туловища

Выводы

1. Установлена ассиметрия в отхождении ветвей магистральных артерий верхних

и нижних конечностей у одного и того же индивидуума.

2. Проведено систематизирование и обновление базы данных о вариантной анато-

мии магистральных артерий верхних и нижних конечностей человека, об индивидуаль-

ной изменчивости магистральных артерий верхних и нижних конечностей.

3. Разработаны регрессионные модели для расчета морфометрических параметров

магистральных артерий конечностей по соматометрическим индексам.


1. Анатомические варианты артериального русла верхней трети бедра / Р. А. Жиляев [и др.] // Клiнiчна ана-

томiя та оперативна хiрургiя. — 2008. — Т. 7, № 2. — С. 10–14.

2. Кондратьев, Е. В. Оптимизация лучевой нагрузки на пациента при проведении КТ-ангиографии аорты и

периферических артерий / Е. В. Кондратьев // Медицинская визуализация. — 2012. — № 3. — С. 41–47.

3. Пэттен, Б. М. Эмбриология человека / Б. М. Пэттен. — М.: Медгиз, 1959. — 767 с.

4. Рамский, Р. С. Анатомо-топографическое и биомеханическое обоснование удлинения плеча имплантируемы-

ми интрамедуллярными дистракционными аппаратами системы Блискунова / Р. С. Рамский, В. С. Пикалюк, С. Н. Ку-

ценко // Клінічна анатомія та оперативна хірургія. — 2013. — Т. 12, № 1. — С. 66–71.

5. An anatomical study of double brachial arteries – a case report / B. Krstonosic [et al.] // International Journal of

Anatomical Variations. — 2010. — № 3. — P. 6–8.

6. Arterial, neural and muscular variations in the upper limb / N. Coskun [et al.] // Folia Morphol. (Warsz). — 2005. —

№ 64. — P. 347–352.

7. Popliteal artery branching patterns detected by subtraction angiography / E. Mavili [et al.] // Diagnostic and inter-

vention radiology (Ankara, Turkey). — 2011. — № 3. — Vol. 17(1). — P. 80–83.

8. Silberzweig, J. E. Transcatheter arterial embolization for pelvic fractures may potentially cause a trial of sequela: gluteal

necrosis, rectal necrosis, and lower limb paresis / J. E. Silberzweig // J. Trauma. — 2009. — Vol. 67, № 2. — P. 416–417.

УДК 611.132.2:612.17

МОРФОМЕТРИЧЕСКИЕ ПАРАМЕТРЫ ВЕНЕЧНЫХ АРТЕРИЙ СЕРДЦА

Горустович О. А.


22




Введение

Увеличение числа заболеваний кровеносной системы человека привело к необхо-

димости применения частых хирургических вмешательств [3, 5]. Современный этап ан-

гиохирургии характеризуется широкими диагностическими возможностями, связанными

с разработкой селективной вазографии, а также использованием различных видов проте-

зирования и шунтирования сосудов. В связи с этим встает вопрос о более углубленном

изучении сосудистого русла тела человека, включающем в себя в том числе и вариант-

ную анатомию артерий, их топографию и ветвление [1]. В настоящее время существует

множество пособий для врачей, содержащих сведения по анатомии артериальных сосу-

дов. Однако при описании вариантов отхождения артерий от материнского сосуда, упор

делается на наиболее частый (классический) вариант начала [2, 4]. Исходя из вышеска-

занного, целью нашего исследования является изучение особенностей вариантной ана-

томии венечных артерий сердца и исследование их морфометрических показателей.


Изучение вариантной анатомии венечных артерий сердца.

Материал исследования: 59 препаратов сердца человека обоего пола в возрасте

от 18 до 45 лет.


Макропрепарирование, микропрепарирование, морфометрия, статистический метод.


В ходе исследования было обнаружено, что в 62,5 % случаев диаметр левой венеч-

ной артерии преобладал над диаметром правой, в 25 % случаев наблюдалась противопо-

ложная ситуация и в 12,5 % случаев диаметры обеих коронарных артерий были равны.

В 28 случаях левая венечная артерия, диаметром от 3 мм до 6,5 мм, в области

наружного края легочного ствола делилась на 3 ветви: переднюю межжелудочковую,

левую огибающую и диагональную.

Передняя межжелудочковая ветвь в свою очередь отдавала от 2 до 6 мелких сосу-

дов, кровоснабжающих переднюю стенку левого желудочка, и от 2 до 4 сосудов, пита-

ющих переднюю стенку правого желудочка.

Диаметр начальной части левой огибающей артерии на исследуемом материале не

превышал 3,5 мм.

Правая венечная артерия, диаметром от 3 до 5 мм, в 24 случаях из 59 делилась на

2 равнокалиберных сосуда.

Кроме того, на одном препарате был обнаружен довольно редкий вариант отхож-

дения огибающей ветви левой венечной артерии от правого синуса аорты.

Сердце женщины 29 лет, умершей от переохлаждения, массой 360 г, размерами

15×9×8 см. Макроскопически видимых изменений не обнаружено. Левая венечная ар-

терия начинается в левом синусе аорты, по выходе из него ложится в переднюю меж-

желудочковую борозду и достигает верхушки сердца. Диаметр сосуда в начальном от-

деле составил 3,7 мм. Вправо от артерии отходят мелкие ветви к стенке правого желу-

дочка, влево — влево более крупные ветви к передней стенке левого желудочка. Оги-

бающая ветвь отсутствует.

В правом синусе аорты на расстоянии 3,5 мм кзади от устья правой венечной артерии

располагается второе устье, которым начинается сосуд, направляющийся назад и влево от

основания аорты между ней и предсердиями. Диаметр: 3,3 мм. Не дойдя 4 мм до левой ве-

23

нечной артерии, этот сосуд ложится в венечную борозду и далее идет как огибающая ветвь

по левому краю сердца. На 2 мм ниже начала от огибающей ветви отходит артерия синус-

но-предсердного узла (d: 2 мм), направляющаяся к передней стенке левого предсердия.

Кроме того, огибающая ветвь отдает ветви к левому предсердию, верхней части передней

стенки левого желудочка и к одной трети задней стенки правого желудочка.

Правая венечная артерия диаметром 4 мм отходит от правого синуса аорты и ложит-

ся в венечную борозду, направляясь по ней через правый край на диафрагмальную поверх-

ность сердца, где и отдает заднюю межжелудочковую ветвь (3,2 мм), опускающуюся по

одноименной борозде к верхушке сердца. Правая венечная артерия отдает мелкие ветви к

передней и задней стенкам правого желудочка, правую краевую ветвь, ветви к правому и

задней стенке левого предсердия и к двум третям задней стенки левого желудочка.

Таким образом, на описанном препарате левая венечная артерия снабжает кровью

только небольшую часть передней стенки правого желудочка, большую часть передней

стенки левого желудочка и передние 2/3 межжелудочковой перегородки. Правая венечная

артерия питает почти весь правый желудочек, правое предсердие, 2/3 задней стенки левого

желудочка, заднюю стенку левого предсердия и заднюю 1/3 межжелудочковой перегородки.

Аномальная огибающая ветвь васкуляризирует небольшую часть передней стенки

левого желудочка, левый край сердца, 1/3 задней стенки левого желудочка и большую

часть левого предсердия.

Выводы: в ходе исследования была изучена вариантная анатомия венечных арте-

рий сердца человека и описан редкий вариант отхождения огибающей ветви левой ве-

нечной артерии от правого синуса аорты, что дополнит имеющиеся данные об анато-

мии данных сосудов, а также будет интересно практикующим кардиохирургам. ЛИТЕРАТУРА

1. Басаков, М. А. Современные методы исследования венечных артерий и вен сердца / М. А. Басаков, А. А. Короб-кеев, О. Ю. Лежнина // Вестник новых медицинских технологий. — 2010. — Т. 17, № 2. — С. 82–84.

2. Морфофункциональные параметры сосудистого русла сердца у людей первого периода зрелого возраста / М. А. Басаков [и др.] // Вестник новых медицинских технологий. — 2011. — Т. 18, № 2. — С. 94–96.

3. Габченко, А. К. Гистотопографическое строение венечных артерий сердца человека в пожилом и старче-ском возрасте / А. К. Габченко, Н. Х. Шамирзаев // Морфология. — 2008. — Т. 133, № 2. — С. 29.

4. Гайворонский, И. В. Вариантная анатомия архитектоники венечных артерий / И. В. Гайворонский, И. А. Го-рячева // Вестник Санкт-Петербургского университета. — Серия 11: Медицина. — 2010. — № 4. — С. 63–69.

5. Долгашова, М. А. Анализ основных морфофункциональных показателей сосудистых ветвлений коронарных артерий у людей первого и второго периодов зрелого возраста / М. А. Долгашова // Медицинский вестник Северного Кавказа. — 2007. — Т. 5, № 1. — С. 46–48.

УДК 572:616-053.5

АНТРОПОМЕТРИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ

(СОМАТОМЕТРИЯ И ФИЗИОМЕТРИЯ) ШКОЛЬНИКОВ 12 ЛЕТ

Гусева Д. О., Маркевич Е. Е., Абрамович М. А., Шершнев А. Г.

Научный руководитель к.м.н., доцент Жданович В.Н.




Введение

Изучение физического развития и работоспособности школьников всегда являлось

актуальным исследованием. На физическую активность, работоспособность и развитие де-

тей оказывает влияние такой ряд факторов, как питание, экология, образ жизни и так далее.

Отмечено, что последнее столетие у подростков проявляется ускорение физиче-

ского и физиологического развития (акселерация). На этот счет существует много гипо-

24

тез. Основными причинами акселерации считают улучшение социальных условий (раз-

витие медицины, урбанизация, улучшение питания и др.), повышение гетерозиготности

молодого поколения (из-за смешанных браков) [1].

Для нашего региона особенно остро стоит вопрос влияния экологии на физиче-

ское развитие подростков. Часто наблюдается недостаток йода в организме, также па-

губное влияние оказывают последствия аварии на Чернобыльской АЭС.

Цель

Выявить и сравнить степени развития физиометрических и соматометрических

показателей школьников с общепринятыми нормами.


В работе участвовали школьники 12 лет. В возрасте 11–12 лет наблюдается скачок

роста и массы тела, так как начинается период полового созревания.

В ходе работы проводили измерения показателей роста, веса, окружности груди на

вдохе и выдохе, окружность головы, провели кистевую динамометрию.

Результаты исследования (таблица 1)

Таблица 1 — Среднестатистические показатели (см)

Вес Рост Динамометрия Объем груди Окружность

головы ЖЁЛ

правая левая вдох выдох пауза

Женский

М ± д 49,3 ± 7 153,7 ± 6 11,45 ± 2 10,15 ± 3 70,75 ± 6 65,8 ± 6 68,275 ± 6 54,825 ± 2 1635 ± 25

Ст. от 5,437 4,68 1,85 2,18 4,4875 4,71 4,50875 1,2425 197,75

Мужской

М ± д 49,9 ± 7 156,5 ± 6 14,4 ± 5 12,8 ± 4 71,17 ± 4 66,1 ± 4 68,637 ± 4 55,45 ± 2 1905 ± 32

Ст. от 5,469 4,29 3,6 3,1 3,52 3,9 3,69 1,2913 251,6

Примечание: М ± д — среднее ± ошибка среднего; Ст. от. — стандартное отклонение

Рост мальчиков в среднем меньше роста девочек на 2,8 см. Вес мальчиков превы-

шает вес девочек на 0,72 кг. В среднем показатели динамометрии мальчиков превыша-

ют показатели у девочек на 0,5–2,65 кг. Размеры грудной клетки у мальчиков на 1–2 см

больше, чем у девочек. Окружность головы мальчиков превышает окружность головы у

девочек на 0,625–1 см. ЖЕЛ мальчиков превышает ЖЕЛ девочек в среднем на 270 мл.

Динамометрия. По итогам измерений была выявлена закономерность, что у

большинства детей наблюдается преобладание силы правой руки над левой рукой. У 90

% мальчиков и 92,5 % девочек большей силой сжатия обладает правая рука, соответ-

ственно, у 10 % мальчиков и 7,5 % девочек — левая (таблица 2).

Таблица 2 — Среднестатистические данные некоторых показателей

Показатель Индекс Пинье Индекс Эрисмана N ИМТ

Женский

М ± д 36,175 ± 10 8,575 ± 6,6 40

21 ± 11,1

Стандартное отклонение 8,4425 5,25375 2,6679

Мужской

М ± д 37,9 ± 9,2 9,62 ± 3,89 30

20,49 ± 3,3

Стандартное отклонение 7,515 3,1 2,54

Индекс Эрисмана. У 3,3 % мальчиков индекс находится в пределах нормы, у 93,3 %

норму превышает, у 3,3 % находится ниже нормы. Результаты измерения девочек: всего

7,5 % находятся в границах нормы, 12,5 % — ниже нормы, 80 % значительно превыша-

ют норму.

Индекс Пинье. В результате расчетов выяснилось, что 30 % девочек имеют нор-

25

мостеническое телосложение, остальные 70 % — гиперстеники. Для мальчиков: нор-

мостенический тип телосложения у 20 % исследуемых, а у 80 % — гиперстенический

тип.

Индекс массы тела (ИМТ). В группе исследуемых девочек у 80 % оказался в пре-

делах нормы (нормостеники), у 12,5 % превышают норму (гиперстеники), 7,5 % — ни-

же нормы (астеники). В группе мальчиков: 63,3 % — норма (нормостеники), 13,3 % —

выше нормы (гиперстеники), 23,3 % — ниже нормы (астеники).

Заключение

По результатам исследования было выявлено, что большинство девочек имеют

отклонения по показателям индекса Эрисмана, индекса Пинье. ИМТ находится в пре-

делах нормы.

У мальчиков большая часть результатов измерений соответствует норме. Откло-

нения от нормы наблюдаются в измерениях индекса Пинье и Эрисмана.

При анализе показателя веса было выявлено, что 15 % девочек и 13,2 % мальчиков

имеют избыточный вес, что соответствует стадии предожирения, также 30,2 % девочек

и 27,6 % мальчиков имеют недостаточную массу тела.

Данные исследования заставят обратить внимание на свое здоровье не только

подростков принявших участие в работе, но и всех кому важно быть здоровым. Избы-

точная масса тела — это риск развития большого круга заболеваний, поражающих раз-

личные системы и органы.


1. Медицинская биология и генетика: учебник / Р. Г. Заяц [и др.]. — 2-е изд., испр. — Минск: Выш. шк., 2012. —

С. 245–246.

УДК 616-018.2-007.17

СИНДРОМ НЕДИФФЕРЕНЦИРОВАННОЙ ДИСПЛАЗИИ

СОЕДИНИТЕЛЬНОЙ ТКАНИ

Добыш Е. В., Гришина А. А., Величко И. М.

Научный руководитель: ассистент И. М. Величко




Введение

В последние годы отмечается увеличение числа врожденных пороков развития и

наследственных заболеваний, а также нарастание распространенности различных вари-

антов соединительнотканной дисплазии из-за ухудшения экологической обстановки.

Это состояние с прогредиентным течением и определенными функциональными нару-

шениями, при котором имеются различные по степени выраженности врожденные про-

явления дисплазии соединительной ткани (ДСТ) с определенными клиническими вис-

церо-локомоторными поражениями в эмбриональном или постнатальном периоде.

Результаты

Под термином «дисплазия соединительной ткани» понимают аномалию тканевой

структуры с уменьшением содержания отдельных видов коллагена или нарушением их

соотношения, что приводит к снижению прочности соединительной ткани органов и

систем. Чаще используется разделение ДСТ на дифференцированную ДСТ и недиффе-

ренцированную (НДСТ) [3, 2]. Клиническая картина определяется количеством и каче-

26

ством мутаций. Как правило, наследственные заболевания соединительной ткани про-

являются недостаточностью многих органов и систем, но наиболее частыми признака-

ми являются изменение пропорций тела (высокий рост, удлиненные конечности, длин-

ные пальцы, узкие плечи, узкая деформированная грудная клетка, нарушения осанки) и

гипермобильность суставов. Единой, общепринятой классификации дисплазии соедини-

тельной ткани до сих пор не существует. При отсутствии унифицированной терминоло-

гии сегодня в качестве синонимов НДСТ употребляются термины «соединительноткан-

ная дисплазия со смешанным фенотипом», «генерализованная ДСТ, включающая MASS-

фенотип», «слабость соединительной ткани», «мезенхимальная недостаточность», «изо-

лированная соединительнотканная дисплазия», «синдром соединительнотканной диспла-

зии» и др. [3, 5]. Предложена классификационная концепция ДСТ, выделяющая конкрет-

ные синдромы и симптомы: аномалии скелета и кожи, ДСТ внутренних органов и нерв-

ной системы. Т. И. Кадурина (2000 г.) в рамках НДСТ выделяет MASS-фенотип, марфа-

ноидный и элерсоподобный фенотипы. Другие авторы в группе НДСТ выделяют: выра-

женную (диагностический порог «+23») и маловыраженную формы (диагностический

порог «+17») [7]. НДСТ распространена достаточно широко и является генетически гете-

рогенной. Основной ее характеристикой является наличие локомоторных и органных

проявлений без четко очерченной клинической симптоматики. Классификационный под-

ход с обособлением синдромов, связанных с диспластикозависимыми изменениями и па-

тологическими состояниями, позволяет рассматривать ассоциированную хроническую

патологию и ДСТ как единый этиопатогенетический процесс.

В России в 2008 г. создан Экспертный совет для разработки критериев диагности-

ки НДСТ, составлены российские рекомендации «Наследственные нарушения структу-

ры и функции соединительной ткани» [1, 4, 7]. Актуальность проблемы ДСТ определя-

ется широкой распространенностью признаков дисморфогенеза (по данным различных

авторов, частота встречаемости ДСТ составляет от 13 до 70 %) [6].

Выводы

Отсутствие единого подхода к пониманию сути ДСТ, единого взгляда на терми-

нологию и диагностические критерии этого состояния оставляют открытыми значи-

тельную часть вопросов. Еще предстоит определить место ДСТ как самостоятельной

нозологической формы. Но громадное количество работ, посвященных этой проблеме,

открывающих новые аспекты в изучении современного течения болезней, уже обозна-

чили высокую актуальность ДСТ в современной науке.


1. Полиорганные нарушения при дисплазиях соединительной ткани у детей и подростков / В. Г. Арсентьев

[и др.] // Педиатрия. — 2009. — Т. 87, № 1. — С. 135–138.

2. Демин, В. Ф. Значение соединительнотканных дисплазий в патологии детского возраста / В. Ф. Демин,

С. О. Ключников, М. А. Ключникова // Вопросы современной педиатрии. — 2005. — Т. 4, № 1. — С. 50–56.

3. Дорофеева, Г. Д. Недифференцированные синдромы дисплазии соединительной ткани и внутренняя пато-

логия / Г. Д. Дорофеева, А. В. Чурилина, А. Е. Дорофеев. — Донецк, 1998. — 144 с.

4. Земцовский, Э. В. Диспластические фенотипы. Диспластическое сердце / Э. В. Земцовский. — СПб.: Ольга,

2007. — 80 с.

5. Калмыкова, А. С. Синдром дисплазии соединительной ткани. Взгляд педиатра / А. С. Калмыкова, Т. С. Ге-

расимова // Российский педиатрический журнал. — 2007. — № 5. — С. 27–30.

6. Нечаева, Г. Дисплазия соединительной ткани: распространенность, фенотипические признаки, ассоциация

с другими заболеваниями / Г. Нечаева, И. Викторова, И. Друк // Врач. — 2006. — № 1. — С. 19–23.

7. Российские национальные рекомендации. Наследственные нарушения структуры и функции соединитель-

ной ткани. — М., 2009. — 66 с.

УДК 616.36 – 089

ЭВОЛЮЦИЯ МЕТОДОВ ХИРУРГИЧЕСКОГО ЛЕЧЕНИЯ

27

ЗАБОЛЕВАНИЙ ПЕЧЕНИ

Дрозд Т. В., Дубовский Е. В.

Научный руководитель: ассистент В. В. Кудло




Введение

В последние годы отмечается бурное развитие хирургии печени, что обусловлено

совершенствованием методов диагностики, достижениями высоких технологий и

накоплением опыта.

Цель

В данной статье предпринята попытка раскрыть основные вехи развития методов

хирургического лечения заболеваний печени на разных этапах развития медицинской

мысли, а так же обратить особое внимание на новейшие методы.


Проводится аналитический обзор литературы.


Работа имеет большое теоретическое значение, подводя итоги многолетней эво-

люции хирургических методов лечения печени вплоть до настоящего времени.

Выводы

В истории хирургии печени можно выделить три основных этапа. На первом этапе,

вплоть до XIX в., представители медицинской профессии имели схематичные представ-

ления по анатомии печени и операции на этом органе производили спорадически, в экс-

тренном порядке, в связи с различными открытыми ранениями. Результаты операций

были неутешительными из-за продолжающегося кровотечения из ран печени. На втором

этапе (первая половина ХХ в.) представления по анатомии печени изменились, была от-

крыта сегментарная анатомия печени, предложены разнообразные технические приемы.

Третий этап (современный) развития хирургии печени начался во второй половине ХХ в.

и ознаменовался синтезом достижений в анатомии и хирургии печени с революционны-

ми открытиями в области высоких технологий. Применение различной аппаратуры для

разделения паренхимы печени и интраоперационного гемостаза позволило значительно

снизить риск операций, повысить выживаемость и снизить объемы гемотрансфузии.

Первые сведения по анатомии печени относятся к Ассирийско-Вавилонскому

царству (2000–3000 гг. до н. э.), когда было распространено гадание на печени домаш-

них животных.

История хирургических вмешательств на печени насчитывает несколько веков.

Вероятно, первые воздействия на этот орган связаны с его паразитарными поражения-

ми и ранениями. Отец медицины Гиппократ в своих сочинениях писал о «Jecur aqua

repletion» (печени, наполненной водой) и для лечения этого заболевания (скорее всего

эхинококкоза) предлагал каленым железом прожигать ткани брюшной стенки для уда-

ления жидкости, переполняющей печень. История не донесла до нас сведений об исхо-

дах этих операций, но их можно ясно себе представить.

В 334–280 гг. до н. э. Александриан Герофилус (Alexandrian Herophilus) из Алек-

сандрии впервые зафиксировал на бумаге строение печени. Он первым описал внут-

реннюю анатомию человека. Его работы не дошли до наших дней, однако, основываясь

на этих трудах, крупнейший римский врач и естествоиспытатель Клавдий Гален

(С. Galenus), живший в 129–199 гг. н. э., дал описание нервной, сосудистой, репродук-

28

тивной систем и желудочно-кишечного тракта по Герофилус. Галеном также были опи-

саны трубчатые структуры печени, однако он ошибочно выделял в печени пять долей.

Только в 1535 г. Андреас Лагуна (Andreas Laguna) впервые показал, что печень

человека состоит из четырех, чаще — из трех долей.

Иоганнис Валеос (Walaeus) в 1640 г. обнаружил, что даже самые маленькие сосу-

ды печени имеют свою оболочку, которая является продолжением капсулы печени и

объединяет артерию, вену и желчный проток. В 1654 г. Фрэнсис Глиссон (Francis

Glisson) описал в своей работе «Anatomia hepatis vasculobiliary» оболочку, обнаружен-

ную Валеосом. В результате Глиссон ошибочно был признан первооткрывателем этого

образования. Даже сегодня оно носит название капсулы Глиссона.

Впоследствии при различных повреждениях имели место случаи, когда печень

или часть ее выпадали в рану через брюшную стенку. Наиболее смелые из врачей, пы-

тавшихся лечить это осложнение ранения живота, отсекали часть, выступающую из ра-

ны брюшной стенки. В 1716 г. Джованни Батиста Берта (Jiovanni Batista Berta) удалил

небольшой участок печени у женщины, ранившей себя ножом.

В 1846 г. МакФерсон (MacPherson) удалил и зашил участок раненой печени.

В 1870 году Виктор Брунс (Victor von Bruns) провел успешную атипичную резек-

цию печени солдату, раненному во время франко-прусской войны.

В январе 1886 г. Лиус (Lius) резецировал участок печени размером 15,5 × 13,0 ×

11,0 см. В том же году Эшер (Escher) сообщал об удалении печеночной массы «разме-

ром с головку ребенка». Но ни в одном из этих случаев пациенты не выжили.

18 января 1887 г. Карл Лангенбуш (Carl Langenbuch) выполнил лапаротомию 30-

летней женщине. При ревизии он отметил присутствие массы плотной ткани в левой

доле печени и удалил 370 г ткани. При этом в воротах предварительно была перевязана

левая сосудисто-секреторная ножка. Таким образом, Лангенбуш был первым, кто

успешно выполнил операцию избирательной резекции печени.

В России первая резекция печени была выполнена Н. В. Склифосовским в 1889 г.

по поводу fibroma liposarcomatodes. Первую элективную резекцию печени в Америке произвел в 1891 г. В. Кин (W. Keen).

Всего им было выполнено 76 резекций печени, 13 (17 %) пациентов умерло после операций.

Можно не без основания полагать, что истинная история хирургических вмеша-тельств на печени началась с предложенного М. М. Кузнецовым и В. Р. Пенским в 1894 г. печеночного шва, что сыграло огромную роль в превращении печени из неприкасаемо-

го органа в объект обычной деятельности хирурга. Шов Кузнецова–Пенского основан на том, что печеночная ткань легко прорезается нитью, а сосуды и протоки, имеющие значительно большую плотность, собираются в пучок, и после пересечения печеночной

ткани из них не бывает кровотечения и излияния желчи. Шов Кузнецова–Пенского признан хирургами всего мира и послужил прообразом множества различных модифи-каций, имеющих целью улучшить его.

В 1908 г. Прингл (J. J. Pringle) предложил пережимать гепатодуоденальную связку для временной остановки кровотечения из ран печени.

Исследование особенностей анатомического и топографического строения пече-

ни, проведенное в ряде стран многими учеными, изменило наши представления о пече-ни и послужило основой новых методик оперативных вмешательств на этом органе. Первые работы по изучению печени как сегментарного органа с автономным крово-

снабжением значительных зон принадлежат А. В. Мельникову. Последующее развитие этих идей привело к появлению стройных концепций сегментарного строения печени. Это послужили толчком для разработки и предложения новых методик резекции, в ос-

нову которых были положены либо принципы предварительного лигирования сосуди-

29

сто-секреторных элементов определенных зон печени (доли, сегменты), либо выход на эти элементы через малососудистые зоны (фиссуры) с перевязкой их в воротах долей или в плоскости разделения печеночной ткани.

В 1911 г. Вендель (W. Wendel) выполнил первую анатомическую правосторон-нюю гемигепатэктомию, следуя линии Рекса–Кантли (открытой в 1898 г.). Больной прожил после операции 9 лет. А первую в СССР правостороннюю гемигепатэктомию

осуществил в 1955 г. А. М. Дыхно. Первую анатомическую резекцию левой кавальной доли в СССР произвел

С. С. Юдин в 1929 г.

В 1939 г. вьетнамский хирург Тон Тхат Тунг (Ton That Tung) предложил технику пальцевого разделения паренхимы (дигитоклазия) при резекциях печени.

В 1945 г. Оуэн Уондженстин (О.Н. Wangensteen) выполнил правостороннюю ге-

мигепатэктомию, предварительно прекратив афферентный кровоток печени. В 1952 г. Чарльз Чайлд (Charles G. Child III) изучил возможности перевязки доле-

вой воротной вены при нерезектабельных опухолях.

В том же году Лортат-Якоб Л. (J.L. Lortat-Jacob) и Роберт Г. (H.G. Robert) выпол-нили правостороннюю расширенную гемигепатэктомию, используя при этом торако-абдоминальный доступ. А левосторонняя расширенная гемигепатэктомия была выпол-

нена только в 1980 г. Старзлом Т. (T. Starzl) и Иватсуки С. (S. Iwatsuki). Революционный переворот в представлениях о сегментарной анатомии печени

был связан с классическими работами Клода Куино (Couinaud С.) (1954 г.). При этом

он выделил 8 сегментов печени. В 1959 г. были постулированы основные принципы больших резекций печени:

адекватный доступ, сосудистая изоляция резецируемого участка, мобилизация печени,

использование тупых инструментов для диссекции. Новая эра в хирургии печени была открыта американским хирургом Томасом

Старзлом (Thomas E. Starzl), впервые осуществившим 3 апреля 1963 г. трансплантацию

печени. В том же году Старзл пробовал осуществить еще четыре трансплантации. По-

добные усилия по трансплантации печени предпринимала и группа Мура. К сожале-

нию, никто из них успеха не добился. В апреле 1968 г. Т. Старзл с сотрудниками доло-

жили результаты семи новых испытаний. Из семи пациентов все перенесли операцию

трансплантации, но трое умерли в течение 6 месяцев после нее, остальные четыре па-

циента на момент доклада были живы. По существу, трансплантация печени является

кульминацией истории изучения анатомии печени.

Благодаря совершенствованию принципов хирургического вмешательства на пе-

чени, открытию ее сегментарной анатомии и достижениям медицинской технологии

летальность после резекций органа снизилась с 15 % в 1960-х гг. до 2–3 % в 1990-х.

Электрокоагуляция была предложена в 1909 г. французским хирургом Дуайеном

(E. L. Doyen) и стала широко применяться в 20-х гг. XX в. Однако ряд недостатков пре-

пятствует широкому применению этого способа в хирургической гепатологии. Элек-

трокоагуляция приводит к широкому некрозу паренхимы печени, способствует обугли-

ванию и замедляет регенерацию. Сосуды диаметром больше 0,5–1 мм не коагулируют-

ся, что сопровождается кровотечением, для остановки которого требуется увеличение

экспозиции и мощности коагуляции. А это во многих случаях не способствует останов-

ке кровотечения и увеличивает площадь некроза. Кроме того, использование электро-

коагулятора может привести к повреждению магистральных сосудов, что ограничивает

его применение в областях, близлежащих к ним. Поэтому применение электрокоагуля-

тора ограничивается рассечением глиссоновой капсулы, связочного аппарата печени и

краевыми резекциями печени в областях, не имеющих крупных сосудов. Свое даль-

30

нейшее развитие метод получил в аргоновой электрокоагуляции. Аргоновый электро-

коагулятор — аппарат, в котором одновременно используется высокочастотный элек-

трический ток и струя аргона. Электрический ток высокой частоты, как и в других

электрокоагуляторах коагулирует и разрезает. Струя аргона, препятствующая обугли-

ванию тканей и очищающая рану во время коагуляции, уменьшает участок некроза,

увеличивает четкость визуализации ткани во время резекции и коагуляции, тем самым

уменьшает опасность повреждения магистральных сосудов. И эффективно коагулирует

сосуды диаметром меньше 2 мм. Обладая этими преимуществами, аргоновый электро-

коагулятор все же имеет ряд отрицательных свойств. Глубина некроза паренхимы со-

ставляет 2–5 мм. Подающийся в ткани с высокой скоростью и под большим давлением

аргон может проникать в сосуды и привести к газовой эмболии. Опасность газовой эм-

болии возрастает при действии аргонового коагулятора вблизи магистральных сосудов.

Поток аргона может способствовать распространению опухолевых клеток и вирусов,

что также является одним из отрицательных свойств аргонового коагулятора. Из-за

своих отрицательных свойств аргоновый коагулятор не получил широкого распростра-

нения и используется как вспомогательное средство в целях коагуляции.

В 1964 г. специалисты лабораторий Bell создали лазер на алюмоиттриевом грана-

те, легированном неодимом (Nd:YAG) и лазер на диоксиде углерода (CO2). Преимуще-

ство лазерного скальпеля перед обычным в его способности коагулировать линию раз-

реза, что дало надежду на проведение бескровных операций. Благодаря использованию

гибких светоносителей и сапфировых наконечников, лазеры удобны в управлении и

использовании при операциях на различной глубине. Однако вскоре обнаружились и

недостатки. Во-первых, лазерное облучение вызывает некроз паренхимы, размеры ко-

торого колеблются от 4 до 8 мм. Во-вторых, клинические и экспериментальные работы

показали, что внутрипеченочные сосуды диаметром больше 1 мм коагулируются недо-

статочно и поэтому произведение бескровной резекции становится невозможным. Для

достаточного гемостаза необходимо увеличить время коагуляции, что увеличивает

площадь некроза. В-третьих, при резекции лазером горение с участием кислорода спо-

собствует обугливанию тканей, что ограничивает поле зрения, затрудняет операцию и

может привести к повреждению магистральных сосудов.

Первые сообщения о применении потока плазмы, вырабатываемого плазменным

скальпелем, в клинической хирургии были сделаны в 1969 г. Возможность его использо-

вания в хирургии печени, в частности, при лечении эхинококкоза, была изучена экспе-

риментально, что позволило разработать методы резекции печени, холецистэктомии,

эхинококкэктомии и антипаразитарной обработки остаточных полостей в печени с ис-

пользованием плазменного потока. Плазменный скальпель при эхинококкэктомии при-

меняется на этапе резекции избыточной фиброзной капсулы с целью уменьшения или

полной ликвидации остаточных полостей. Коагуляция внутренней стенки неудаляющей-

ся части фиброзной капсулы является весьма эффективным способом антипаразитарного

воздействия. Одновременно за счет сокращения и уплотнения поверхности значительно

уменьшается площадь обработанной плазменным скальпелем остаточной полости.

Водоструйная хирургия успешно применяется уже в течение ряда лет в качестве

нового метода анатомического рассечения тканей. Впервые аппарат такого плана по-

явился в 1982 г. Основан на возможности дозировки давления водной струи, что позво-

ляет осуществлять разделение тканевых слоев различной эластичности и прочности.

При этом отдельные клетки бережно выделяются из тканевой структуры за счет кине-

тической энергии водной струи. В хирургии печени, например, энергия водной струи

используется для селективного разделения паренхимы печени и более плотных крове-

носных сосудов и желчных протоков. Более мягкая паренхима печени вымывается, в то

31

время как сетка сосудов остается сохраненной, что позволяет обработать их без сколь-

ко-нибудь значительного кровотечения. При выполнении резекции печени кровенос-

ные сосуды и желчные протоки отделяют от вымываемой паренхимы, а затем (в зави-

симости от их величины) коагулируют, клипируют или перекрывают наложением лига-

туры. Продолжительность вмешательства по сравнению с другими хирургическими ме-

тодами значительно меньше и может быть еще более сокращена за счет сочетанного

воздействия апплицируемой водной струи и ВЧ-тока. Существенно уменьшаются так-

же интраоперационные кровопотери, что снижает потребность в переливании крови.

Пережатие сосудов для прекращения подачи крови к органу (маневр Прингла) обычно

не требуется. Другие преимущества: 1) неповрежденные, ровные края зоны диссекции;

2) возможность применения методов хирургии открытых полостей и лапароскопии.

В 2010 г. появился новейший метод Нано-Нож (NanoKnife) — это метод необра-

тимой электропорации, в результате которой происходит избирательное и целенаправ-

ленное разрушение раковых клеток при помощи сильных локализованных электриче-

ских полей. В раковую опухоль, под контролем УЗИ и компьютерной томографии,

прицельно вводятся специальные тонкоигольные электроды. Затем с помощью аппара-

та NanoKnife® происходит строго дозированное воздействие высоковольтного электри-

ческого тока (3000 вольт) и разрушение опухоли. Электрические поля в несколько ты-

сяч вольт перфорируют мембраны раковых клеток, образуя в них поры, что приводит к

потере ими клеточного содержимого и апоптозной (естественной) гибели опухолевых

клеток. В отличие от других методов, необратимая электропорация не вызывает некроз

окружающих здоровых тканей. При этом виде лечения не наблюдается воспалительная

реакция. Благодаря применению Нано-ножа, удается избежать боли и образования руб-

цов. Риск повреждения близлежащих органов, жизненно важных нервов и кровеносных

сосудов сведен к минимуму. Непосредственное электропоративное воздействие на опу-

холь занимает от одного до нескольких часов. После лечения пациенты наблюдаются

одну ночь в клинике и на следующий день могут быть выписаны для амбулаторного

наблюдения. Процесс заживления длится около 14 дней. Значимые побочные эффекты

отсутствуют. Большинство пациентов завершают лечение курсом химиотерапии, кото-

рая значительно усиливает и пролонгирует эффект электропорации раковых клеток.

Нано-Нож может помочь многим онкологическим больным. Исключительно важно то,

что процедуру лечения Нано-ножом можно проводить повторно и при рецидивах рака,

и при отдаленных метастазах, а также в случае неоперабельного рака, когда удалить

опухоль классическим хирургическим способом уже невозможно. Ожидаются даль-

нейшие крупномасштабные испытания.


1. Альперович, Б. И. Хирургия печени и желчных путей / Б. И. Альперович. — М.: ГЭОТАРмедиа, 2010. — 352 с.

2. Шапкин, В. С. Резекция печени / В. С. Шапкин. — М.: Медицина, 1967. — 180 с.

3. Белобородов, В. А. Диагностика и лечение доброкачественных очаговых образований печени / В. А. Бело-

бородов, Е. П. Данилина, П. В. Базарин // Анн. хир. гепатологии. — 2008. — Т. 13, № 3. — 211 с.

4. Руководство для хирургов. Операции на печени / В. А. Вишневский [и др.]. — Изд-во «Миклош», 2003. — 157 с.

5. Bismuth, H. Revolution in liver surgery / H. Bismuth, D. J. Sherlock // Australian and New Zealand Journal of

Surgery. — 1990. — P. 196–204.

6. Lencioni, R. Loco-regional treatment of hepatocellular carcinoma / R. Lencioni // Hepatology. — 2010. — P. 762–773.

УДК 636.028:611.346

ОСОБЕННОСТИ СТРОЕНИЯ СЛЕПОЙ КИШКИ БЕЛЫХ МЫШЕЙ,

КРЫС И КРОЛИКОВ

Дылько Е. А.

32

Научный руководитель: кандидат ветеринарных наук, доцент А. Л. Лях


«Витебская ордена «Знак Почета» государственная академия

ветеринарной медицины»


Введение

Аппендикс (синоним: придаток; червеобразный отросток — processus vermicularis,

s. vermiformis) — это червеобразный отросток слепой кишки. В толще стенки этого орга-

на в большом количестве присутствуют лимфатические сосуды, которые формируют це-

лую сеть, по которой лимфа может оттекать в другие лимфоузлы, а также так называе-

мые «солитарные фолликулы», содержащие лимфоидную ткань. Проще говоря, аппен-

дикс имеет мощный лимфатический аппарат, каким может похвастаться не всякий орган.

Аппендикс стал известен у человека, во многом, благодаря его воспалению — ап-

пендициту. Из животных аппендикс встречается у приматов, некоторых хищных и гры-

зунов, австралийских сумчатых, дикобразов и примитивных однопроходных млекопи-

тающих, таких как ехидна. Что касается лабораторных животных, то их используют в

качестве моделей для опытов, а результатам находят применение в медицине. Тем са-

мым специалисты в области медицины и ветеринарии должны досконально знать стро-

ение организма лабораторных животных.


Выявить особенности строения стенки слепой кишки белых мышей и белых крыс

в различных ее отделах и некоторые особенности в строении слепой кишки кроликов.

Из лабораторных животных аппендикс имеют кролики.

В научных работах, которые посвящены анатомии крысы, к аппендиксу приравни-

вают верхушку слепой кишки, в то же время некоторые авторы в своих работах указы-

вают, что аппендикс у крыс и вовсе отсутствует. Так же, не менее часто проводят опыты

и на белых мышах, слепая кишка которых анатомически схожа со слепой кишкой крыс.

Это и объясняет поставленную нами цель.


В ходе работы нами были сформированы 3 группы из белых мышей, белых крыс и кроликов по 5 животных в каждой. У них мы измеряли длину тела от кончика носа до

корня хвоста, длину кишечника и слепой кишки. Отбирали участки слепой кишки в разных ее отделах, а именно: в основании, середине и верхушке, из которых в после-дующем готовили гистосрезы. В них мы измеряли толщину стенки кишки, ее оболочек,

оценивали количество лимфоидной ткани и наличие лимфоидных узелков. Результаты

В процессе наших исследований мы выяснили, что абсолютная длина слепой

кишки у мышей составила — 3,4 ± 0,23 см, у крыс — 4,1 ± 0,28 см, относительная длина слепой кишки к длине тела у мышей — 1:2,7, у крыс практически в два раза больше — 1:5,2. Относительная длина слепой кишки к длине всего кишечника у мышей — 1:19,7;

у крыс — 1:36,7. В соотношении длины слепой кишки к длине толстого кишечника у мышей — 1:3,9; у крыс — 1:6,2.

У мышей толщина стенки слепой кишки во всех отделах одинакова. Слизистая

оболочка слепой кишки плавно утолщается к середине, затем истончается к верхушке. Толщина подслизистой основы слепой кишки от основания к верхушке увеличивается на 35 %. Мышечная оболочка слепой кишки наибольшей толщины в основании и ис-

тончается к верхушке. У крыс толщина стенки слепой кишки наибольшая в основании, с последующим

33

истончением к верхушке на 17 %. Слизистая оболочка слепой кишки утолщена внача-ле, к середине истончается, затем утолщается к верхушке. Толщина подслизистой ос-новы в верхушке слепой кишки в 2 раза больше, чем в основании. Мышечная оболочка

слепой кишки имеет наибольшую толщину в основании и на 40 % истончается к вер-хушке. Вследствие чего у мышей и крыс мышечная оболочка в основании слепой киш-ки регулирует поступление и выведение содержимого. Так же, в связи с тем, что мы-

шечная оболочка слепой кишки довольно тонкая, можно сказать, что слепая кишка яв-ляется «убежищем» микрофлоры из-за слабой моторики и, как следствие, медленной эвакуации содержимого.

Лимфоидная ткань в слепой кишке мышей и крыс распределена равномерно. Так в верхушке слепой кишки белых мышей имеется незначительное количество диффуз-ной лимфоидной ткани, при этом ее количество недостоверно меньше, чем в основании

и середине. При этом из 5 мышей у одной в верхушке слепой кишки мы обнаружили один крупный лимфоидный узелок, у второй мыши — 2 лимфоидных узелка приблизи-тельно таких же размеров. В основании кишки мышей были найдены большие диффуз-

ные поля лимфоидной ткани, и у одной из мышей лимфоидный узелок небольших раз-меров. У одной из крыс в верхушке слепой кишки мы наблюдали малые диффузные поля лимфоидной ткани, а у двух других крыс большие диффузные поля, но у же в ос-

новании. Лимфоидных узелков обнаружено не было. У кроликов мы исследовали только распределение лимфоидной ткани в слепой

кишке. У 4 из них в верхушке слепой кишки нами были найдены большие диффузные

поля и огромное количество лимфоидных узелков. У одного кролика в верхушке — сплошные диффузные поля. У 2 кроликов в начале верхушки — большие диффузные поля и много лимфоидных узелков.

Выводы

Таким образом, подводя итог проведенной нами работы, можно сказать, что из-за

практически одинаковой толщины стенки слепой кишки во всех ее отделах, равномер-

ного распределения лимфоидной ткани во всех частях слепой кишки мышей и крыс,

наличия единичных лимфоидных узелков в основании слепой кишки и в верхушке у

мышей, и их отсутствия у крыс, верхушку слепой кишки ни у белых мышей, ни у белых

крыс нельзя назвать аппендиксом. В отличие от кроликов, у которых в верхушке сле-

пой кишки сосредоточено наибольшее количество лимфоидных узелков и огромные

диффузные поля, доказывающие наличие аппендикса у данного вида животных.


1. Ноздрачев, А. Д. Анатомия крысы (лабораторные животные) / А. Д. Ноздрачев, Е. Л. Поляков. — СПб: Из-

дательство «Лань», 2001. — 464 с.

2. Ноздрачев, А. Д. Анатомия кролика / А. Д. Ноздрачев, Е. Л. Поляков, А. Н. Федин. — Изд-во Санкт-

Петербургского университета, 2009. — 356 с.

3. Ноздрачев, А. Д. Анатомия лабораторной мыши / А. Д. Ноздрачев, Е. Л. Поляков, П. М. Маслюков. — Изд-

во Санкт-Петербургского университета, 2012. — 424 с.

УДК 616.216.2-053.4/053.7-073.756.8

ВАРИАНТНАЯ АНАТОМИЯ ЛОБНЫХ ПАЗУХ

У ЛИЦ ЖЕНСКОГО ПОЛА В ВОЗРАСТЕ ОТ 5 ДО 20 ЛЕТ

(ПО ДАННЫМ КОМПЬЮТЕРНОЙ ТОМОГРАФИИ)

Ефименко О. Н., Шершнев А. Г., Жданович В. Н.

34

Научный руководитель: к.м.н., доцент В. Н. Жданович



Беларусь, г. Гомель

Введение

С появлением компьютерной томографии (КТ) изучение околоносовых (лобных)

пазух стало более информативно и дало представление об их формах, размерах, строе-

нии и развитии патологического процесса. Размеры лобных пазух сугубо индивидуаль-

ны и зависят от особенностей пневмотизации кости в процессе развития конкретного

человека. Лобная пазуха расположена между пластинками глазничной части чешуи

лобной кости. У новорожденного пазуха начинает формироваться к концу первого года

жизни, на 12 месяце. Лобная пазуха довольно вариабельна по размерам. Посредством

перегородки она разделяется на две обособленные полости: на правую и левую.

Экспериментальное исследование, проведенное по сопоставлению истинного

объема лобных пазух, определенного по их слепкам, с объемом тех же пазух, вычис-

ленным по цифровым параметрам томограмм, выявило полное совпадение показателей

[6]. В настоящее время имеется возможность прижизненного изучения строения около-

носовых пазух по данным компьютерной томографии [2].

В литературе имеются противоречивые данные о половых особенностях лобных

пазух (Н. Г. Костоманова, 1960 г.), отсутствует описание, количественные характери-

стики их строения у лиц различного возраста и зависимости от краниометрических по-

казателей.

Лобные пазухи, помимо своего нормального развития, могут быть недоразвиты

или быть избыточно развиты, а также полностью отсутствовать, что и продемонстриро-

ванно в данной работе.

Цель работы

Вариантная анатомия лобных пазух у лиц женского пола в зависимости от возрас-

та, размера и формы черепа.

Материал и методы исследования

Использованы 100 компьютерны х томограмм лиц женского пола в возрасте от 5

до 20 лет. Измерения морфометрических показателей проводились при помощи пакета

прикладных программ для визуализации томограмм eFilmLast. Значения показателей

были сведены в таблицу и обработаны статистически с использованием пакета при-

кладного программного обеспечения «Statsoft Statistica» 6.0. Все значения представле-

ны в виде средней ± стандартное отклонение (М ± д).

Определение показателей размеров лобных пазух осуществлялось на уровне визу-

ализации петушиного гребня на решетчатой кости.

Для индивидуальной характеристики формы черепа принято определять следую-

щие его размеры: продольный и поперечный. Продольный размер – расстояние от

надпереносья до наиболее выступающей точки затылка — равен 16,7–19,3 см. Попе-

речный размер, соответствующий наиболее широкой части черепа, варьирует в преде-

лах от 12,3 до 15,3 см. Отношение продольного размера к поперечному, умноженное на

100, есть черепной указатель (длиннотноширотный индекс). При значении черепного

указателя до 74,9 % череп называют долихокрания; указатель, равный 75,0–79,9 %, —

мезокрания, а при указателе от 80 % и более — брахикрания [4].


Все пациенты были распределены на 3 группы в зависимости от возраста, 1 груп-

па — от 5 до 10 лет, 2 группа — от 11 до 15 лет, 3 группа — от 16 до 20 лет.

35

Результаты проведенного исследования сведены и представлены ниже в таблицах 1–4.

Таблица 1 — Значение показателей в зависимости от возраста, см

Лобная пазуха Череп Индексы

R L

длина ширина длина ширина длина ширина Чми % Иплп % Иллп %

Значение пациентов от 5 до 10 лет

М ± д 1,60 ±

0,14

0,48 ±

0,10

1,55 ±

0,13

0,50 ±

0,08

15,31 ±

1,08

12,26 ±

1,17

82,11 ±

4,76

30,20 ±

8,80

32,55 ±

7,13


М ± д 2,30 ±

0,26

0,89 ±

0,36

2,45 ±

0,30

0,93 ±

0,31

17,67 ±

0,75

14,75 ±

0,89

83,46 ±

3,63

44,34 ±

21,46

40,37 ±

16,01


М ± д 2,58 ±

0,29

0,73 ±

0,24

2,74 ±

0,31

1,02 ±

0,30

17,16 ±

0,59

14,41 ±

0,70

83,99 ±

1,30

40,46 ±

23,43

40,77 ±

13,73

В литературных данных представлены данные об анатомическом строении следу-

ющих видов лобных пазух: агенезия, гипогенезия, гипергенезия. В ходе нашего исследо-

вания были выделены следующие варианты анатомического строения лобных пазух: аге-

незия (односторонняя или двусторонняя), гипогенезия. Гипергенезия по литературным

данным встречается довольно редко, и в нашем исследовании выявлена не была.

Таблица 2 —Значение показателей наличия лобных пазух

Лобная пазуха Женщины %

Наличие обоих пазух 70 70

Двусторонняя агенезия лобных пазух 20 20

Агенезия правой лобной пазухи 4 4

Агенезия левой лобной пазухи 6 6

Костные стенки при избыточном росте лобных пазух сохраняют свою целост-

ность, однако при этом происходит их смещение. При смещении передней стенки у па-

циентов возникают косметические проблемы. При выбухании задней стенки гипергене-

зия пазухи может выявиться при компьютерной томографии совершенно случайно.

Таблица 3 — Значение показателей толщины стенок лобной кости, см

Женщины

передняя стенка задняя стенка

М ± д 0,34 ± 0,05 0,46 ± 0,10

Таблица 4 — Показатель черепного индекса в процентах

ЧМИ Коли-

чество %

Агенезия

полная правая левая

Долихокрания 74,9 % и меньше 9 9 0 0 0

Мезокрания 75,0–79,9 % 16 16 2 1 1

Брахикрания 80 % и больше 75 75 18 3 5

В результате исследования показателей, полученных в ходе исследования чере-

пов, была выявлена зависимость между проекционной площадью лобных пазух и фор-

мой черепа. Площадь лобных пазух возрастала по мере увеличения размеров черепно-

мозгового индекса черепа.

36

Выводы

Выявлен значительный диапазон индивидуальных колебаний продольных и попе-

речных размеров лобных пазух. Также выявлена асимметрия лобных пазух.

У женщин выявлено преобладание размеров правой лобной пазухи над левой в

возрасте от 5 до 10 лет в первой группе, в двух других 11–15 и 16–20 преобладание ле-

вой лобной пазухи над правой.

В 20 % выявлена двусторонняя агенезия лобных пазух, что составляет 20 случаев.

У 4 пациентов выявлена агенезия правой лобной пазухи (16 %), а у 6 пациентов (19 %)

агенезия левой лобной пазухи. Агенезия лобной пазухи односторонняя или двусторонняя

рассматривается как вариант нормы. По данным полученным в ходе работы выявлено,

что частота встречаемости двусторонней агенезии в два раза выше односторонней.

Агенезия лобных пазух чаще наблюдается у брахиоцефалов, двусторонняя агене-

зия составляет 18 случаев — в 3 случаях агенезия правой лобной пазухи и в 5 случаях

левой лобной пазухи.

По данным нашего исследования выраженных различий в разных возрастных груп-

пах между толщиной передней и задней стенками лобной пазух не обнаружено. Колебание

диапазона показателей от 0,34 ± 0,05 см — передняя стенка и 0,46 ± 0,1 см — задняя стенка.

Прослеживается зависимость между размерами пазух и размерами черепа. Чем

больше индекс черепа, тем больше размер лобной пазухи.


1. Волков, А. Г. Лобные пазухи / А. Г. Волков. — Ростов н/Д.: Феникс, 2000. — 512 с.

2. Бачинський, І. А. Інформативність даних клініки і комп‘ютерної томографії у визначенні локалізації та

об‘єму хірургічних втручань при патології навколоносових пазух / І. А. Бачинський, В. М. Рижик, І. О. Гайниль //

Журн. вушних, носових і горлових хвороб. — 2000. — № 2. — С. 118–119.

3. Вишняков, В. В. Эндоскопическая диагностика заболеваний околоносовых пазух и выбор тактики хирурги-

ческого вмешательства / В. В. Вишняков, Г. З. Пискунов. — М., Мед. визуализация. — 2001. — № 1. — С. 86–88.

4. Сапин, Р. М. Анатомия человека / Р. М. Сапин. — М., Медицина, 1993. — Т. 1. — С. 119–121.

5. Шершнев, А. Г. Индивидуальная анатомическая изменчивость околоносовых (лобных) пазух у лиц от 5 до 20 лет

(по данным магнитно-резонансной томографии) / А. Г. Шершнев, М. А. Жуков // Актуальные вопросы медицинской науки:

сборник науч. работ студентов и молодых ученых. Всероссийской научно-практической конференции с международным уча-

стием, посвященной 70-летию профессора А. А. Чумакова; Ярославль, 18–20 апреля 2012 г. — ЯГМА, 2012. — С. 274.

6. Пискунов, И. С. Варианты анатомического строения лобных пазух по данным рентгеновской компьютер-

ной томографии / И. С. Пискунов, А. Н. Емельянова // Вестник оториноларингологии. — 2011. — № 1. — С. 16–21.

УДК: 611:378.147

СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ МЕТОДИКИ ПРЕПОДАВАНИЯ

НА КАФЕДРЕ АНАТОМИИ ЧЕЛОВЕКА С КУРСОМ ОПЕРАТИВНОЙ

ХИРУРГИИ И ТОПОГРАФИЧЕСКОЙ АНАТОМИИ

Жданович В. Н., Дорошкевич С. В., Дорошкевич Е. Ю., Ранкович Е. В.




Необходимой предпосылкой обеспечения населения высококачественной меди-

цинской помощью является высокий уровень подготовки специалистов для системы

здравоохранения Республики Беларусь, который может быть достигнут путем даль-

нейшего совершенствования учебной, методической и воспитательной работы в меди-

цинских университетах. Коллектив кафедры анатомии человека с курсом оперативной

хирургии и топографической анатомии проводит работу по постоянному совершен-

ствованию и научной организации процесса обучения, осуществляет комплекс мер по

37

повышению его эффективности и качества.

Выполнение поставленных целей обеспечивается многими факторами, каждый из

которых имеет большое значение. Особое место среди них занимают вопросы постоян-

ного совершенствования лекций, определяющих содержание всего учебного процесса,

повышения теоретического их уровня и усиления клинической направленности. Лекци-

онные курсы систематически подвергаются обновлению и перестройке, введению в них

элементов научно-исследовательских работ сотрудников университета, координации

лекционных курсов читаемых на смежных кафедрах, привлечению к лекционной рабо-

те только высококвалифицированных специалистов.

На кафедре анатомии человека с курсом оперативной хирургии и топографиче-

ской анатомии постоянно проводится работа по усилению воспитательной направлен-

ности всех составных частей учебного процесса — лекций, практических занятий, кон-

сультаций, зачетов, экзаменов, на практике реализуется принцип единства обучения и

воспитания.

Одним из важных направлений совершенствования учебно-воспитательной рабо-

ты является повышение профессиональной подготовки преподавателей. В индивиду-

альных планах молодых ассистентов предусматривается повышение их квалификации,

они прикреплены к доцентам, которые выполняют функцию наставников. Ежегодно, по

заранее составленному плану преподаватели повышают свой уровень в ведущих учеб-

ных заведениях Республики Беларусь.

Постоянное внимание уделяется практическим занятиям, которые проводятся на

основе классических методов с применением новых форм преподавания в соответствии с

единой методической системой. Не вызывает сомнение, что главной целью каждого

практического занятия является демонстрация готовых препаратов и изучение их строе-

ния в присутствии и под руководством преподавателя, который должен научить студен-

тов пользоваться препаратами, находить на них и на целом трупе анатомические образо-

вания и разбираться в их строении [1]. На практическом занятии преподаватель учит сту-

дентов исследовательски мыслить, замечать интересные варианты нормы и аномалии.

Особое внимание уделяется созданию новых учебных пособий и методических

рекомендаций для преподавателей и студентов. В методических рекомендациях для

преподавателей даны советы относительно приемов и методов изучения анатомических

препаратов, а также проведения препарирования и зачетных занятий.

Совершенствованию учебного процесса в немалой степени способствует укреп-

ление материально-технической базы, оснащение техническими средствами обучения.

Кафедрой анатомии человека с курсом оперативной хирургии и топографической ана-

томии накоплен значительный опыт в проведении лекций и практических занятий с ис-

пользованием мультимедийной техники.

Значительное место в преподавании занимают вопросы деонтологии и медицин-

ской этики.

В настоящее время кафедра анатомии человека с курсом оперативной хирургии и то-

пографической анатомии сконцентрировала возросшую учебно-познавательную актив-

ность студентов на учебно-исследовательской работе научного кружка. Стало уже тради-

цией участвовать в конкурсах студенческих работ по морфологическим дисциплинам.

Проводится работа по изучению международного опыта, укреплению связей с

анатомическими школами как в Беларуси, так России и Украины.


Совершенствование методики преподавания на кафедре анатомии человека с кур-

сом оперативной хирургии и топографической анатомии включает постоянное обнов-

ление и углубление содержания лекционных курсов и практических занятий, усиление

38

их воспитательной направленности, привитие студентам навыков и умений, необходи-

мых в практической работе врача.


1. Сапин, М. Р. О внедрении единой методической системы в преподавание на кафедре анатомии человека I ММИ

им. И.М. Сеченова / М. Р. Сапин, Е. А. Добровольская // Вопросы совершенствования учебного процесса в медицин-

ском вузе: сб. науч. трудов / под ред. И. А. Сыченикова. — М.: I ММИ им. И. М. Сеченова, 1978. — С. 17–20.

УДК 616.13- 004.6-08:602.9

ЭНДОТЕЛИАЛЬНЫЕ ПРОГЕНИТОРНЫЕ КЛЕТКИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

ИХ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ПРИ АТЕРОСКЛЕРОТИЧЕСОМ ПОРАЖЕНИИ СОСУДОВ

Зиновкин Д. А., Шляга П. М.

Государственное учреждение

«Республиканский научно-практический центр

радиационной медицины и экологии человека»




Эндотелиальные прогениторные клетки (ЭПК) привлекают внимание ученых своим

участием в процессах восстановления эндотелия и формирования новых сосудов. Терми-

ны «прогениторная клетка», «стволовая клетка» или «клетка-предшественник» относятся

к клеткам иммунной системы, которые обладают способностью к самообновлению и

дифференцировке в различные типы. Поэтому эти клетки потенциально могут восста-

навливать функцию поврежденных тканей [1, 2]. ЭПК, по аналогии с другими клетками-

предшественниками, являются специфичными для определенного клеточного ряда и

включают крайне разнородную популяцию, способную дифференцироваться исключи-

тельно в эндотелиальные клетки. ЭПК имеют в своей совокупности две условно разделя-

емые популяции: находящихся в костном мозге и циркуирующих в кровотоке [3].

Клетки данного вида локализуются в костном мозге, являются унипотентными

клетками (дифференцируются только в клетки эндотелия сосудов) и под действием

определенных биоактивных молекул (VEGF и MCP) выводятся в кровоток, мигрируют

к месту повреждения и способствуют неоангиогенезу, что было продемонстрировано у

больных с инфарктом миокарда [4].

Независимо от своего источника все гематопоэтические стволовые клетки явля-

ются носителями маркеров CD34+ и CD133+. Помимо ЭПК, гематопоэтические стволо-

вые клетки также способны вырабатывать миелоидную (за исключением эритроцитов)

и гранулоцитарно-макрофагальную линии клеток. Поэтому, кроме экспрессии маркеров

гематопоэтических стволовых клеток, на поверхности ЭПК экспрессируются и эндоте-

лиальные маркеры, такие как рецептор-2 сосудистого эндотелиального фактора роста

(VEGFR-2), СD31, эндотелиальная синтаза оксида азота и сосудистый эндотелиальный

кадгерин [5, 6, 7, 8, 9]. Гематопоэтические стволовые клетки являются главным источ-

ником ЭПК, но они также могут вырабатываться и мезенхимальными стволовыми клет-

ками костного мозга. в связи с тем что CD14+ миелоидные субпопуляции экспрессиру-

ют и гематопоэтические, и эндотелиальные маркеры, CD 14+ моноциты способны диф-

ференцироваться в эндотелиальные клетки [8, 9, 10].

В настоящее время отсутствует стандартный набор маркеров для идентификации

39

ЭПК. Используются поверхностные маркеры гематопоэтических и эндотелиальных кле-

точных линий, такие как CD34, CD133, рецептор 2 эндотелиального фактора роста

(VEGFR2) либо рецептор домена киназы (KDR). В большинстве исследований использова-

лись комбинации следующих маркеров для идентификации ЭПК: CD34+/KDR+,

CD34+/CD133+, CD34+/CD133+/KDR+, CD34-/KDR+, СD34+/СD133+/VEGFR-2+ [1, 2, 3].

Ангиогенез — это формирование in situ кровеносных сосудов из прогениторных

эндотелиальных клеток. Первоначально полагали, что истинный ангиогенез происходит

только в эмбриональный период. Недавно ЭПК были выделены из периферической

крови и костного мозга и получены доказательства их участия в формировании новых

сосудов во взрослом организме, что изменило взгляд на ангиогенез, как на процесс, от-

носящийся только к эмбриональному развитию [9].

Ангиогенез тесно ассоциирован с ангиогенезом и является обязательным участни-

ком формирования новых сосудистых отростков и неоваскуляризации, как в ишемизи-

рованных тканях, так и в опухолях [4, 5]. Механизмы участия ЭПК в формировании но-

вых сосудов включают несколько последовательных процессов: мобилизацию из кост-

ного мозга под влиянием факторов роста и цитокинов, образующихся в зонах ишемии,

воспаления, злокачественного роста (GM-CSF, G-CSF, SDF-1,VEGF, Ang-1), направлен-

ную миграцию и аккумуляцию в зоне ишемии–повреждения и инкорпорирование в со-

суды — хоуминг [9, 10]. Функциональное значение ангиогенеза для восстановления ко-

ронарного или периферического кровоснабжения пока не определено, хотя имеетсямно-

го экспериментальных доказательств участия ЭПК в процессах неоваскуляризации на

моделях ишемии миокарда и скелетных мышц. По обобщенным данным, доля этого

участия, определяемая по степени инкорпорирования ЭПК в сосуды в зоне ишемии, ва-

рьирует от 3 до 40 % [3].

ЭПК эффективно помогают поддерживать целостность сосудистого эндотелия,

что тормозит развитие атеросклероза. Процесс их привлечения и миграции в организме,

включая экзогенно введенные, управляется клетками, находящимися непосредственно в

зоне повреждения. Различные типы клеток внутри атеросклеротических бляшек спо-

собны мобилизировать и направить ЭПК к сосудам с поврежденным эндотелием. При

атеросклеротическом поражении высвобождение ЭПК из мест их депонирования про-

исходит в результате начала поступления молекулярных сигналов от иммунных клеток,

расположенных внутри атеросклеротических бляшек. В восстановлении сосудистого

повреждения принимают участие и активированные макрофаги М2 типа посредством

выработки ими гранулоцитарного колониестимулирующего фактора (G-CSF), который

облегчает выход ЭПК в кровеносное русло [6]. Стимулированное цитокинами высво-

бождение протеаз, таких как эластаза, катепсин G и матриксная металлопротеиназа

9 (ММР-9), отсоединяют ЭПК от адгезивного взаимодействия с клетками стромы [7, 8].

Далее ЭПК привлекаются и мобилизируются в зону повреждения. Важным направля-

ющим сигналом является хемокиновый стромальный клеточный фактор 1 (SDF-1), ко-

торый в базовом режиме вырабатывается костным мозгом и многими другими тканями.

Однако в костном мозге существует градиент, который удерживает ЭПК. в условиях

ишемии, воспаления и гипоксии, данный градиент в костном мозге меняется на проти-

воположный под воздействием индуцированного гипоксией фактора 1 (HIF-1), стиму-

лирующего SDF-1 в поврежденных тканях [8, 9, 10]. Оксид азота, эстрогены, липопро-

теины высокой плотности, VEGF и эритропоэтин также способствуют повышению

плазменного титра ЭПК и привлечению их в область повреждения через расширение

фосфатидил-инозитол-3-фосфат (PIP3)/Akt пути [2, 3, 4]. Связывание ЭПК с повре-

40

жденным эндотелием осуществляется с помощью молекул клеточной адгезии, таких

как Р/Е-селектин и ICAM-1 [2, 5]. При выраженном повреждении сосудов происходит

активация тромбоцитов экспонированными белками матрикса с прилипанием тромбо-

цитов к лишенной эндотелия оголенной области сосудистой стенки. Активация тромбо-

цитов ведет к формированию микротромбов и экспрессии SDF-1, что направляет ЭПК к

поврежденному эндотелию. Более того, ЭПК способны приклеиваться не только к эндо-

телию, но также к тромбоцитам через взаимодействие с Р-селектином и GPIIb интегри-

ном [2, 7, 8]. Под воздействием напряжения сдвига ламинарного кровотока прикрепив-

шиеся ЭПК начинают дифференцироваться в эндотелиальные клетки [3, 9].

Терапевтический ангиогенез — стимуляция роста новых сосудов в ишемизиро-

ванных тканях с помощью ангиогенных факторов роста, их генов или стволовых и про-

гениторных клеток. Рассматривается как перспективный метод лечения пациентов с тя-

желой ишемией нижних конечностей, который позволяет улучшить перфузию ткани,

уменьшить ишемические симптомы и в ряде случаев предотвратить ампутацию [4, 5].

Первые неконтролируемые клинические исследования у больных ИБС и больных

с критической ишемией нижних конечностей (КИНК), в которых использовали реком-

бинантные белки (VEGF-165, FGF-1 и FGF-2), дали весьма обнадеживающие предвари-

тельные результаты по эффективности. Однако данные двойных слепых плацебо-

контролируемых исследований оказались менее оптимистичными [1, 4]. В двух боль-

ших исследованиях, в которых тестировали внутрикоронарное введение рекомбинант-

ных ФР (VEGF в исследовании VIVA у 178 больных ИБС, не являющихся оптимальны-

ми кандидатами для хирургической или эндоваскулярной реваскуляризации; FGF-2 в

исследовании FIRST у 337 аналогичных больных) не удалось обнаружить различий с

результатами в группах плацебо, так как и в контрольных, и в опытных группах отме-

чено значительное повышение толерантности к физической нагрузке (VIVA, FIRST) и

перфузии миокарда (FIRST) через несколько месяцев после процедуры. Похожая ситуа-

ция возникла и в исследовании TRAFFIC (FGF-2 двукратно вводили в бедренную арте-

рию больным с КИНК), в котором более выраженное увеличение времени безболевой

ходьбы у получавших FGF-2 в первые 3 мес нивелировалось через 6 мес за счет увели-

чения времени безболевой ходьбы в группе получавших плацебо. Тем не менее, резуль-

таты этого исследования вселили некоторый оптимизм относительно возможности ис-

пользования рекомбинантного FGF-2 при КИНК [3, 8]. Возможно, неудачи контролируемых исследований по терапевтическому ангиоге-

незу с помощью рекомбинантных ФР были обусловлены неправильно выбранным спо-

собом введения фактора. Рекомбинантные белки имеют короткий период полужизни в

кровотоке, к тому же показано, что при внутрисосудистом способе введения очень не-

большая часть белка задерживается в миокарде: 0,1 % при внутривенном введении и 5 %

при внутрикоронарном [2, 4].

В хирургическом лечении атеросклероза артерий наиболее перспективным явля-

ется применение аутологичных сосудистых протезов. Альтернативным этому методу

является использование биодеградирующих матриц обеспечивающих адекватную заме-

ну для сосудов большого калибра. Однако осложняющим фактором является образова-

ние тромбов на поверхности матрицы из-за контакта с кровью [3, 4]. Один из способов

использования эндотелиальных прогениторных клеток, может быть образование попу-

ляций сосудистых клеток, нетромбогенных по своей природе, которые покрывали бы

поверхность сосудистого протеза. В одном из исследований клетки костного мозга бы-

ли внедрены в синтетический протез перед пересадкой его внутрь аорты собаки, это

привело к формированию нетромбогенной эндотелиолизированной поверхности. Ауто-

41

логичные циркулирующие ЭПК так же дифференцировались in vitro до зрелых эндоте-

лиоцитов и последовательно «заселяли» протезы. Это привело к образованию нетром-

богенных функционально полноценных сосудов, которые оставались интактными на

протяжении 120 дней, в противоположность тому, как в сосудистых протезах без эндо-

телиальной выстилки формировались тромбы. Сократимость и кислороддзависимая ре-

лаксация, измеряемые через 120 дней in vivo, были сходными с таковыми в нормальных

артериях. Эти данные свидетельствуют о том, что предварительная выстилка сосуди-

стых протезов эндотелием из выделенных ЭПК и их циркулирующих популяций облег-

чает ремоделирование in vivo, способствует формированию нетромбогенных эндотели-

зированных поверхностей [1, 7].

Таким образом, использование ЭПК в лечении атеросклеротических поражений

сосудов является перспективным, так как данный тип клеток представляет собой попу-

ляцию обладающую высокой степенью пластичности, высокой интенсивностью проли-

ферации, высоким ангиогенным потенциалом, обусловленным в значительной степени

способностью быстро реагировать на проангиогенные факторы.


1. Van Os, R. Stem cell assay: Something old, something new, something borrowed / R. van Os, L. M. Kamminga, G.

de Haan // Stem Cells. — 2004. — Vol. 22. — P. 1181–1190.

2. Xu, Q. Stem cells and transplant atherosclerosis / Q. Xu // Circulation Receach. — 2008. — Vol. 102. — P. 10011–1024.

3. Xu, Q. The impact of progenitor cells in atherosclerosis / Q. Xu // National Practical Cardiovascular Medicine. —

2006. — № 3. — P. 94–101.

4. Khakoo, A. Y. Endothelial progenitor cells / A.Y. Khakoo, T. Finkel // Annu. Rev. Medicine. — 2005. — Vol. 56. —

P. 79–101.

5. Urbrich, C. Endothelial progenitor cells: Characterization and role in vascular biology / C. Urbrich // Circulation

Receach. — 2004. — Vol. 95. — P. 343–353.

6. Youder, M. C. Defining human progenitor endothelial cells / M. C. Youder// Journal of Thrombosis and Haemosta-

sis. — 2009. — № 7. — С. 49–53.

7. Hu, Y. Endothelial replacement and angiogenesis in atherosclerotic lesions of allografts are contributed by circulat-

ing progenitor cells / Y. Hu [et al.] // Circulation. — 2003. — Vol. 108. — P. 3122–3127.

8. Gallacher, L. Isolation and characterization of human CD34(-)Lin(~) and CD34(+)Lin(~) hematopoietic stem cells

using cell surface markers CD133 and CD7 / L. Gallacher [et al.] // Blood. — 2000. — Vol. 95. — P. 2813–2820.

9. Hill, J. M. Circulating endothelial progenitor stem cells, vascular function, and cardiovascular risk / New England

Journal of Medicine. — 2003. — Vol. 348. — P. 593–600.

10. Schmeisser, A. Monocyte coexpress endothelial and macrophagocytic lineage markers and form cord-like struc-

tures in Matrigel under angiogenic conditions/ A. Schmeisser [et al.] // Cardiovascular Research. — 2001. — Vol. 49. —

P. 671–680.

УДК: 616-091-099:661.722

ПАТОМОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ИНТОКСИКАЦИИ

ЭТИЛОВЫМ СПИРТОМ И ЕГО СУРРОГАТАМИ

Карпова А. П., Титова Г. В., Нимер С. Н.

Научный руководитель: асс. С. Н. Нимер




Введение

Отравления этиловым спиртом и его суррогатами встречаются довольно часто и

стоят на первом месте среди всех смертельных отравлений.

Проблемы, связанные с употреблением алкоголя, относятся к наиболее актуаль-

ным социальным проблемам, так как алкоголизм наносит огромный экономический и

42

моральный ущерб обществу, отрицательно влияет на благосостояние и здоровье насе-

ления, качество человеческого потенциала.

Наряду с острым отравлением этанолом, все чаще встречаются случаи летальных исходов

с признаками хронической алкогольной интоксикации, морфологические проявления которой

очень разнообразны и отражают, прежде всего, токсическое поражение внутренних органов.

По данным ВОЗ Республика Беларусь занимает 11-е место по потреблению этило-

вого спирта с показателем 11,2 литра чистого этанола на душу населения старше 15 лет.

В 2012 году наблюдался пик потребления алкоголя на душу населения — 11,9 литров. [5].

По данным американского агентства Bloomberg, Беларусь — мировой лидер по

потреблению алкоголя. По данным агентства среднестатистический белорус выпивает в

год 18,9 литров спиртного [5].

Немаловажное значение имеют также отравления суррогатами алкоголя, так как

смертельный исход при их употреблении зачастую наступает даже при невысоких кон-

центрациях этилового спирта в крови или даже при его отсутствии. Некоторые техни-

ческие жидкости употребляются с целью опьянения вместо алкоголя (суррогаты алко-

голя). В ряде случаев такие жидкости принимаются внутрь ошибочно, будучи приня-

тыми за алкоголь. Большинство из них весьма ядовиты и способны вызвать смертель-

ные отравления. Наиболее часто встречаются отравления метиловым спиртом, спиртом-

сырцом, этиленгликолем, дихлорэтаном, реже — пропиловым, бутиловым спиртом, де-

натуратом, ацетоном, тетраэтилсвинцом. Смертельный исход при отравлении суррога-

тами алкоголя зачастую наступает при невысоких концентрациях этилового спирта в

крови или даже при его отсутствии. [1, 2].

Смертельной дозой для человека считается 6–8 мл этилового спирта на 1 кг веса,

или 200–300 мл 95 % этилового спирта. Степень тяжести острого отравления алкоголем

зависит от количества принятых алкогольных напитков, степени привыкания к нему,

возраста отравившегося и других причин. Концентрация алкоголя в крови около 2 ‰

может вызвать выраженную картину острой интоксикации. Концентрация 3–4 ‰ про-

является тяжелым отравлением, а концентрация 5–5,5 ‰ считается смертельной [3].

Клиническая картина острого отравления этанолом имеет следующий вид: внача-

ле наблюдается возбуждение, головокружение, расстройство походки, снижение точно-

сти и скорости рефлекторных реакций; постепенное угнетение умственной и физиче-

ской работоспособности, снижение артериального давления, пульс слабый, частый;

снижение болевой чувствительности, потеря сознания, смерть. Смерть наступает от па-

ралича дыхательного центра [4].

Длительная хроническая алкогольная интоксикация алкоголем приводит к пора-

жению всех органов и систем. Наблюдаются изменения нейронов ствола головного моз-

га в виде набухания и деструктивного отека, ишемические изменения нейронов, цито-

лиз с образованием «клеток-теней», изменения в зернистом слое мозжечка, в чѐрной

субстанции; гипертрофия сердца, стромальный липоматоз, стаз крови в капиллярах,

жировая дистрофия и цирроз печени, гепатиты, поражения канальцев почек, проявле-

ния белковой дистрофии [2].

Цель

Провести клинико-морфологический анализ секционных материалов погибших в

результате отравления этиловым спиртом и его суррогатами.


Материалом для исследования послужили 587 летальных случаев алкогольной ин-

токсикации (587 гистологических препаратов тканей и органов погибших от алкоголь-

ной интоксикации) в г. Гомеле за период с 2009 по 2013 гг.

43


Результаты исследования представлены в таблице 1.

Таблица 1 — Проявления алкогольной интоксикации и их характеристика

Проявления алкогольной интоксикации Характеристика

Явления вне- и внутриклеточного

холестаза на фоне резко

выраженных склеротических

изменений в печѐночной паренхиме

Отравления суррогатами этилового

спирта сопровождаются необычными

изменениями печени, которые протека-

ют не по типу токсической дистрофии,

а по типу внутриклеточного и внутри-

долькового холестаза. Он приводит к

гибели гепатоцитов, развитию выдели-

тельного нефроза и, соответственно,

печеночно-почечной недостаточности,

обусловленной комплексным воздей-

ствием на организм человека компонен-

тов технических жидкостей. Клиниче-

ски картина отравления проявляется

желтухой с зудом, высокими цифрами

прямого и общего билирубина, и нарас-

тающей комой.

Хронический фиброзирующий

панкреатит. Участки меж-

и внутридолевого фиброза

В поджелудочной железе тромбы обна-

руживаются редко. Преобладает пол-

нокровие вен со сладжем эритроцитов,

мелкие кровоизлияния и умеренный

отек стромы, иногда с начальными яв-

лениями липоматоза. В случаях разви-

тия панкреонекроза непосредственной

причиной смерти является эндотокси-

ческий шок.

Белковая дистрофия эпителия

канальцев почки.

Гемоглобинурийный

пигментный нефроз

В почках наблюдается полнокровие моз-

гового и коркового вещества, отмечаются

явления сладжа и стаза, отек интерсти-

ция, изредка кровоизлияния. В венах

встречаются фибриновые, гиалиновые и

смешанные тромбы. В нефротелии прок-

симальных канальцев выявляются гиали-

ново-капельная, гидропическая или зер-

нистая дистрофия, иногда с переходом в

некроз. В нефротелии дистальных ка-

нальцев определяются отложения буро-

ватого пигмента по типу синдрома ба-

зальной инкрустации нефротелия.

Как в проксимальных, так и дистальных

канальцах отмечается тотальное пропи-

44

Проявления алкогольной интоксикации Характеристика

тывание цитоплазмы клеток нефротелия

зеленоватым пигментом, их гибель и об-

разование в просветах канальцев цилин-

дров пигмента.

Периваскулярный и перицеллюлярный

отек вещества мозга, неравномерное

разрежение ткани мозга, полнокровие

сосудов со стазами, плазматическое

набухание стенки сосудов. Дистрофиче-

ские и некробиотические изменения

нервных клеток, пердиапедезные скоп-

ления эритроцитов

Мягкие мозговые оболочки и вещество го-

ловного мозга полнокровны, отечны, ино-

гда с кровоизлияниями, в сосудах наблю-

дается сладж эритроцитов. Во всех случа-

ях наблюдается периваскулярный отек, а в

некоторых — и перицеллюлярный. Нейро-

ны находятся в состоянии острого набуха-

ния или ишемических изменений, во мно-

гих из них наблюдается хроматолиз, ка-

риолиз или кариопикноз, а также цитолиз с

образованием «клеток-теней». Реакция на

них включает умеренный сателлитоз и

слабо выраженную нейронофагию. Изме-

нения по типу острого набухания с перехо-

дом в некроз наиболее выражены в ядрах

ствола головного мозга и подкорковых яд-

рах, тогда как в коре и мозжечке преобла-

дают острые ишемические изменения с

кариопикнозом. В мелких клетках вегета-

тивных и чувствительных ядер преобла-

дают дистрофические изменения.

По результатам проведенного исследования было выяснено, что среди погибших

от алкогольной интоксикации преобладают лица мужского пола пожилого возраста (бо-

лее 70 %). Наибольшее число смертельных интоксикаций этиловым спиртом и его сур-

рогатами наблюдалось в осеннее-зимний период (более 30 %).

Были выявлены следующие морфологические признаки отравлений этиловым спир-

том и его суррогатами: эрозивный гастрит, признаки гиперкоагуляции, дистрофические из-

менения во всех внутренних органах, с преимущественным поражением печени и почек,

наличие микротромбов в капиллярах и мелких сосудах почек, печени, сердца, легких и го-

ловного мозга; холестаз, развитие острого панкреонекроза; а также отек и ДВС-синдром.

Также при гистологическом исследовании легких часто обнаруживались сочета-

ние эмфиземы и дистелектазов, полнокровие вен и капилляров со сладжем эритроци-

45

тов, мелкие кровоизлияния в альвеолы, отек легких. В сердце же наблюдались признаки

диффузного кардиосклероза, периваскулярного липоматоза, неравномерная гипертро-

фия кардиомиоцитов и отложение в них липофусцина, то есть, соответствовали картине

начальной стадии алкогольной кардиомиопатии.

Для печени характерно полнокровие с явлениями сладжа и стаза, иногда с мелки-

ми кровоизлияниями. Отмечен внутриклеточный и внутридольковый холестаз в виде

отложений зеленоватого пигмента в цитоплазме гепатоцитов и желчных капиллярах.

Отек пространств Диссе встречался, пространство между балками заполняли расши-

ренные, переполненные кровью синусоиды. Выраженность жировой дистрофии была

различной — от диффузной крупнокапельной до полного отсутствия. В венах порталь-

ных трактов и центров долек обнаруживались множественные фибриновые, гиалино-

вые и фибриново-эритроцитарные тромбы (нередко в каждом третьем сосуде). При ис-

следовании щитовидной железы и надпочечников в их сосудах также обнаруживали

фибриновые, гиалиновые и фибриново-эритроцитарные тромбы, а также острые дис-

циркуляторные расстройства, характерные для быстрой смерти.

Выводы

1. Патоморфологическими признаками острого отравления этиловым спиртом и

его суррогатами являются выраженные дистрофические изменения во всех внутренних

органах, с преимущественным поражением печени и почек.

2. Течение патологического процесса сопровождается полнокровием внутренних ор-

ганов с отеком паренхимы и развитием ДВС-синдрома, что подтверждается наличием мик-

ротромбов в капиллярах и мелких сосудах почек, печени, сердца, головного мозга, легких.

3. Важной особенностью воздействия суррогатов алкоголя на фоне хронической

алкогольной интоксикации является то, что преобладают изменения в мозге, сердце по-

ражается меньше.


1. Судебная медицина: учеб. пособие для вузов / В. В. Томилин [и др.] — 2-е изд., стер. — М.: НОРМА, 2000. — 376 с. 2. Кучина, Е. В. Судебно-медицинская диагностика отравлений некоторыми суррогатами алкоголя: автореф.

дис. канд. мед. наук: 14.00.24 / Е. В. Кучина. — М., 2008. — 28 с. 3. Виноградов, И. В. Судебная медицина: учеб. пособие для вузов / И. В. Виноградов, В. В. Томилин. — М.:

Юрид. Лит., 1991. — 240 с. 4. Лужников, Е. А. Клиническая токсикология / Е. А. Лужников. — М.: Медицина, 1983. — 213 с. 5. Новости TUT.BY [Интернет-портал]. URL: http://news.tut.by/.

УДК: 616.2-007.272:616-001.8

ОСОБЕННОСТИ АСФИКСИИ ОТ ОБТУРАЦИИ ДЫХАТЕЛЬНЫХ ПУТЕЙ

Клочкова Н. А., Титова Г. В., Нимер С. Н.

Научный руководитель: ассистент С. Н. Нимер




Введение

Асфиксия — это патологическое состояние, обусловленное остро или под остро

протекающей гипоксией и гиперкапнией, проявляющееся тяжелыми расстройствами

деятельности нервной системы, дыхания и кровообращения [1].

http://web-local.rudn.ru/web-local/uem/ido/sud_med/gloss.htm#Gloss_246

http://news.tut.by/

46

Наиболее часто встречается механическая асфиксия — кислородное голодание,

развившееся в результате физических воздействий, препятствующих дыханию, и со-

провождающееся острым расстройством функций центральной нервной системы и кро-

вообращения [3].

Одной из наиболее часто встречающихся разновидностей механической асфиксии

является обтурационная асфиксия. Она возникает в результате закрытия дыхательных от-

верстий рта и носа, полости рта, просвета дыхательных путей инородными твердыми, мяг-

кими предметами, сыпучими и полужидкими веществами и жидкостями. Закрытие возду-

хоносных путей приводит к гипоксии и быстрому наступлению смерти от асфиксии [4].

Среди обтурационной механической асфиксии различают: закрытие просвета дыха-

тельных путей инородным телом, закрытие отверстий рта и носа (задушение), утопление в

воде, аспирация крови, желудочно-кишечного содержимого, сыпучих и вязких веществ.

По данным международных исследований летальность от закрытия просвета ды-

хательных путей инородным телом составляет 0,66 случаев на 100000 человек [5].

Утопление — вид асфиксии, когда дыхательные пути оказываются заполненными

жидкостью. Это в большинстве случаев происходит в воде. Утопление бывает не обязатель-

но при полном погружении тела человека в воду, но и при погружении в воду лишь одной

головы и даже только дыхательных отверстий, например, в мелкие ручьи, лужи и т. д. [4].

По данным ВОЗ, средний показатель смертности от утопления колеблется в мире

от 1 до 1,2 на 10 тыс. населения [2].

Актуальность данной проблемы состоит в том, что в настоящее время механиче-

ская асфиксия занимает одно из главных мест среди причин насильственной смерти.

Цель

1. Изучить частоту, структуру, факторы риска и особенности диагностики обтура-

ционной механической асфиксии.

2. Провести статистический анализ обтурационной механической асфиксии по го-

роду Гомелю и Гомельскому району с 2011 по 2013 гг.

Материалы и методы исследования. Было изучено и проанализировано 246

случаев обтурационной механической асфиксии по городу Гомелю и Гомельскому рай-

ону за период с 2011 по 2013 гг.


Исследование охватывает период времени с 2011 по 2013 гг., в течение которого

было проанализировано 246 случаев обтурационной механической асфиксии, среди ко-

торой закрытие просвета дыхательных путей инородным телом составило 37,4 % (92

случая), закрытие отверстий рта и носа — 0,8 % (2 случая), утопление в воде — 57,7 %

(142 случая), аспирация — 4,1 % (10 случаев). Результаты исследования представлены

в таблице 1.

Таблица 1 — Распределение погибших от обтурационной механической асфиксии по

полу, возрасту и месту жительства

Вид механической асфиксии

Пол Возраст Место жительства

мужчины женщины 0–29 30–59 60

и старше город село

Закрытие просвета дыхатель-

ных путей инородным телом

(92 погибших)

71

(77,2 %)

21

(22,8 %)

6

(6,5 %)

46

(50 %)

40

(43,5 %)

63

(68,5 %)

29

(31,5 %)

Закрытие отверстий рта и носа

(задушение) (2 погибших) 0 (0 %) 2 (100 %) 1 (50 %) 1 (50 %) 0 (0 %) 1 (50 %) 1 (50 %)

Утопление в воде

(142 погибших)

115

(81 %)

27

(19 %)

32

(22,5 %)

84

(59,2 %)

26

(18,3 %)

101

(71,1 %)

41

(28,9%)

Аспирация (10 погибших) 6 (60 %) 4 (40 %) 6 (60 %) 3 (30 %) 1 (1 %) 7 (70 %) 3 (30 %)

47

При анализе группы погибших от обтурационной механической асфиксии по полу

выяснено, что преимущественно это были мужчины (78 %). Лица мужского пола пре-

обладали практически в каждой возрастной группе населения. В старших возрастных

группах погибших начинают преобладать женщины. Вероятно, это связано с изменени-

ем половой структуры населения, когда в целом в старших возрастных группах в

структуре всего населения преобладают женщины.

Из всех погибших преобладают мужчины трудоспособного возраста (свыше 60 %).

Данный показатель подчеркивает социальную значимость проблемы, так как это

наиболее активная и работоспособная часть населения.

Анализируя такой вид обтурационной асфиксии как закрытие просвета дыхатель-

ных путей инородным телом, важно отметить, что инородные тела, обнаруженные у

всех погибших, имели экзогенную природу. Самым частым видом были тела животно-

го происхождения (куски мяса, сала, кости рыбы, колбасные изделия), реже причиной

обтурации являлись инородные тела растительного происхождения (в основном, это

косточки и дольки цитрусовых), еще реже наблюдалась обтурация дыхательных путей

инородными телами неорганического происхождения. Анализируя механизм наступле-

ния смерти, следует подчеркнуть, что она наступала как при полном, так и при частич-

ном закрытии просвета дыхательных путей.

Такой вид обтурационной асфиксии как задушение наблюдается сравнительно

редко и составляет всего лишь 0,8 % от всех случаев. Смерть от задушения может быть

вызвана закрытием дыхательных отверстий — носа и рта какими-нибудь (обычно мяг-

кими) предметами (ладонью, подушкой). При этом виде механической асфиксии имеет

место обычное развитие гипоксии, в период острого кислородного голодания, отчего и

наступает смерть [3].

Утопление является самой значимой причиной обтурационной механической ас-

фиксии, которая очень быстро приводит к летальному исходу. Было установлено, что

большинство погибших — лица мужского пола (81 %). Такое преобладание мужчин

среди жертв утопления объясняется тем, что мужчины более склонны к активному по-

ведению в воде и нередко находятся в состоянии алкогольного опьянения.

Пик частоты утоплений приходится на период купального сезона, однако, также

большое количество утоплений наблюдается и в зимний период. Это связано с наступ-

лением сезона зимней рыбалки и несоблюдением правил поведения на льду.

Выводы:

1. По результатам проведѐнных исследований можно сделать вывод, что наиболее

распространенным видом обтурационной механической асфиксии является утопление в

воде (57,7 %).

2. При анализе эпидемиологических данных следует отметить, смерть от обтура-

ционной механической асфиксии чаще наблюдается у лиц мужского пола (78 %) в воз-

растном интервале от 30 до 59 лет, то есть, трудоспособного возраста.

3. Смерть от аспирационной механической асфиксии чаще наблюдается у моло-

дых мужчин до 30 лет (60 %).

4. Среди погибших от обтурационной асфиксии преобладают городские жители (69 %).


1. Судебная медицина / под ред. Ю. И. Пиголкина. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2007. — 448 с.

2. Атлас по судебной медицине / под ред. Ю. И. Пиголкина, И. Н. Богомоловой. — М.: Медицинское инфор-

мационное агентство, 2006. — 312 с.

3. Волков, В. Н. Судебная медицина: учеб. пособие для вузов / В. Н. Волков. — М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и

право, 2000. — С. 371.

4. Судебная медицина / В. В. Томилин [и др.]. — М.: НОРМА, 2000. — 2-е изд. стереотип. — С. 100–104.

5. Mittleman, R. E. The fatal cafe coronary. Foreign-body airway obstruction / R. E. Mittleman, C. V. Wetli. — JA-

MA, 1982.

48

УДК: 616.146 – 005.5 – 007.272

КОМПЬЮТЕРНАЯ АНИМАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ ОСНОВНЫХ ПУТЕЙ

КОЛЛАТЕРАЛЬНОГО КРОВОТОКА ПРИ РАЗЛИЧНЫХ ФОРМАХ

ОККЛЮЗИИ НИЖНЕЙ ПОЛОЙ ВЕНЫ

Коваленко В. В., Клюй Е. А., Шестерина Е. К., Жданович В. Н.





«Белорусский государственный медицинский университет»

г. Минск, Республика Беларусь

Введение

В настоящее время для диагностики различных видов и степени непроходимости

нижней полой вены используется метод спиральной компьютерной томографии с кон-

трастным усилением. При этом выявлено несколько форм окклюзии нижней полой ве-

ны: инфраренальная, супраренальная, субтотальная и тотальная. Анализ КТ-сканов по-

казал, что в случаях нарушения проходимости нижней полой вены в супраренальном от-

деле, а также при субтотальной и тотальной окклюзии основными путями коллатераль-

ного оттока венозной крови становятся преимущественно восходящие поясничные вены,

а при инфраренальной локализации окклюзии — главным образом, левая почечная и

левая яичковая (яичниковая) вены наряду с восходящими поясничными венами [1–3].

Полученные в ходе спиральной компьютерной томографии КТ-ангиограммы

представляют собой статичные рентгеновские изображения сосудов магистрального

кровотока и основных коллатеральных путей оттока крови при указанной патологии. С

целью динамической визуализации данных, полученных в ходе анализа КТ-сканов,

предлагаем компьютерную анимационную модель основных путей коллатерального

кровотока при различных формах окклюзии нижней полой вены.

Этап 1. Создание анимационной модели нормального кровотока в сосудах си-

стемы нижней полой вены

На ленте пользовательского интерфейса «Microsoft Offic» «PowerPoint» 2007 во

вкладке «Главная» выбирают команду «Фигуры» в группе «Рисование». С помощью

предложенного набора автофигур (главным образом, цилиндров и линий) создают ана-

томический контурный рисунок венозных сосудов, формирующих магистральный и

коллатеральные пути оттока крови по системе нижней полой вены в условиях ее нор-

мальной проходимости. С целью имитации наличия крови внутри сосудов, для каждого

из них в отдельности, в соответствии с размерами, создают фигуры (цилиндры или ли-

нии) синего цвета. С помощью «мыши» переносят полученные фигуры на соответ-

ствующие сосуды так, чтобы их контуры совпадали. Непарная вена заполняется двумя

фигурами: одна переносится на контур сосуда до его изгиба, вторая после. Корректи-

ровку размеров и положения каждой заполняющей фигуры осуществляют с помощью

опций ее контекстного меню. С целью повышения информативности на схему наносят

надписи, содержащие латинские названия венозных сосудов.

Для придания динамичности и интерактивности полученному статичному рисун-

ку используют анимацию некоторых объектов слайда. На ленте пользовательского ин-

терфейса «Microsoft Office» «PowerPoint» 2007 во вкладке «Анимация» выбирают об-

ласть задач «Настройка анимации». В первую очередь анимируют названия сосудов в

порядке, соответствующем направлению тока крови. Для этого из списка типов анима-

49

ции выбирают эффект «выцветание», который присваивается каждой надписи. При

просмотре анимированных надписей для запуска каждой последующей анимации сразу

же после окончания предыдущей в списке «Начало» области задач «Настройка анима-

ции» нужно выбрать параметр «После предыдущего».

С целью имитации движения крови применяют анимацию фигур, заполняющих

контуры сосудов. Из списка типов анимации выбирают эффект «появление: сверху, мед-

ленно», который присваивают фигурам, имитирующим венозную кровь в плечеголовных

и верхней полой венах, а фигурам, имитирующим венозную кровь в общих подвздошных

и нижней полой венах, присваивают эффект «появление: снизу, медленно».

Для анимирования фигур, заполняющих контуры почечных вен, используют эф-

фект «появление: справа (слева), медленно», фигур, заполняющих контуры восходящих

поясничных и яичковых (яичниковых) вен — эффект «появление: снизу, медленно».

Анимирование фигур, имитирующих кровь в непарной и полунепарной венах,

производят несколько иначе. Для фигуры, заполняющей контур непарной вены до из-

гиба, из списка типов анимаций присваивают эффект «появление: снизу, скорость

средняя», а для фигуры, заполняющей контур после изгиба — эффект «появление: сле-

ва, очень быстро». Для фигуры, заполняющей контур полунепарной вены, присваивают

эффект анимации «появление: снизу, скорость средняя».

Для одновременного запуска всей серии анимаций, имитирующих движение крови

по сосудам, в списке «Начало» области задач «Настройка анимации» нужно выбрать пара-

метр «С предыдущим». Для изменения скорости воспроизведения анимаций необходимо в

области задач «Настройка анимации» в списке «Скорость» выбрать нужный параметр.

Запуск просмотра анимационной модели осуществляют выбором команды

«Начать показ» в меню «Показ слайдов», либо нажатием клавиши F5.

Этап 2. Создание анимационной модели коллатерального кровотока при инфра-

ренальной форме окклюзии нижней полой вены

Принцип создания статичной контурной схемы сосудистого русла системы нижней

полой вены аналогичен описанному в этапе 1. Разница заключается лишь в том, что кон-

тур нижней полой вены заполняют несколькими цилиндрическими фигурами, одна из

которых имитирует участок окклюзии ниже уровня впадения почечных вен, а другие —

движение крови в условиях резкого сужения ее просвета. Корректировку размеров и

положения каждой заполняющей фигуры осуществляют с помощью опций ее кон-

текстного меню. С целью повышения информативности на схему наносят надписи, со-

держащие латинские названия венозных сосудов, которые анимируются в порядке, со-

ответствующем направлению тока крови. Имитация движения крови достигается ани-

мированием фигур, заполняющих контуры сосудов, как описано в этапе 1.

С целью динамической визуализации расширения путей коллатерального крово-

тока с учетом их размеров, установленных в ходе КТ-исследования, производят допол-

нительное анимирование соответствующих сосудов на схеме. Так контурам левой по-

чечной и левой яичковой (яичниковой) вен, а также заполняющим их фигурам, присва-

ивают дополнительный эффект анимации «увеличение размера на 180 %», который за-

пускается одновременно с установленным ранее эффектом анимации «появление»,

имитирующим движение крови. Аналогично осуществляют анимацию левой восходя-

щей поясничной и полунепарной вен. Контурам и заполняющим фигурам правой вос-

ходящей поясничной и непарной вен присваивают дополнительный эффект анимации

«увеличение размера на 220 %». Правую яичковую (яичниковую) вену изображают

суженной без дополнительных эффектов анимации.

Для более удобного визуального восприятия полученной анимационной модели

весь набор анимационных эффектов разделяют на последовательные серии. Первая се-

50

рия анимаций обеспечивает появление надписей, содержащих латинские названия со-

судов на схеме. Вторая серия отображает возникновение зоны окклюзии и движение

крови в нижней полой вене в условиях резкого сужения ее просвета. Третья — имити-

рует расширение просветов левой почечной, левой яичковой (яичниковой) и восходя-

щих поясничных вен. И, наконец, четвертая серия анимаций визуализирует расширение

просветов непарной и полунепарной вен. Запуск каждой последующей серии осу-

ществляют тотчас же после окончания предыдущей.

Этап 3. Создание анимационной модели коллатерального кровотока при супра-

ренальной, субтотальной и тотальной формах окклюзии нижней полой вены

Последовательность действий и приемов при создании указанной модели в целом

совпадает с описанной в этапе 2, но имеет ряд существенных отличий. Заполняющую

цилиндрическую фигуру, имитирующую зону окклюзии нижней полой вены, разме-

щают как в инфраренальном, так и в супраренальном ее сегментах. С учетом данных

КТ-исследования, контурам и заполняющим фигурам правой восходящей поясничной и

непарной вен присваивают дополнительный эффект анимации «увеличение размера на

220 %», левой восходящей поясничной и полунепарной вен — «увеличение размера на

200 %», правой почечной вены — «увеличение размера на 180 %», а контурам и запол-

няющим фигурам левой почечной и левой яичковой (яичниковой) вен присваивают до-

полнительный эффект анимации «увеличение размера на 120 %».

Просмотр анимационной модели осуществляется выбором команды «Начать по-

каз» в меню «Показ слайдов», либо нажатием клавиши F5.

Предложенная анимационная модель представляет собой динамическую интерак-

тивную визуализацию довольно сложного каскада патологических процессов, возни-

кающих в условиях окклюзии нижней полой вены, что позволяет получить полноцен-

ное представление о характере и механизмах развития данной патологии. Высокая сте-

пень наглядности и вместе с тем простота представленной модели дает возможность

широкого ее использования в учебном процессе.


1. Симптоматика и диагностика дисплазии нижней полой вены / А. А. Баешко [и др.] // Ангиология и сосуди-

стая хирургия. — 2013. — № 3. — С. 84–91.

2. Рентгеноанатомия системы непарной вены / Е. А. Клюй [и др.] // Актуальные вопросы оперативной хирур-

гии и клинической анатомии: материалы науч.-практ. конференции, посвященной 50-летию кафедры оперативной

хирургии и топографической анатомии ГрГМУ. — 2011. — С. 110–112.

3. Where there is blood, there is a way: unusual collateral vessels in superior and inferior vena cava obstruction /

S. Kapur [et al.] // Radiographics. — 2010. — № 30. — Р. 67–78.

УДК 618.19-006.6-02 (476.2)

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПРИЧИН И РАСПРОСТРАНЕННОСТИ РАКА

МОЛОЧНОЙ ЖЕЛЕЗЫ У ЖЕНЩИН, ПРОЖИВАЮЩИХ

НА ТЕРРИТОРИИ ГОМЕЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ

Ковальчук Ю. А.

Научный руководитель: ассистент С. Ю. Турченко


«Гомельский государственный медицинский университет»,


Введение

Рак молочной железы, в настоящее время, занимает одно из ведущих мест злока-

чественных новообразований женской половой системы. В последние годы случаи раз-

51

вития рака молочной железы стали встречаться чаще не только на территории Респуб-

лики Беларусь, но и мире.

Цель

Провести сравнительный анализ причин и распространенности рака молочной

железы у женщин, проживающих на территории Гомельской области.


Данные эпидемиологических показателей распространенности рака молочной же-

лезы у женщин Гомельской области и Республики Беларусь в целом.

Рак молочной железы — это злокачественная опухоль железистой ткани молочной

железы. Рак молочной железы занимает 1-е место в структуре онкозаболеваемости жен-

щин, 5-е место — в структуре онкозаболеваемости обоих полов. Наиболее высокие пока-

затели заболеваемости (более 80–100 случаев в год на 100 тыс. населения) отмечены в

экономически развитых странах: США, Канада, Великобритания, Израиль, Франция,

Италия. Наименьшая заболеваемость (до 20 случаев в год на 100 тыс. населения) —

в Японии, Китае, Индии, Конго, Турции, Таджикистане. Такое распределение обусловле-

но средней продолжительностью жизни населения и демографическими традициями (ко-

личество детей, распространенность абортов, средний возраст первых родов, отношение

к естественному вскармливанию), во многом обусловленными эмансипацией. В странах

Восточной Европы заболеваемость раком молочной железы колеблется в пределах 40–

60 случаев в год на 100 тыс. женщин. В русле этих тенденций находится эпидемиологи-

ческая обстановка в Гомельской области, Беларуси и соседних странах (Россия, Украина,

Балтия). Средний возраст впервые заболевших женщин составляет 60–65 лет [2].

Рак молочной железы относится к злокачественным опухолям с довольно высо-

ким уровнем летальности. Соотношение смертность/заболеваемость зависит от эффек-

тивности ранней диагностики заболевания и составляет 25–50 %.

Динамика эпидемиологических показателей в мире характеризуется следующими

тенденциями: рост заболеваемости во всех регионах с прибавкой 10–20 % за 10 лет,

средний возраст начала заболевания постепенно снижается, смертность от рака молоч-

ной железы уменьшается примерно на 1 % в год с 1991 г.

В течение последних 10 лет в странах СНГ наблюдается увеличение показателя

заболеваемости раком молочной железы. По данным 2002 г., в России было зарегистри-

ровано новых 46 тыс. случаев заболевания, в Белоруссии — 3043 случая. В структуре

заболеваемости злокачественными образованиями женского населения Украины рак

молочной железы занимал 1-е место и составлял 18,8 %.

Эпидемиологические показатели рака молочной железы в Беларуси и Гомельской

области в настоящее время представлены в таблице 1 [1, 3, 4].

Таблица 1 — Эпидемиологические показатели рака молочной железы в Беларуси и Го-

мельской области в настоящее время

Показатель Беларусь

2003–2012 гг.

Гомельская область

2003–2012 гг.

Заболеваемость — грубый интенсивный показатель 52,2–70,3

на 100 тыс. женщин

55,3–66,7


Заболеваемость — стандартизованный показатель 36,6–43,4


39,0–41,7


Прирост за 10 лет 18,5 % 6,9 %

Возрастной интервал максимума заболеваемости 60–64 года 60–64 года

Пропорция I–II стадии 75–78 % 85–87 %

Соотношение смертность/заболеваемость 51,5–33,6 % 40,3–32,2 %

52

Динамика заболеваний женщин Республики Беларусь злокачественными образо-

ваниями молочной железы, в период 2003–2010 гг., представлена на рисунке 1.

Заболеваемость женщин Беларуси раком

молочной железы

(на 100 тыс.)

0102030405060708090

100

20

03

20

04

20

05

20

06

20

07

20

08

20

09

20

10

Рисунок 1 — Динамика заболеваемости раком молочной железы в 2003–2010 гг.

Примечание: Тпр% — темп прироста

Возрастная заболеваемость. Заболеваемость раком молочной железы в возрасте

до 20 лет — это отдельные случаи заболеваний, с 20–24 лет начинается повозрастной

рост заболеваемости, интенсивность которого в динамике увеличивается (рисунок 2).

Средний возраст заболевших раком молочной железы в 2003 г. был 62,6 года, в 2005 г. —

63,9 года, 2009 г. — 64 года, в 2010 г. — 64,5 года. Интенсивность нарастания заболева-

емости раком молочной железы, особенно в возрасте старше трудоспособного, вызыва-

ет обеспокоенность (рисунок 2).

Рисунок 2 — Распределение заболеваемости раком молочной железы

по возрасту в период 2003–2010 гг.

Заболеваемость раком молочной железы за 2003–2010 гг. достоверно возрастала в

каждом 5-летнем возрастном периоде, начиная с 35 лет. Среднегодовой темп прироста

устойчиво репрезентативен с возраста старше 55 лет. В динамике последних лет забо-

леваемость наиболее интенсивно возрастала с 45 лет (рисунок 3).

53

Рисунок 3 — Распределение заболеваемости раком молочной железы

среди городского и сельского населения

По стандартизованным показателям оценены относительные риски заболеваемо-

сти. Относительный риск заболеваемости раком молочной железы по отношению к

среднереспубликанскому в 2010 г. у городских женщин был выше в г. Минске — 1,08

(2003 г. — 1,06) и Гомельской области — 1,03 (2003 г. — 0,93); у сельских женщин —

в Минской области риск возрос до 1,22 (2003 г. — 1,15), в Гродненской — до 1,1 (2003 г. —

0,89); снизился риск у сельских женщин Гомельской — 1,0 (2003 г. — 1,1) и Витебской —

1,03 (2003 г. — 1,09) областей.

Число женщин, находящихся под диспансерным наблюдением по поводу рака мо-

лочной железы (контингенты), ежегодно возрастает — среднегодовой темп прироста за

2003–2010 гг. составил +7,5 % при абсолютном значении одного процента 4,3 на 100 тыс.

Заболеваемость возросла за это время на 3,8 % при абсолютном значении одного про-

цента 0,7 на 100 тыс.

Смертность и летальность от рака молочной железы снизилась (таблица 2).

Таблица 2 — Контингенты, смертность и летальность при раке молочной железы у

женщин Беларуси (2003, 2005, 2010 гг.)

Рак молочной железы 2003 г. 2005 г. 2010 г.

Контингенты больных раком молочной железы на 100 тыс. 435,4 536,1 695,8

Смертность от рака молочной железы на 100 тыс. 25,6 24,1 24,1

Летальность при раке молочной железы,% 5,55 4,30 3,35

Умирает одна . из больных 18 23 30

Факторы риска возникновения рака молочной железы

Определенные изменения в ДНК могут заставить здоровые клетки молочной же-

лезы превратиться в раковые. ДНК — это химическое вещество, которое находится в

каждой клетке, которое активирует наши гены — индукторы, как наши клетки должны

работать. Некоторые унаследованные изменения ДНК (мутации) могут повысить риск

развития рака и вызвать некоторые «наследственные» типы рака, встречающиеся в не-

которых семьях из поколение в поколение. Например, BRCA1 и BRCA2 — гены, подав-

ляющие опухоль, которые предупреждают развитие раковых новообразований. Когда

они изменяются (мутируют), вероятность развития рака увеличивается. Но большин-

ство изменений ДНК, относящихся к раку молочной железы, происходят в клетках од-

ной молочной железы в течение жизни женщины, а не унаследуются с рождением. Та-

54

ким образом, причины большинства мутаций ДНК, которые могли бы вызывать рак мо-

лочной железы, неизвестны [3, 4].

Факторы риска, которые невозможно изменить

Пол. Лица женского пола — это основной фактор риска развития рака молочной

железы. Хотя мужчины также могут заболеть им, у женщин вероятность заболеть раком

молочной железы примерно в 100 раз выше, чем у мужчин.

Возраст. Вероятность заболеть раком молочной железы возрастает по мере того,

как женщина становится старше. Примерно 2 из 3 женщин с инвазивным раком молоч-

ной железы имеют возраст от 55 лет и выше на момент диагностирования заболевания.

Наследственность. Считается, что от 5 до 10 % случаев заболевания раком мо-

лочной железы связаны с унаследованными изменениями (мутациями) определенных

генов. Наиболее распространены изменения генов BRCA1 и BRCA2.

Расовая принадлежность. У белых женщин вероятность заболеть раком молочной

железы несколько выше, чем у афроамериканок. Однако у последних есть большая ве-

роятность умереть от этого заболевания. Частично это происходит потому, что у афро-

американок опухоли растут быстрее, однако неизвестно, почему это происходит.

Плотность ткани молочной железы. Плотность ткани молочной железы означает,

что в молочной железе имеется больше железистой ткани и меньше жировой. Женщины

с плотной тканью молочной железы имеют более высокий риск заболеваемости. Из-за

этого также сложнее выявить проблему на маммографии.

Определенные доброкачественные изменения в молочной железе. Женщины, име-

ющие определенные доброкачественные изменения в молочной железе, могут иметь

повышенный риск развития рака молочной железы.

Особенности менструального цикла. У женщин, у которых менструации начались

рано (до 12 лет) или у которых менопауза наступила после 55 лет, риск рака молочной же-

лезы несколько выше. У них проходит больше менструальных циклов и как результат —

они более подвержены влиянию гормонов эстрогена и прогестерона.

Облучение молочной железы в прошлом. Женщины, которые ранее проходили лече-

ние лучевой терапией в области молочной железы (как лечение другого вида рака), имеют

более высокий риск развития рака молочной железы. Этот риск зависит от возраста паци-

ента на момент облучения. Он более высок, если лучевая терапия проводилась в подрост-

ковом возрасте, когда молочные железы еще развивались. Не замечено, чтобы лечение лу-

чевой терапией после 40 лет повышало риск развития рака молочной железы [1, 4].

Факторы риска, которые зависят от стиля жизни

Отсутствие детей или рождение детей в позднем возрасте. У женщин, которые

не имеют детей или которые рожают первого ребенка после 30 лет, несколько больший

риск возникновения рака молочной железы. Беременность несколько раз и в молодом

возрасте снижает риск развития рака молочной железы.

Прием в прошлом противозачаточных препаратов. Исследования показали, что

женщины, которые принимают противозачаточные таблетки, имеют несколько больший

риск развития рака молочной железы, чем женщины, никогда не принимавшие их.

Заместительная гормональная терапия при наступлении менопаузы. Она приме-

няется на протяжении многих лет, чтобы помочь облегчить симптомы менопаузы и

предотвратить истончение костей (остеопороз).

Лишний вес или ожирение. Лишний вес или ожирение связаны с повышенным

риском развития рака молочной железы, особенно для женщин после резкого изменения

образа жизни или в случае, если лишний вес был набран во взрослом возрасте. Также

этот риск повышается, если лишний жир откладывается на талии [1, 3, 4].

55

Неподтвержденные факторы риска Диета с высоким содержанием жиров. Исследования содержания жиров в диете

не показывают ясно, является ли оно фактором риска для развития рака молочной желе-

зы. Большинство исследований показывают, что рак молочной железы менее распро-

странен в странах, где более распространены диеты с низким содержанием жиров.

Аборты. Несколько исследований показывают, что индуцированные аборты не

повышают риск рака молочной железы. Также нет фактов, которые бы показали связь

между выкидышами и раком молочной железы.

Имплантанты. Силиконовые имплантанты могут привести к образованию в мо-

лочной железы рубцовой ткани. Однако исследования показали, что это не повышает

риск рака молочной железы.

Окружающая среда. На сегодняшний день, исследования не показали определенной

связи между риском развития рака молочной железы и загрязнением окружающей среды.

Ночная работа. Несколько исследований подтвердили, что у женщин, которые

работают ночью (например, у нянечек, работающих в ночные смены), более высокий

риск развития рака молочной железы. Это сравнительно недавнее исследование, требу-

ющее дальнейшего изучения этого вопроса [1, 4].

Выводы:

1. В последние годы наблюдается тенденция к увеличению случаев заболеваемо-

сти раком молочной железы у женщин, проживающих в городе.

2. Происходит снижение уровня заболевших в сельской местности.

3. Прослеживается тенденция увеличения возраста заболевших.

4. Прослеживается снижение смертности от рака молочной железы.

5. Рак молочной железы является полиэтиологичным заболеванием.

6. Сочетание причин, вызывающих рак молочной железы, как правило, потенци-

руют друг друга.


1. Антипова, С. И. Гендерные проблемы онкологии в Беларуси / С. И. Антипова, В. В. Антипов, Н. Г. Шебеко //

Медицинские новости. — 2013. — № 3. — С. 31–41.

2. Иванов, С. А. Рак молочной железы: учеб.-метод. пособие / С. А. Иванов, И. К. Кривенчук, В. А. Кривенчук. —

Гомель: ГомГМУ, 2012. — C. 67.

3. Залуцкий, И. В. Онкология / И. В. Залуцкий. — Минск, 2007. — С. 298–300.

4. Пустырский, Ю. Л. Методы скрининга рака молочной железы / Ю. Л. Пустырский // Медицинские новости. —

2007. — № 11. — С. 20–25.

УДК: 618.36-091

МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

ПАТОЛОГИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ В ПЛАЦЕНТЕ

Кравцова Ю. Н.

Научный руководитель: асс. Т. В. Козловская



г. Гомель Республика Беларусь

Введение

В последнее время возросло количество внутриутробных инфекций и внутри-

утробной гибели плода, однако их ранние проявления можно предупредить посред-

ством диагностических методов исследования плаценты как внезародышевого органа,

за счет которого устанавливается связь зародыша с организмом матери.

56

Цель

Изучить морфологическую характеристику патологических процессов, наблюда-

емых в плаценте.


Систематизация и обобщение новейшей информации научной литературы по

данной теме.


Центральное место в системе жизнеобеспечения плода занимает плацента, кото-

рая обладает рядом уникальных качеств. Плацента является провизорным (временно

существующим) органом, который функционирует в строгой изоляции от нервной и

лимфатической системы матки. На протяжении 10 лунных месяцев (280 дней) плацента

проходит полный жизненный цикл, включающий зарождение, развитие, функциональ-

ный расцвет и старение. При нормально развивающейся беременности плацента на

протяжении всего своего существования, начиная с первых генераций ворсин хориона

и заканчивая процессами физиологической инволюции, находится в полном соответ-

ствии с основными показателями жизнедеятельности плода. Это достигается за счет то-

го, что плацента является комплексным органом; в ее образовании принимают участие

организмы матери и плода, которые на протяжении всей беременности активно взаи-

модействуют в циркуляторно-метаболических, гормональных и иммунных процессах.

В плаценте различают зародышевую, или плодную, часть и материнскую, или маточ-

ную. Плацента образуется на ранних этапах эмбрионального развития (с 3-й недели).

Хориальный эпителий, или цитотрофобласт, на ранних стадиях развития представлен

однослойным эпителием с овальными ядрами. Из него развивается синцитиотро-

фобласт — многоядерная структура, покрывающая редуцирующийся цитотрофобласт.

Начиная со 2-го месяца хориальный эпителий истончается и постепенно заменяется син-

цитиотрофобластом. В этот период синцитиотрофобласт по толщине превосходит цито-

трофобласт, на 9–10 неделе синцитий истончается, а количество ядер в нем увеличивает-

ся [1].

В период внутриутробного развития плацента обеспечивает следующие потреб-

ности плода:

осуществляет газообмен, полностью замещая функцию дыхательной системы;

взаимодействует с экскреторной функцией почек, регулирует водно-

электролитный и кислотно-щелочной балансы;

замещает катаболические и резорбтивные функции желудочно-кишечного тракта;

дополняет синтетическую и секреторную функцию эндокринных желез;

осуществляет метаболические и секреторные функции, свойственные для печени;

участвует в гемопоэзе;

выполняет иммунологические функции.

При доношенной беременности и рождении нормального плода плацента имеет

форму диска, диаметром от 12–20 см и толщиной от 2 до 4 см. Средняя масса составля-

ет 446 г, объем 418 мл, площадь материнской поверхности 240 см2.

Патологический процесс может локализоваться в базальной пластинке (decidua

basalis), в межворсинчатом пространстве, плодовой части плаценты (ворсинах, хори-

альной пластинке), пуповине и внеплацентарных плодных оболочках. Патологические

процессы, наблюдаемые в плаценте, многообразны, наиболее частые из них — воспа-

ление и нарушения кровообращения. Проникновение возбудителей в плаценту может

происходить различными путями, среди которых основными являются восходящий,

через влагалище и шейку матки, и гематогенный, из материнского кровотока [2].

В зависимости от локализации выделяют децидуит (воспаление децидуальной обо-

57

лочки), виллит (воспаление ворсин), интервиллезит (воспаление, локализующееся в

межворсинчатом пространстве), хориоамнионит (воспаление хориальной и амниотической

оболочек), фуникулит (воспаление пуповины). При восходящей инфекции наиболее ча-

стыми возбудителями являются бактерии, реже — хламидии, микоплазма, уреаплазма,

Candida albicans. Факторами, предрасполагающими к развитию восходящей инфекции

плаценты, являются вульвовагинит, цервицит беременной, преждевременный разрыв

плодного пузыря, длительный безводный период, истмико-цервикальная недостаточность.

Восходящая инфекция начинается обычно с поражения внеплацентарных оболо-

чек (внеплацентарный хориоамнионит, или мембранит), часто носит острый характер и

проявляется очаговой или диффузной лейкоцитарной инфильтрацией.

Гематогенным путем распространяются также бледная спирохета, листерии, ми-

кобактерии, бруцеллы, хламидии, а также некоторые паразиты (токсоплазма, трипано-

сома) и грибы. Стрептококки, стафилококки, кишечная палочка вызывают гематоген-

ное поражение плаценты редко. Основной показатель гематогенного инфицирования —

воспаление ворсин (виллит). Виллит может быть очаговым или диффузным, экссуда-

тивным (обычно гнойным) или продуктивным, нередко с выраженным альтеративным

компонентом. Воспаление плаценты является источником инфицирования плода. Оно

часто заканчивается внутриутробной смертью плода, обусловленной как инфекцион-

ным поражением организмов матери и плода, так и нарушением функции плаценты в

связи с воспалением ворсин [3].

В большинстве случаев собственно плацента представляет собой диск округлой

или овальной формы, однако возможны варианты ее строения — диффузная плацента

(placenta membranacea), окончатая (pl. fenestrata), кольцевидная, дву- и многодолевая

плацента, плацента, окруженная валиком или ободком. В большинстве случаев эти из-

менения клинического значения не имеют, но они могут сопровождаться дородовыми

кровотечениями и аномалиями прикрепления пуповины.

Предлежание плаценты (placenta previa) обозначает те случаи, когда зародыш им-

плантируется в нижнем сегменте матки, и плацента частично или полностью прикрывает

внутренний зев. Частота предлежания плаценты колеблется от 0,2 до 0,9 % случаев бере-

менности, но более распространено частичное предлежание. Клиническая картина харак-

теризуется появлением маточного кровотечения. Наиболее часто оно возникает во второй

половине беременности. При полном предлежании плаценты самопроизвольные роды

представляют собой серьезную угрозу жизни беременной из-за тяжести кровотечения.

Приращение плаценты (placenta accreta) развивается при отсутствии или значи-

тельном истончении базальной децидуальной оболочки. В результате этого ворсины

плотно прикреплены к миометрию, прорастают поверхностные слои или всю толщу

миометрия. Клинически приращение плаценты проявляется отсутствием самостоятель-

ного отделения последа или его фрагмента с развитием кровотечения. В 14 % случаев

сопровождается разрывом матки. Приращение часто сочетается с предлежанием пла-

центы. В большинстве случаев бывает достаточным ручное отделение последа, однако

в некоторых случаях требуется гистерэктомия (удаление матки) [4].

Расстройства кровообращения в плаценте могут быть обусловлены нарушением

как материнского, так и фетального кровотока. Подавляющее большинство этих изме-

нений может быть обнаружено в плаценте при нормальном течении беременности; ча-

стота и тяжесть поражения увеличивается при гестозах, гипертонической болезни и

других заболеваниях, осложняющих течение беременности. Нарушение кровообраще-

ния в плаценте приводит к недостаточному снабжению плода кислородом, поэтому со-

провождается внутриутробной гипоксией, задержкой роста плода, внутриутробной

смертью. Но так как плацента обладает большими компенсаторными возможностями,

58

поражение менее 10–15 % ворсинчатого дерева может не иметь клинических проявле-

ний. Наиболее частыми и важными видами нарушений кровообращения в плаценте яв-

ляются инфаркт, периворсинчатое отложение фибрина, тромбоз межворсинчатого про-

странства и ретроплацентарная гематома.

Свежий инфаркт имеет треугольную или неправильную форму. Он плотный, тем-

но-красный, с четкими границами. Старые инфаркты — желтые или белые, иногда с

кистами. Гистологически межворсинчатое пространство резко сужено, ворсины сбли-

жены, сосуды в них спавшиеся, строма и эпителий подвергаются дистрофическим и

некротическим изменениям. В старых инфарктах остаются лишь «тени» ворсин. При-

чина инфаркта — отсутствие поступления крови матери в межворсинчатое простран-

ство, чаще всего при тромбозе спиральных артерий [5].

Периворсинковое отложение фибрина — это плотный, хорошо отграниченный, бело-

желтый очаг диаметром до нескольких сантиметров, чаще располагающийся на периферии

плаценты. Гистологически определяется фибрин, окружающий ворсины. В ворсинах по-

степенно облитерируются сосуды и прогрессирует фиброз. Указанное расстройство разви-

вается вследствие остановки кровотока в межворсинчатом пространстве плаценты.

Тромбоз межворсинчатого пространства характеризуется скоплением свернув-

шейся крови в межворсинчатом пространстве. Свежие тромбы темно-красные и мягкие,

обычно 2–5 см в диаметре, старые — белые, сухие, крошащиеся. Микроскопически

свежий тромб содержит эритроциты и фибрин. Чем старше тромб, тем больше в нем

фибрина и меньше эритроцитов. Среди эритроцитов тромба можно найти клетки с яд-

рами, что указывает на участие крови плода в его образовании. Тромб не содержит вор-

син, он раздвигает их. Образуется тромб при очаговом замедлении тока крови в

межворсинчатом пространстве или при разрыве истонченных синцитиокапиллярных

мембран и истечении плодовой крови в межворсинчатое пространство. Мелкие тромбы

можно найти почти в половине всех плацент, однако серьезного клинического значения

они не имеют. Распространенный тромбоз межворсинчатого пространства в области

хориальной пластинки (массивный субхориальный тромбоз) может привести к внутри-

утробной смерти плода.

Ретроплацентарная гематома характеризуется кровотечением в области базальной

пластинки плаценты. В родившейся плаценте ретроплацентарная гематома имеет вид

сгустков крови на материнской поверхности. При свежей гематоме сгустки мягкие,

красные, при старой — бурые, плотные, прикреплены к плаценте. В паренхиме плацен-

ты под ретроплацентарной гематомой образуется кратерообразное вдавление, что поз-

воляет отличить ее от обычного сгустка крови. В участке плаценты под гематомой не-

редко образуется инфаркт. Ретроплацентарная гематома часто, но не всегда, сопровож-

дается клиническими признаками отслойки плаценты. Как и другие виды нарушений

кровообращения, ретроплацентарная гематома сопровождается снижением поступле-

ния кислорода к плоду. При массивных гематомах у беременной может развиться серь-

езная кровопотеря [6].

Выводы

Таким образом, плацента является полифункциональным органом. В связи с

множеством функций и сложным строением плаценты крайне широк и спектр патоло-

гии этого органа. Патоморфологическая картина плаценты при фетоплацентарной не-

достаточности характеризуется, прежде всего, дегенеративно-дистрофическими изме-

нениями, нарушением маточно-плацентарного кровообращения, изменением прони-

цаемости стромы ворсин, признаками нарушения созревания ворсин и целым рядом

других явлений. При этом выраженность патологических изменений зависит от сте-

пени тяжести и длительности течения осложнения и характера компенсаторно-

59

приспособительных реакций. ЛИТЕРАТУРА

1. Хэм, А. Гистология. / А. Хэм, Д. Кормак. — М.: Мир, 1983. — Т. 5. — С. 155–166.

2. Глуховец, Б. И. Патология последа / Б. И. Глуховец, Н. Г. Глуховец. — С-П.: ГРААЛЬ, 2002. — C. 22–57.

3. Кулида, Л. В. Патоморфология периферического цитотрофобласта плацент второго триместра беременности //

Иммунология репродукции. Тез. докл. конф. / Л. В. Кулида, Л. П. Перетятко, Е. В. Проценко. — Иваново, 1993. — С. 29.

4. Кравцова, Г. И. Патология беременности. Патология последа: метод. рекомендации / Г. И. Кравцова, З. Н.

Брагина. — Минск, 2003. — С. 27.

5. Курс лекций по патологической анатомии. Частный курс / под ред. М. А. Пальцева. — М., 2003. — С. 203–208.

6. Исакова, М. И. Морфометрическое исследование плаценты при хронической плацентарной недостаточно-

сти // Прогнозирование и профилактика нарушений здоровья ребенка / М. И. Исакова, Л. П. Перетятко, Л. В. Кулида. —

М., 1988. — С. 161–164.

УДК 611.132.1

ОСОБЕННОСТИ СТРОЕНИЯ ДУГИ АОРТЫ И ЕЕ ВЕТВЕЙ

Курильчик М. Г., Волчкевич О. М., Волчкевич Д. А.

Научный руководитель: к.м.н., доцент Д. А. Волчкевич




Введение

Сосудистая система человеческого организма отличается повышенной склонно-

стью к изменчивости. В настоящее время вариантная анатомия сосудов является вос-

требованным направлением как морфологической, так и хирургической науки. Артерии

человека характеризуются выраженными индивидуальными различиями. Им свой-

ственны неодинаковое число основных сосудистых магистралей, источников крово-

снабжения органов, различная форма ветвления и особенности топографии.


Изучить особенности строения дуги аорты и ее ветвей.


Исследования проводилось на 11 трупах людей обоего пола, умерших в возрасте

55–75 лет, при помощи препарирования, морфометрии и статистической обработки по-

лученных данных.


Дуга аорты является продолжением расположенной внутриперикардиально восходя-

щей аорты. Дуга аорты начинается на уровне прикрепления хряща II ребра к левому краю

грудины. Высшая точка дуги аорты проецируется на центр рукоятки грудины. Место пере-

хода дуги аорты в нисходящий ее отдел проецируется слева на уровне IV грудного позвонка.

Анализ многочисленных исследований склетотопии дуги аорты позволяет сделать

вывод, что с возрастом она изменяется как в диаметре, так и в проекции по отношению

к окружающим образованиям. Доказано, что чем старше человек, тем ниже располага-

ется дуга аорты. У плода она находится на уровне устья плече-головного ствола, а в

возрасте 25–30 лет дуга аорты проецируется на Th3, при этом в возрасте 40–55 лет на

межпозвоночный хрящ Th4 и на уровень Th4 и Th5 в более старшем возрасте.

Г. А. Соколов (1965) выделил три основные формы дуги аорты:

1) нисходящую — наибольшая кривизна дуги аорты приходится на начало ее

среднего изгиба, на остальном протяжении она как бы расправляется и плавно перехо-

дит в нисходящую аорту;

2) равномерно изогнутую — аорта плавно переходит сначала в дугу, затем в нис-

60

ходящую часть;

3) восходящую — место наибольшей кривизны дуги аорты приходится на начало

левой подключичной артерии или на дистальную часть дуги. Нисходящая форма, как

правило, встречается у плодов и новорожденных, равномерно изогнутая как у плодов,

так и взрослых до 50 лет, восходящая — только после 50 лет.

У людей астенического типа телосложения дуга аорты круто изогнута и находит-

ся в косо-сагитальной плоскости. У гиперстеников дуга аорты уплощенной формы и

расположена фронтально.

Обычно от дуги аорты ветви отходят в следующей последовательности: 1) плече-

головной ствол; 2) левая общая сонная артерия; 3) левая подключичная артерия. По-

добное строение отмечается у 83,3–84 % людей. Однако возможны и другие варианты.

Одной из первых анатомических работ, посвященных изучению вариантов ветвей, от-

ходящих от дуги аорты, проведенной на большом материале (300 трупов), была работа

Р. Л. Герценберга (1930). Им были описаны 36 вариантов отхождения ветвей от дуги

аорты. Так, например, левая позвоночная артерия может отходить от дуги аорты чет-

вертой ветвью. А. М. Очкуренко (1966) обнаружил вариант отхождения правой под-

ключичной артерии в качестве четвертой ветви дуги аорты на 3 мм латеральнее (влево)

левой подключичной артерии (в 0,3 % случаев). Ш. Д. Джентаевым, И. И. Кондратюк и

Э. Б. Якимовой (1960) обнаружено отхождение от дуги аорты пяти ветвей: правой общей

сонной диаметром 4 мм, левой общей сонной — 4,5 мм, левой позвоночной — 2,5 мм,

левой подключичной — 3 мм и правой подключичной артерии диаметром 3,3 мм и

длиной 5,2 см. Последняя направлялась от начального отдела нисходящей аорты слева

направо между пищеводом и позвоночником.

На нашем материале в 87,5 % случаев наблюдался классический вариант ветвления.

Диаметр плечеголовного ствола составил 14 ± 3 мм, правой общей сонной артерии —

7 ± 2 мм, правой подключичной артерии — 11 ± 3 мм, левой общей сонной артерии —

8,6 ± 3,4 мм, левой подключичной артерии — 10 ± 3 мм.

В ходе препарирования был обнаружен атипичный вариант отхождения ветвей

дуги аорты: отсутствие плечеголовного ствола. Справа налево отходят сосуды в следу-

ющем порядке: правая общая сонная артерии, левая общая сонная, левая подключич-

ная, правая подключичная. Причем последняя отходит позади левой одноименной на

расстоянии 10 мм, поворачивает направо и проходит между трахеей и пищеводом, та-

ким образом, перегибая пищевод на расстоянии 41 мм от ее начала.

Выводы

Даже на таком незначительном материале была показана изменчивость ветвей ду-

ги аорты. Кроме того, как мы видим, вариабельности подвержены не только сосуды

среднего и малого диаметра, но и крупные магистральные артерии. Интерес к вариант-

ной анатомии аорты, а в особенности дуги аорты, продиктован высокими темпами раз-

вития эндоваскулярной и кардиохирургии. В настоящее время значительно расшири-

лись возможности оперативной помощи людям, страдающим сердечной патологией

(аневризма, пороки клапанного аппарата). В этой связи расширение топографо-

анатомических знаний о дуге оарты представляется особенно актуальным.


1. Бураковский, В. И. Врожденные деформации дуги аорты / В. И. Бураковский, Л. А. Бокерия // DJVI. — M., 2000.

2. Anderson, R. H. The surgical anatomy of the aortic root / R. Anderson // Heart. — 2000. — 84. — P. 670.

3. Layton, K. F. Bovine aortic arch variant in humans: clarification of a common misnomer / K. F. Layton, D. F.

Kallmes // AJNR Am J Neuroradiol. — 2006. —Vol. 27(7). — P. 1541–1542.

4. Reppert, M. K. Variations in Aortic Arch Branch Vessel Anatomy as Seen by Aortography / M. K. Reppert, E. C.

Lundgren // Vascular and Endovascular Surgery. — 1993. — Vol. 27, № 2. — P. 89–93.

5. Settaci, F. Anomalies and variant anatomy of the aorta and supra-aortic vessels: additional challenges met by hy-

61

brid procedures / F. Settaci, P. Sirignano // HSR Proceedings in intensive care and cardiovascular anaesthesia. — 2008. —

Vol. 18, № 4. — P. 37–44.

УДК 572:616-053.5

АНТРОПОМЕТРИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ

ШКОЛЬНИКОВ В ВОЗРАСТЕ 13 ЛЕТ

Мурашко А. Н., Ветрова А. В., Шершнев А. Г.





Антропометрические характеристики (АХ) определяются размерами тела челове-

ка и его отдельных частей. АХ подразделяют на соматометрические и физиометриче-

ские характеристики. К соматомертическим характеристикам, исследуемым в данной

работе, относятся: рост, вес, окружность головы и грудной клетки. К физиометриче-

ским характеристикам — кистевая динамометрия.

Существует ряд факторов, которые влияют на нормальное развитие организма ре-

бенка, который легко поддается пагубным влияниям плохой экологии. Также на рост

оказывает влияние недостаточное или неправильное питание (недостаток витаминов,

питательных веществ).

Цель

Изучить развитие детей в возрасте 13 лет и дать оценку развития.


В исследовании приняли участие 100 подростков 13 лет обоих полов (мальчиков и

девочек по 50 человек).


Результаты проведенной работы сведены в таблицу 1.

Таблица 1 — Антропометрические показатели мальчиков и девочек 13 лет

Вес Рост Динамометрия Объем груди Окруж.

гол. ЖЁЛ


Женский

М ± д 54,5 ±

3,2

162,7 ±

79,7

12,5 ±

26,5

10,7 ±

27,8

73,1 ±

16,3

66,2 ±

11,5

69,7 ±

13,93 56,8 ± 4,8

2031 ±

1400,8

Мужской

М ± д 56 ± 4,2 162,8 ±

79,8

17,24 ±

23,2

15,04 ±

24,7

75,44 ±

17,9

68,36 ±

12,9

71,9 ±

15,5 56,14 ± 4,3

2449 ±

1696,3

При исследовании таблицы по половому признаку было выявлено, что показатели

мужского пола преобладают над женскими показателями. При исследовании кистевой

динамометрии группа исследуемых делится на две категории: в одной группе наблюдает-

ся преобладание силы сжатия левой рукой над правой, в другой наоборот: 87,2 % мальчи-

ков и 91,3 % девочек обладают большей силой сжатия правой руки, соответственно,

12,8 и 8,7 % — левой. В 13-летнем возрасте начинается постепенное преобладание по-

казателей роста и веса у мальчиков, которые были несколько ниже ранее, из-за того, что

начало полового созревания мальчиков на год позже, чем у девочек.

Средний показатель индекс Эрисмана у девочек 11,7 ± 43,6 и 9,53 ± 42,1 у мальчи-

ков. При индивидуальном подходе у 4 % мальчиков индекс находится в пределах нормы,

62

у 90 % норму превышает, у 6 % находится ниже нормы. Результаты измерения девочек:

всего 2 % находятся в границах нормы, остальные 98 % значительно превышают норму.

Результаты расчетов индекса Пинье показали: средний показатель у девочек 38,6 ± 8,1

и 34,96 ± 10,6 у мальчиков. При индивидуальной оценке показателей 8 % девочек име-

ют нормостенический тип телосложение, остальные 92 % — гиперстеники. Для 26 %

мальчиков характерен нормостенический тип телосложение, 74 % — гиперстеники.

При расчете ИМТ в группе исследуемых девочек 94 % оказались в пределах нор-

мы, а 6 % — ниже нормы. В группе мальчиков — 98 % — норма и всего 2 % ниже нормы.


По результатам исследования выяснено, что подавляющее большинство девочек и

мальчиков имеют отклонения от нормы по показателям индекса Эрисмана, индекса

Пинье. ИМТ при этом у большинства остается в пределах нормы.

Результаты исследования показывают, что в возрасте 13 лет имеются отклонения

по тем или иным показателям у большинства обследованных.


1. Антонова, О. А. Возрастная анатомия и физиология: пособие для сдачи экзамена / О. А. Антонова. — М.:

Высшее образование, 2006. — 192 с.

УДК 611.348

ОСОБЕННОСТИ КРОВОСНАБЖЕНИЯ ТОЛСТОЙ КИШКИ

Ложко П. П., Киселевский Ю. М., Ложко П. М.




Введение

Артериальное кровоснабжение толстой кишки имеет свои особенности, знание

которых может оказать несомненную пользу в хирургической практике. Толстая кишка

кровоснабжается из систем двух брыжеечных артерий — верхней и нижней [1, 2, 7, 8].

Варианты кровоснабжения толстой кишки приведены на схеме (рисунок 1).

63

Рисунок 1 — Варианты отхождения артерий питающих толстую кишку

В последнее время за счет внедрения новых оперативных технологий увеличилось

количество сфинктеросохраняющих операций при раке прямой кишки. Одним из мето-

дов операции является низведение различных участков левой половины ободочной

кишки. Правую же половину толстой кишки с сегментом подвздошной кишки исполь-

зуют при пластике пищевода. Самым тяжелым осложнением данной операции является

ишемия трансплантата [4, 5, 6, 9, 10, 12].

Не стоит так же забывать об анатомо-топографических особенностях червеобраз-

ного отростка важных для диагностики и лечения острого аппендицита. Локализация

червеобразного отростка в брюшной полости зависит от положения купола слепой

кишки. Аппендикс может находиться под печенью, в малом тазу, в правой или левой

подвздошных областях. Червеобразный отросток фиксирован лишь в области основа-

ния, в то время как его верхушка может, как часовая стрелка, располагаться в любой

точке окружности. В положении червеобразного отростка выделяется несколько вари-

антов: нисходящее (тазовое) — 15–20 %, отросток спускается в полость малого таза,

соседствуя с мочевым пузырем, прямой кишкой, маткой и ее придатками; латеральное

положение 12–15 %, при котором аппендикс направлен в сторону правого бокового ка-

нала; медиальное положение 7–9 % — отросток располагается по ходу конечной части

подвздошной кишки (над или под подвздошной кишкой); заднее положение, когда от-

росток находится позади слепой кишки (ретроцекально), в свою очередь делящееся на:

интраперитонеальное 9–10 %, ретроперитонеальное 3–5 % и интрамуральное (в стенке

слепой кишки) 0,1 %. Большое практическое значение также имеют особенности кро-

воснабжения червеобразного отростка, которые описали еще в 1905 году Kelly и Hurtod.

Важно отметить, что сама аппендикулярная артерия и ее ветви в 60 % случаев функци-

онально являются сосудами конечного типа, т. е. не имеют анастомозов даже с сосед-

ними ветвями подвздошно-ободочной артерии. Выделяют четыре типа питания отрост-

ка: 1) одиночный ствол — отходит от a. ileocolica и питает весь червеобразный отро-

64

сток (30 % случаев); 2) более чем 2/3 отростка снабжает кровью одиночный сосуд, от-

ходящий от a. ileocolica (как и при первом типе), основание отростка получает питание

через 1–2 сосуда, отходящих от задней стенки илеоцекальной артерии — 25 %; 3) кро-

воснабжение червеобразного отростка осуществляется двумя отдельными веточками,

отходящими от основного ствола a.ileocolica — 25 %; 4) питание отростка аналогично

третьему типу, но при этом червеобразный отросток снабжается кровью 1–2 веточками,

отходящими от задней ветви илеоцекальной артерии. Без учета указанных типов крово-

снабжения, перевязкой основного ствола a.аppendicularis, можно спровоцировать ише-

мический некроз части слепой кишки [3, 11].

Материал и методы

Исследование проведено на 80 макропрепарах толстой кишки умерших людей в

возрасте от 56 до 75 лет.

В процессе изучения осуществлялись препарирование сосудов толстой кишки и

илеоцекального угла, оценка топографии отделов толстой кишки, морфометрия (изме-

рение длины и диаметра краевых сосудов), выявление связи между топографией кишки

и ее кровоснабжением.


Восходящая ободочная кишка при мезоперитонеальном положении в подавляю-

щем большинстве случаев получала артериальную трофику из хирургической аркады

Риолана. Правая ободочная артерия была выражена лишь в 6 (12 %) из 50 наблюдений

(рисунок 2).

Рисунок 2 — Ветвление правой ободочной артерии

Средняя ободочная артерия отходила от верхней брыжеечной артерии дистальнее

нижнего края поджелудочной железы на 1–5,5 см, вступала в брыжейку поперечной обо-

дочной кишки и направлялась к правому изгибу. На расстоянии 2,5–5 см от начала она

делилась на левую и правую ветви равного диаметра. Такая топография артерии харак-

терна для мезоперитонеального положения правого изгиба ободочной кишки. При интра-

перитонеальном положении обоих изгибов ободочной кишки постоянно наблюдалось

наличие добавочных средних ободочных артерий, которые пересекали бессосудистую зо-

ну брыжейки поперечной ободочной кишки в различных направлениях. Добавочные ар-

терии отходили от верхней брыжеечной, направлялись к средней трети поперечной обо-

дочной кишки, либо отклонялись влево к ее левому изгибу. Нижняя брыжеечная артерия

при мезоперитонеальном положении нисходящей ободочной кишки в 60 % случаев имела

65

рассыпной тип ветвления и в 40 % — переходный. При смешанном положении нисходя-

щей ободочной кишки тип ветвления артерии в 25 % рассыпной, в 60 % — переходный и

в 15 % — магистральный. При интраперитонеальном ее положении: в 20 % отмечены

рассыпной и переходный типы ветвления и в 80 % — магистральный. Сигмовидная обо-

дочная кишка кровоснабжалась из одноименных артерий, количество которых колебалось

от 1 до 5. Самая дистальная сигмовидная артерия имела анастомоз своей нисходящей

ветви с верхней прямокишечной артерией. На нашем материале хирургическая аркада

ректосигмовидного отдела толстой кишки была разомкнута в 13 (26 %) случаях из 50.

Подвздошно-ободочная артерия является правой ветвью верхней брыжеечной. Ее

диаметр составил 3 ± 0,2 мм, длина — 6,4 ± 0,1 см. Выявлены следующие типы ветвле-

ния: магистральный — 40 % случаев, с образованием артериального кольца — 20 %,

бифуркационный тип ветвления — 10 %, рассыпной — 10 %, смешанный — 20 %.

Ободочно-кишечная ветвь имелась на всех препаратах. Ее диаметр составил 1,5 ± 0,3

мм. В половине случаев были выявлены дополнительные ветви, переходящие в краевой

сосуд. Подвздошно-кишечная ветвь обнаружена в 90 % случаев, при этом диаметр вет-

ви составил 1,5 ± 0,1 мм. В 2 % случаев 0,4–0,6 мм, что может вызвать некроз транс-

плантата. В 8 % случаев диаметр ветви составил 0,7–0,8 мм, что также может сказаться

на кровоснабжении трансплантата. Обнаружены дополнительные ветви носящие харак-

тер прямых анастомозов между верхней брыжеечной и подвздошно-ободочной артери-

ями, диаметр которых составил 0,4–1,2 мм. Анастомоз между правой ободочной и

средней ободочной артериями наблюдался на 25 препаратах. Его диаметр составил 1,0

± 0,1 мм. На 5 препаратах правая ободочная артерия отсутствовала. Наряду с этим был

выявлен анастомоз между подвздошно-ободочной и средней ободочной артериями. Его

диаметр составил 1,2 ± 0,02 мм.

Диаметр главного ствола нижней брыжеечной артерии в среднем составил 3,9 ± 0,8 мм,

длина ствола 2,2 ± 0,7 см. Магистральный тип ветвления нижней брыжеечной артерии

выявлен в 60 % случаев, рассыпной — в 40 %. Несмотря на различные типы ветвления

артерии, общая архитектоника главного ствола и его ветвей оставалась постоянной.

Левая ободочная артерия (рисунок 3) встречалась на всех препаратах и имела

диаметр 2,3 ± 0,5 мм. Нами выявлены два типа ветвления левой ободочной артерии.

При первом типе (43 % случаев) артерия вертикально поднималась под брюшиной

левого брыжеечного синуса к левому углу толстой кишки и делилась на две главные

ветви. При данном варианте строения артерия имеет длину 8–11 см. В случае пересече-

ния нижней брыжеечной артерии ниже левой ободочной, последняя не мешает низве-

дению левого угла толстой кишки, но расправить угол при этом не удается за счет ко-

нечных ветвей. В 57 % случаев выявлен второй тип ветвления левой ободочной арте-

рии, при котором артерия отходила отклоняясь в сторону нисходящей ободочной киш-

ки. По пути она отдавала одну-две крупные ветви к нисходящей ободочной кишке.

Вблизи левого угла толстой кишки артерия подходила близко к толстой кишке, повторя-

ла ее изгиб и формировала дугу Риолана. Диаметр артерии 1,7–2,2 мм. При втором ва-

рианте ветви к нисходящей ободочной кишке ограничивают ее при пересечении нижней

брыжеечной артерии ниже левой ободочной.

66

Рисунок 3 — Ветвление левой ободочной артерии

Однако второй тип ветвления имеет и свои положительные качества. В связи с

тем, что артерия повторяет изгиб кишки в области левого угла — при низведении левый

угол расправляется без нарушения кровоснабжения, увеличивая тем самым длину

трансплантата. Дуга Риолана является крупным анастомозом между левой ободочной

артерией и средней ободочной артерией. На нашем материале ее диаметр составил 1,9 ±

0,3 мм. В ряде случаев (18 %) диаметр дуги Риолана составил 1,1–1,2 мм. Такой малый

диаметр может сказаться на кровоснабжении левой половины толстой кишки при пере-

вязке нижней брыжеечной артерии.

Исследования показали, что в 18 случаях при нисходящем или тазовом располо-

жении червеобразного отростка питание его осуществлялось по первому или второму

типу кровоснабжения. В 12 случаях, когда аппендикс принимал ретроцекальное (в 2 случа-

ях) и медиальное (в 10 случаях) положение, его васкуляризация осуществлялась по-

средством двух артерий, преимущественно по третьему и четвертому типам.

Выводы

Существующие различия в артериальном кровоснабжении толстой кишки при

интраперитонеальном и мезоперитонеальном положениях ее флангов, следует учиты-

вать при оперативных вмешательствах на указанных отделах толстой кишки.

Так же необходимо помнить вышеописанные особенности кровоснабжения пра-

вой половины толстой кишки при выполнении пластики пищевода во избежание ише-

мии и некроза трансплантата. Только хорошо выраженный краевой сосуд вдоль транс-

плантата препятствует возникновению данного осложнения.

Не стоит забывать существующие вариации диаметра и длины артерий левого

фланга толстой кишки при выполнении низведения еѐ левых отделов.

Кровоснабжение червеобразного отростка непосредственно связано с его топо-

графией. При восходящем расположении отростка он получает питание из двух арте-

рий, при его нисходящем положении — из одной аппендикулярной артерии.


1. Амелина, О. П. Очерки развития учения о кровоснабжении толстой кишки / О. П. Амелина // Тр. Благове-щенского мед. ин-та. — 1959. — Т. 4. — С. 248–256.

2. Бабаев, А. А. Варианты кровоснабжения поперечной ободочной кишки / А. А. Бабаев // Хирургия. — 1966. — № 3. — С. 78–83.

3. Баулин, А. А. Об особенностях кровоснабжения стенки ободочной и сигмовидной кишки / А. А. Баулин // Вестн. хир. — 1974. — № 3. — С. 128–129.

4. Бондарь, Г. В. Низкая брюшно-анальная резекция в лечении рака прямой кишки / Г. В. Бондарь // Онколо-гия. — 2002. — № 1. — С. 59–61.

67

5. Дидковский, П. И. Кровоснабжение толстой кишки / П. И. Дидковский // В кн.: Кровоснабжение органов пищеварительного тракта человека. — Киев, 1970. — С. 156–189.

6. Дробни, Ш. Хирургия кишечника / Ш. Дробни. — Изд-во АН Венгрии: Будапешт, 1983. — 592 с. 7. Дюсупов, А. А. Изучение кровоснабжения толстой кишки с целью профилактики ишемических осложнений

/ А. А. Дюсупов // Вестник экспериментальной хирургии. — 2012. — Т. 5. — № 1. 8. Иофоре, И. Л. Анатомо-хирургическая особенность кровоснабжения толстой кишки / И. Л. Иофоре // Тр.

Саратовского мед. ин-та. — Саратов, 1961. — Вып. 32(49). — С. 20–37. 9. Кованов, В. В. Хирургическая анатомия артерий человека / В. В. Кованов, Т. И. Аникина. — М.: Медицина,

1974. — 184 с. 10. Ривкин, В. Л. Колонопроктология / В. Л. Ривкин, Л. Л. Капуллер. — М.: ГЭОТАР-МЕДИА, 2011. — 368 с. 11. Романов, П. А. Клиническая анатомия вариантов и аномалий толстой кишки / П. А. Романов. — М.: Меди-

цина, 1987. — 190 с. 12. Симич, П. Хирургия кишечника / П. Симич. — Мед. изд-во: Бухарест, 1979. —399 с.

УДК 591.431.4:599.73

МОРФОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ЗУБОЧЕЛЮСТНОЙ СИСТЕМЫ ЛОСЯ,

ЗУБРА И ОЛЕНЯ В СРАВНИТЕЛЬНОМ АСПЕКТЕ

Петрашкевич В. Г.

Научный руководитель: канд. вет. наук, доцент А. Л. Лях


«Витебская ордена «Знак почета» государственна академия

ветеринарной медицины»


Введение

Браконьерство и несанкционированный отстрел диких жывотных в Республике

Беларусь являются адмнистративно-наказуемыми деяниями. Поэтому часто приходится

прибегать к биологической экспертизе на предмет установления видовой принадлежно-

сти по фрагментам тела животных. Такая экспертиза (например, по частям нижней че-

люсти с коренными зубами) является трудоемким процессом и требует четких знаний

морфологии основных представителей фауны Республики Беларусь и ближнего зарубе-

жья. Предоставив эксперным органам надежную информацию по морфологии таких

животных, как лось, олень, зубр мы стремимся облегчить видовую идентификацию и

повысить качество эксперной работы.

Цель исследования Определение анатомических особенностей и выявление значимых различий зубов

лося европейского, оленя пятнистого, зубра европейского, а также сравнение их с зуба-

микрупного рогатого скота.


Нами были отобраны нижние коренные зубы лося (n=2), оленя (n=2), зубра (n=3) и

крупного рогатого скота (n=2)в возрасте 2–2,5 года и сделаны рентгеновские снимки их

нижних челюстей. В качестве методов использовались морфометрия и рентгенография.


У исследуемых животных зубочелюстная система имеет характерных черты

строения для подотряда жвачных: формула зубов (I0/4, C0/0, P3/3, M3/3), коренные зу-

бы отделяются от резцовых беззубым участком — диастемой, на месте верхних резцо-

вых зубов имеется резцовая подушка (torusincisivi). Третий моляр имеет добавочную

коронку и корень. Коронка моляров имеет типичный для подотряда жвачных лунчатый

рисунок смыкательной поверхности, который образуется после стирания эмали зуба.

Согласно литературным источникам, у всех этих представителей длиннокоронковые зу-

бы (hypselodontes), т. е. у них отсутствует ярко выраженная шейка, они выдвигаются из

челюсти на протяжении всей жизни, эмаль покрыта тонким слоем цемента, а корни

68

слабо выражены и имеют крупный корневой канал.

Для удобства идентификации вида животного по зубам мы обращали внимание

наформу и высоту коронки зуба, отношение высоты коронки к длине корня, наклон зу-

бов в зубной аркаде, форму и расположение талонидов (talonid — пяткообразный вы-

ступ от основания коронки, являющйся недоразвитым конусом зуба по мере его услож-

нения от первого премоляра до 3-го моляра)

В результате проведенных исследований установлено, что у лосей коронки рас-

ширены в основании и сужены к вершине, на щечной поверхности премоляров имеется

глубокий вертикальный желоб, первый и второй премоляры наклонены к ветви нижней

челюсти, третий премоляр располагается перпендикулярно, а моляры направлены ко-

ронками к резцовым зубам, корни достигают Ѕ высоты тела челюсти (рисунок 1),на мо-

лярах имеется конусовидный талонид, который располагается в вертикальном желобе

щечной поверхности, анатомическая шейка соответствует клинической.

К особенностям зубов оленей относится наличие на премолярах выпуклой коронки

со щечной и вогнутой с язычной поверхности, вертикальный желоб хорошо выражен толь-

ко на третьем премоляре, премоляры наклонены к ветви нижней челюсти, а моляры —

к резцовым зубам, корни достигают Ѕ высоты тела челюсти (рисунок 2). На молярах та-

лониды едва заметны, или могут отсутствовать, на всех зубах анатомическая шейка со-

ответствует клинической.

Рисунок 1 — Рентгенография челюсти лося:

М — моляры, Р — премоляры, стрелка — направление наклона зуба

Рисунок 2 — Рентгенография челюсти оленя: М — моляры, Р — премоляры,

стрелка — направление наклона зуба

Если обратить внимание на особенности морфологии, а также опираясь на данные

морфометрии зубов лося и оленя, то можно сделать вывод, что по строению они больше

напоминают короткокоронковые зубы.

У зубров особенным является то, что коронка премоляров имеет клиновидную форму и

несет 1 конус, а моляров — трапециевидная,с широким основанием, обращенным к смыка-

тельной поверхности; талонид в виде слабо выраженного гребня в глубине вертикального

желоба щечной поверхности, премоляры наклонены к ветви нижней челюсти, а моляры —

к резцовым зубам; корни достигают вентрального края тела нижней челюсти (рисунок 3).

Для крупного рогатого скота характерно наличие на премолярах с язычной поверхно-

сти талонида клиновидной формы, причем у других животных на премолярах он отсутству-

ет; все зубы располагаются под наклоном в сторону резцовых зубов, корни за счет длинных

коронок достигают 2/3 высоты тела челюсти (рисунок 4), коронка моляров имеет прямо-

угольную форму; талонид широкий, гребневидный, располагается в вертикальном желобе.

69

Рисунок 3 — Рентгенография челюсти зубра:

М — моляры, Р — премоляры,

стрелка — направление наклона зуба

Рисунок 4 — Рентгенография челюсти: крупного рогатого скота

М — моляры, Р — премоляры, стрелка — направление наклона зуба

Для последних двух представителей имеет место значительное сходство в строении

зубочелюстной системы за неимением некоторых различий. Следовательно зубы крупного

рогатого скота и зубра труднее всего отдифференцировать друг от друга. Также можно

утверждать, что они наиболее соответвуют определению длиннокоронковых зубов.

Морфометрические показатели соотношения длин коронки и корней зубов отобра-

женны на рисунках 5 и 6. Мы определяли соотношение внутри 2 групп животных, в кото-

рых к первой относились лось и олень, а ко второй — зубр и крупный рогатый скот. Это

было сделано на основании приведенных выше морфологических исследований с учетом

того, что дифференцировать по зубам будет целесообразней лосей от оленей и зубров от

крупного рогатого скота. Следует обратить внимание на то, что длины коронок зубов лосей

и оленей немного меньше длин их корней. Это соотношение у зубров и крупн. рог. скота

носит обратных характер. Морфометрические показатели полостей коронок зубов и кана-

лов корней не были рассмотренны в качестве значимых в исследовании, так как эти показа-

тели имели большие числовые разбежки. Для их исследования требуется большее количе-

ство животных, наличие биохимических показателей их крови и т. д.

Рисунок 5 — Соотношени длин коронок

и корней зубов оленя и лося Рисунок 6 — Соотношение длин коронок и корней зубра и крупного рогатого скота

70

Выводы

Таким образом, основываясь на данных анатомического исследования, морфомет-

рических данных и рентгеноргафии, можно установить, что коренные зубы лосей и

оленей имеют строение характерное для короткокоронковых зубов, а у зубров и крупно-

го рогатого скота — для длиннокоронковых. Данные особенности и различия в зубах

одного подотряда наиболее всего связаны с такими факторами, как образ жизни, пред-

почтение в кормах, способ пережевывания кормовых масс, количество актов жвачки в

сутки, а также анатомические особенности в строении костей черепа, а следовательно и

распределение нагрузки на зубы в пределах нижней зубной аркады и др. Данные мор-

фологического исследования нижних коренных зубов этих животных значительно об-

легчают проведение судебных экспертиз и биологического исследования, а также поз-

воляют приблизиться к максимальной точности в определении вида по фрагментам

нижней челюсти с коренными зубами.


1. Акаевский, А. И. Анатомия домашних животных / А. И. Акаевский, Ю. Ф. Юдичев, С. Б. Селезнѐв; под ред.

С. Б. Селезнѐва. — 5-е изд., перераб. и доп. — М.: ООО «Аквариум-Принт», 2005. — 640.

2. Константинов, В. М. Сравнительная анатомия позвоночных животных: учеб. пособие для высш. пед. учеб.

заведений / В. М. Константинов, С. П. Шаталова. — М.: Издательский центр «Академия», 2005. — 304 с.

3. Соколов, В. Е. Зубр. Морфология, систематика, эволюция, экология / В. Е. Соколов. — М.: Наука. — С. 1–496.

4. Тимофеева, Е. К. Лось (экология, распространение, хозяйственное значение) / Е. К. Тимофеева. — Л.: изд-

во Ленингр. ун-та, 1974. — С. 1–168.

УДК [616.831:616.8-091.81-091.94:616.16]-053.8/.9

МОРФОМЕТРИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ВАСКУЛЯРИЗАЦИИ

В ПАРАГИППОКАМПАЛЬНОЙ ИЗВИЛИНЕ ГОЛОВНОГО МОЗГА ЧЕЛОВЕКА

Пирятинская Н. Е., Зайцева Л. И.

Научный руководитель: д.м.н., проф. С. Ю. Масловский

Харьковский национальный медицинский университет

Государственный университет

«Институт проблем эндокринной патологии

им. В. Я. Данилевского НАМН Украины»

г. Харьков, Украина

Введение

Новые демографические тенденции современного мира придают особенную акту-

альность гериатрической проблематике [1]. Процессы старения организма в значитель-

ной степени связаны со структурными и функциональными изменениями нервной си-

стемы, которые приводят к нарушению регуляции ряда функций [2]. В нервно-

психической деятельности человека принимает участие немало отделов головного моз-

га. Один из них — энторинальная область парагиппокампальной извилины, корковый

участок лимбической системы, задействована в формировании эмоций и памяти, в ме-

ханизмах эпилептогенеза, в патогенезе болезни Альцгеймера и функциональных рас-

стройствах при шизофрении [3–5]. Нарушение метаболизма нейронов является след-

ствием дисбаланса взаимоотношений между ними и обеспечивающими трофику клет-

ками глии и капиллярами [6, 7].

Цель

Изучить количественные показатели васкуляризации энторинальной области па-

рагиппокампальной извилины головного мозга человека.

71

Материал и методы

Секционный материал получен от 56 трупов человека обоего пола (28 мужчин и

28 женщин) в возрасте от 22 до 84 лет. Участок извилины взят из симметричных областей

левого и правого полушария головного мозга. Всего изучено 112 участков энторинальной

области коры головного мозга. Материал был распределен на 7 возрастных групп по деся-

тилетнему интервалу. Морфометрические исследования проводились на полутонких ги-

стологических срезах толщиной 1 мкм. Для количественной характеристики васкуляриза-

ции нервной ткани определяли удельную длину капилляров, радиус капилляров, величину

зоны васкуляризации, удельную площадь обменной поверхности и объем, занимаемый ка-

пиллярами в объеме ткани (1 мм3) [8, 9]. Результаты исследований обработаны методами

математической статистики и биометрии. Различия значимы при Р < 0,05.


Расчеты удельной длины капилляров показали, что на протяжении всей жизни че-

ловека во всех возрастных группах происходят изменения показателя. Всего за иссле-

дуемый период с 1 по 7 возрастную группу изменение удельной длины капилляров

составило 17 %. Отмечается уменьшение удельной длины капилляров в каждом по-

следующем десятилетии по сравнению с предыдущим. Темпы снижения изучаемого

показателя носят равномерный характер и примерно одинаковы в каждом десятилетии.

Удельная длина капилляров последовательно снижалась в среднем на 2,3 % за деся-

тилетие. При измерении радиуса капилляров отмечено, что он постепенно изменяется,

увеличиваясь с возрастом. Расчеты капиллярного индекса показали, что всего за ис-

следуемый период (с 1 по 7 возрастную группу) его значение повышается на 40 %.

Результаты расчета зоны васкуляризации выявили, что с возрастом ее значение изменя-

ется в сторону увеличения, при этом в 6 (71–80 лет) возрастной группе происходит

уменьшение значения с дальнейшим увеличением в 7 (81–90 лет) группе. Параметры

удельной площади обменной поверхности снижаються в среднем до 55–60 лет, а в пос-

ледующие два возрастных десятилетия показатели имеют тенденцию к повышению, но

после 80 лет снова снижаются. Объем, занимаемый капиллярами в ткани, плавно уме-

ньшается до 70 лет, после чего, наоборот, незначительно повышается

Выводы

Морфометрическое изучение васкуляризации при физиологическом старении в ко-

ре энторинальной области парагиппокампальной извилины головного мозга человека по-

казало, что с возрастом происходит уменьшение удельной длины капилляров в 1 мм3

ткани. Следует отметить, что радиус капилляра не постоянен. Постепенно изменяясь с

возрастом, он увеличивается. Значения величины зоны васкуляризации, удельной пло-

щади обменной поверхности и объема, занимаемого капиллярами в объеме ткани, так-

же изменялись с возрастом. При этом характеристика этих изменений была не стабиль-

ной, то увеличиваясь, то уменьшаясь от группы к группе.

Полученные результаты могут быть базовыми для дальнейших морфологических

и нейрофизиологических исследований васкуляризации головного мозга человека как в

норме, так и при патологических состояниях для объяснения появления неврологиче-

ских расстройств на ранних стадиях инволюции мозга.


1. Бурчинский, С. Г. Анализ современного состояния и перспектив развития геронтологических исследований

(по результатам международой экспертизы) / С. Г. Бурчинский, Ю. К. Дупленко // Пробл. старения и долголетия. —

1994. — Т. 4. — С. 275–283.

2. Леонтюк, А. С. Основы возрастной гистологии: учеб. пособие / А. С. Леонтюк, Б. А. Слука. — Минск:

Выш. шк., 2000. — 416 с.

3. Bliss, T.V.P. A synaptic model of memory: long-term potentiation in the hippocampus / T.V.P. Bliss, G. L. Collin-

gridge // Nature. — 1993. — Vol. 361. — P. 31–39.

72

4. Ониани, Т. Н. Интегративная функция лимбической системы / Т. Н. Ониани. — Тбилиси: Мецниереба,

1980. — 302 с.

5. Gluck, M. A. Computational models of the hippocampal region: implications for prediction of risk for Alzheimer’s

disease in non-demented elderly / M. A. Gluck, C. E. Myers, M. M. Nicolle, S. Johnson // Current Alzheimer Res. — 2006. —

Vol. 3. — P. 247–257.

6. Мотавкин, П. А. Капилляры головного мозга / П. А. Мотавкин, А. В. Ломакин, В. М. Черток. — Владиво-

сток: Ин-т биологии моря ДВНЦ АН СССР, 1983. — 140 с.

7. Lokkergaard, A. Stereologikal estimates of number and length of capillaries in subdivisions of the cerebellar human

hippocampal region / A. Lokkergaard, J. R. Nyengaard, M. J. West // Hippocampus. — 2001. — Vol. 11(6). — P. 726–740.

8. Автандилов, Г. Г. Медицинская морфометрия / Г. Г. Автандилов. — М.: Медицина, 1990. — 383 с.

9. Степаненко, А. Ю. Морфометрическая характеристика васкуляризации молекулярного и зернистого слоев

коры мозжечка крысы / А. Ю. Степаненко // Теоретична і експериментальна медицина, 2005. — № 2. — С. 15–19.

УДК 611. 81-053

МОРФОМЕТРИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ТРЕТЬЕГО ЖЕЛУДОЧКА

ГОЛОВНОГО МОЗГА В РАЗЛИЧНЫЕ ВОЗРАСТНЫЕ ПЕРИОДЫ

(ПО ДАННЫМ КОМПЬЮТЕРНОЙ ТОМОГРАФИИ)

Продухо А. С., Коледа Е. М., Шершнев А. Г.





Введение

В современной медицине компьютерно-томографические исследования головного

мозга широко вошли в клиническую практику и в основном используются для диагно-

стики различных заболеваний. В то же время изучение индивидуальной анатомической

изменчивости его морфометрических параметров в возрастном или половом аспектах

проводится явно недостаточно. Компьютерные томограммы головного мозга позволя-

ют выявить не только рельеф или форму его полушарий, но и размеры полостей, в

частности — третьего желудочка. Известны различия размеров у людей разных воз-

растных групп. Сведения, касающиеся индивидуальных и половых различий величины,

а также средних размеров третьего желудочка в доступной литературе нам не встреча-

лись. Поэтому, выполняя данное исследование, целью его мы ставили выявление диа-

пазона возможных вариантных колебаний продольных и поперечных размеров третьего

желудочка головного мозга у людей от рождения до 91 года жизни.


В ходе настоящего исследования использованы данные 218 компьютерных томо-

грамм головного мозга (109 мужчин и 109 женщин) в возрасте от 0 до 91 года.

Измерения проводили согласно требованиям руководств по энцефалометрии сде-

ланных на томограммах в стандартных анатомических плоскостях (сагиттальной,

фронтальной и аксиальной). Результаты исследования были статистически обработаны

при помощи программы «Microsoft Ехсеl».

Результаты и обсуждения

Результаты исследований были сведены в таблицы, в зависимости от пола и воз-

раста. При изучении размера третьего желудочка были выявлены средние размеры для

установленных групп. Также было отмечено возрастание поперечных и продольных

размеров данной структуры головного мозга с возрастом.

Для настоящего исследования были определены возрастные диапазоны в соответ-

ствии с особенностями развития головного мозга у различных возрастных групп. Паци-

73

енты были разделены на следующие промежутки: 1 группа — 0–7; 2 группа — 8–16;

3 группа — 17–35; 4 группа — 36–50; 5 группа — 51–70; 6 группа — 71–91 год.

Таблица 1 — Сводная таблица показателей в зависимости от пола и возраста p > 0,05

Показатели Пол Длина Ширина

0–7

М ± д М 1,54 ± 0,42 0,36 ± 0,1

Ж 1,50 ± 0,22 0,41 ± 0,1

8–16

М ± д М 1,7 ± 0,52 0,40 ± 0,1

Ж 1,74 ± 0,35 0,41 ± 0,12

17–35

М ± д М 1,56 ± 0,45 0,41 ± 0,12

Ж 1,78 ± 0,42 0,44 ± 0,13

36–50

М ± д М 2,05 ± 0,27 0,54 ± 0,16

Ж 1,88 ± 0,39 0,39 ± 0,09

51–70

М ± д М 1,95 ± 0,46 0,57 ± 0,25

Ж 2,12 ± 0,36 0,51 ± 0,13

71–91

М ± д М 2,46 ± 0,55 0,93 ± 0,24

Ж 2,04 ± 0,46 0,67 ± 0,16

С увеличением возраста все структуры головного мозга увеличиваются в разме-

рах. Это закономерно и для третьего желудочка головного мозга. Имеется зависимость

между показателями длины и ширины в зависимости от пола и возраста, что необходи-

мо учитывать при вынесении заключения при постановке диагноза. По данным иссле-

дования прослеживается стойкое преобладание показателей длины у женщин, а шири-

ны у мужчин, и увеличение данных показателей с возрастом.

Полученные данные касательно поперечных размеров совпадают с данными,

приведенными в работе Торстена Б. Мѐллера и Эмиля Райф «Норма при КТ- и МРТ-

исследованиях», а именно: ширина третьего желудочка < 5 мм у детей ( у детей грудного

возраста чуть более 5 мм); < 7 мм у взрослых до 60 лет; < 9 мм у взрослых старше 60 лет.


В настоящем исследовании представленная прижизненная морфометрическая ха-

рактеристика третьего желудочка головного мозга показывает диапазон индивидуаль-

ных колебаний продольных и поперечных размеров структуры. Особо следует отме-

тить различия в определенные возрастные периоды, а также выраженные половые раз-

личия. Продольные и поперечные размеры, а также объем полости третьего желудочка

с возрастом увеличиваются. На основании чего можно судить о наличии гидроцефалии,

а также степени ее развития при отклонении от нормальных показателей. Однако все

размеры тех или иных структур по отдельности очень сложно рассматривать, так как

средние значения приведенных показателей могут отклоняться от них и не являться па-

тологическими. Поэтому к каждому пациенту необходим индивидуальный подход и

детальное изучение всевозможных параметров и показателей, не забывая про зависи-

мость между собой других признаков.

Работа по данному направлению продолжается для уменьшения возрастных диа-

пазонов и уточнения возможных колебаний значений размеров третьего желудочка.

Результаты исследования могут представлять определенный интерес не только

для специалистов в области возрастной нейроанатомии, но и для нейрохирургов в ком-

пьютерно-томмографической диагностике для объективизации расчетов.

74


1. Маргорин, Е. М. Индивидуальная анатомическая изменчивость человека / Е. М. Маргорин. — М., Медицина, 1975.

2. Торстен, Б. М. Норма при КТ- и МРТ-исследованиях / Б. М. Торстен, Эмиль Райф, пер. с англ.; под общ.

ред. Г. Е. Труфанова, Н. В. Марченко. — 2-е изд. — 2013.

УДК 616-018.2-007.17:612.014.2

ВЕНОЗНАЯ СИСТЕМА ГОЛЕНИ

Семеняго С. А.

Научный руководитель: к.м.н., доц. В. Н. Жданович




В настоящее время заболевания вен нижних конечностей занимают особое ме-

сто среди сосудистой патологии. Число пациентов с варикозным расширением вен

среди населения развитых стран является достаточно высоким. Так, к примеру, про-

водившееся в 2004 г. исследование среди трудоспособного населения г. Москвы по-

казало, что 50 % мужчин и 67 % женщин страдают хроническими заболеваниями

вен нижних конечностей. Исследования, проводившиеся позже в других регионах,

только подтверждают эти цифры. Исследование населения на Камчатке показало,

что у 67,5 % женщин и 41,3 % мужчин имеется хроническая венозная патология.

Опасность данной патологии заключается в возможности развития тромбофлебита.

Образование тромбов на фоне воспаления венозной стенки приводит к закупорке

просвета сосуда с образованием флеботромбоза. Но наибольшую опасность пред-

ставляет отрыв такого тромба и его перемещение по системе нижней полой вены,

что может привезти к тромбоэмболии лѐгочной артерии.

Для радикального лечения хронической венозной патологии используются раз-

личные хирургические методы. Консервативная терапия не дает излечения, однако

смягчает общую картину и применяется в комплексе с хирургическим лечением при

подготовке пациентов к операции и их скорейшей реабилитации в послеоперационном

периоде. Большинство хирургических методов лечения основано либо на удалении ва-

рикозно измененной вены (веноэктомия), либо на устранении просвета сосуда (лазер-

ная и радиочастотная коагуляция, склеротерапия). Однако при недостаточном ориенти-

ровании в анатомии венозного русла, существует риск выполнения оперативного вме-

шательства не в полном объеме, что в дальнейшем может привести к рецидиву заболе-

вания. Индивидуальная вариативность венозной системы нижних конечностей значи-

тельно усугубляет данный аспект. В свете вышеизложенных фактов изучение венозно-

го русла нижних конечностей представляется актуальным вопросом.

Венозное русло нижней конечности подразделяется на две системы: поверхност-

ную и глубокую, а также соединяющие их вены-перфоранты (прямые и непрямые), и

коммуниканты. Вены поверхностной системы располагаются над собственной фасцией,

покрывающей мышцы, в то время как вены глубокой системы расположены под соб-

ственной фасцией, могут проходить между мышцами в различных топографических

образованиях и сопровождают одноименные артерии. Вены, соединяющие поверхност-

ную и глубокую венозные системы и проходящие сквозь собственную фасцию, назы-

ваются перфорантами. Различают прямые и непрямые перфоранты. Прямые перфоран-

ты непосредственно соединяют поверхностную и глубокую вены проходя сквозь разде-

ляющую их собственную фасцию. Непрямые перфоранты связывают вены разных си-

75

стем опосредованно через мышечные притоки глубоких вен. Также отдельно выделяют

коммуникантные вены, которые связывают вены только одной системы (либо поверх-

ностной, либо глубокой); коммуниканты собственную фасцию не прободают.

Перфорантные вены содержат клапаны, препятствующие венозному сбросу из

глубокой венозной системы в поверхностную. Нарушение данных гемодинамических

процессов играет одну из ключевых ролей в патогенезе хронической венозной патоло-

гии, что делает вены-перфоранты важнейшим объектом изучения. Ведущая роль в

этиопатогенезе отводится перфорантам голени, в связи с чем целесообразным пред-

ставляется изучение венозной системы данной топографической области.

Глубокая венозная система голени представлена передними и задними больше-

берцовыми венами, vv. tibiales anteriores et posteriores, которые сливаясь образуют под-

коленную вену, v. poplitea, а также малоберцовыми, vv. fibulares (peroneae) и суральны-

ми, vv. surales венами. Вышеперечисленные вены сопровождают одноименные артерии

в количестве венозных стволов от двух до четырех. Задние большеберцовые вены фор-

мируются при слиянии медиальных и латеральных подошвенных вен и начинаются по-

зади медиальной лодыжки в лодыжковом канале. Перейдя на заднюю поверхность го-

лени, данные вены уходят в голено-подколенный (Груберов) канал, где входят в состав

основного сосудисто-нервного пучка этой области. Передние большеберцовые вены

формируются при слиянии тыльных вен стопы, далее переходят на переднюю поверх-

ность голени и в верхней ее трети прободают межкостную мембрану, уходя в Груберов

канал и сливаясь там с задними большеберцовыми венами. При слиянии вышеописан-

ные вены образуют подколенную вену, которая выходя из голено-подколенного канала

располагается в подколенной ямке. Выделяют три варианта формирования ствола под-

коленной вены (Введенский А. Н., 1986): в центре подколенной ямки выше суставной

щели, в подколенной ямке ниже суставной щели, в верхней трети голени.

Малоберцовые вены формируются из латеральных подошвенных вен позади ла-

теральной лодыжки, далее направляются в нижний мышечно-малоберцовый канал, от-

куда попадают в Груберов канал, где в верхней трети голени впадают в задние больше-

берцовые вены. Малоберцовые и задние большеберцовые вены на всем протяжении

анастомозируют между собой посредством большого количества коммуникант, круп-

нейшей из которых является ветвь, расположенная на 4–6 см выше суставной щели го-

леностопного сустава.

Суральные вены являются мышечными венами икроножной и камбаловидной

мышц, однако из-за большого диаметра и значительной степени связи с поверхностной

венозной системой голени представляют большой интерес с клинической точки зрения,

т.к. играют существенную роль в патогенезе хронической венозной патологии. Ряд авто-

ров (Dodd, Cockett, 1956) предложил для этих сосудов термин «венозные синусы голе-

ни». Различают венозные синусы медиальной головки икроножной мышцы, латеральной

головки икроножной мышцы, камбаловидной мышцы. Синусы медиальной головки ик-

роножной мышцы формируются за счет слияния в верхней трети голени 4–5 венозных

стволов в медиальную икроножную вену, которая далее направляется в подколенную

ямку, где впадает в подколенную вену. Синусы латеральной головки икроножной мыш-

цы образуются в средней трети голени 2–3 стволами, которые сливаясь, формируют ла-

теральную икроножную вену, впадающую либо в подколенную, либо в задние больше-

берцовые вены. Синусы камбаловидной мышцы отличаются значительной вариабель-

ностью: выделяют магистральную (2–4 венозных ствола), сетевидную (8–12 стволов) и

промежуточную формы. Синусы камбаловидной мышцы в верхней ее трети формиру-

ют 2–4 коротких венозных ствола, которые впадают в задние большеберцовые и мало-

берцовые вены, или, очень редко, в подколенную вену.

76

Поверхностная венозная система голени представлена большой и малой подкож-

ными венами, vv. saphenae magna et parva. Большая подкожная вена формируется из

тыльной венозной сети стопы и проходит спереди от медиальной лодыжки на голень,

где располагается по медиальному краю большеберцовой кости. Далее вена переходит

на передне-медиальную поверхность бедра, где на 2–5 см ниже паховой связки пробо-

дает поверхностный листок широкой фасции бедра и впадает в бедренную вену. На го-

лени большая подкожная вена принимает большое количество притоков, среди кото-

рых наиболее постоянным и важным является вена Леонардо. Вена Леонардо или зад-

няя арочная вена — это медиальный приток, который располагается кзади и параллель-

но большой подкожной вене. В эту вену впадает большая часть медиальной группы

перфорантов голени, в связи с чем она в большой степени подвержена варикозным из-

менениям при хронической венозной недостаточности.

Малая подкожная вена формируется из латеральной части тыльной венозной сети

стопы и переходит на заднюю поверхность голени позади латеральной лодыжки. Сна-

чала вена проходит по латеральному краю Ахиллова сухожилия, затем выходит на се-

редину задней области голени, где располагается в расщеплении собственной фасции

голени (канал Пирогова). Далее вена проходит под собственной фасцией между голов-

ками икроножной мышцы и в 25 % случаев впадает в подколенную вену, формируя

сафено-поплитеальное соустье. В остальных случаях малая подкожная вена продолжа-

ется выше как бедренное продолжение (бедренно-подколенная вена) или вена Джиако-

мини и может быть как связана с подколеной веной при помощи анастомозов, так и не

связана. Веной Джиакомини называют комплекс двух вен: бедренного продолжения

малой подкожной вены и соединяющейся с ней задней вены, огибающей бедренную

кость. Этот комплекс чаще всего впадает в большую подкожную вену в средней трети

бедра и может быть источником патологического венозного рефлюкса из несостоятель-

ных вен системы большой подкожной вены в малую подкожную вену, что приведет к

варикозному расширению последней. Также, при изначальном варикозе малой подкож-

ной вены, возможно вовлечение в патологический процесс вены Джиакомини и боль-

шой подкожной вены. Пренебрежение данным фактом при хирургическом лечении ва-

рикозной болезни, как правило, приводит к рецидивам.

Область голени имеет развитую систему перфорантных вен, в которой выделяют

четыре основные группы: медиальную, латеральную, переднюю и заднюю. Медиальная

группа перфорантных вен играет ведущую роль в этиопатогенезе хронической веноз-

ной патологии. В данной группе выделяют задние большеберцовые и паратибиальные

перфоранты. Задние большеберцовые или перфоранты Коккета расположены в средней

и нижней трети задней области голени в ее медиальной части. Обычно различают три

перфоранта, которые соединяют вену Леонардо и задние большеберцовые вены. Их ло-

кализация определяется по отношению к медиальной лодыжке или пятке: первый пер-

форант — на расстоянии 6–7 см от пятки, второй — 13 см, третий — 18 см. Среди па-

ратибиальных перфорант выделяют перфорантные вены Шермана и Бойда. Перфорант

Шермана расположен на границе средней и верхней трети голени выше перфорантов

Коккета (около 24 см от пятки) и соединяет вену Леонардо с глубокими малоберцовы-

ми венами. Перфорант Бойда располагается в верхней трети голени выше перфоранта

Шермана (примерно на 10 см ниже коленного сустава) и соединяет большую подкож-

ную вену с задними большеберцовыми венами.

Латеральная группа перфорантных вен представлена 3–4 перфорантами, которые

соединяют латерально расположенные подкожные вены с малоберцовыми венами.

Передняя группа перфорантных вен соединяет передние притоки большой под-

кожной вены и передние большеберцовые вены.

77

Задняя группа перфорантных вен представлена непрямыми перфорантами, кото-

рые соединяют малую подкожную вену с суральными венами. Среди них различают

медиальные и латеральные икроножные перфоранты, которые соединяют малую под-

кожную вену с синусами медиальной и латеральной головок икроножной мышцы соот-

ветственно. Отдельно выделяют перфорант Мэя — перфорантную вену, соединяющую

малую подкожную вену с синусами камбаловидной мышцы. Также имеется перфорант

Басси, который проходит вблизи Ахиллова сухожилия и соединяет малую подкожную

вену с малоберцовыми венами.

Таким образом, венозное русло голени характеризуется высокой индивидуальной

изменчивостью как поверхностной и глубокой венозных систем, так и соединяющих их

многочисленных анастомотических сосудов, что в определенной степени затрудняет

задачу изучения данного предмета. Однако в свете возрастающего числа пациентов с

хронической венозной патологией, подробное описание системы вен голени становится

актуальной задачей, способной помочь при выборе объѐма хирургического вмешатель-

ства и способствовать уменьшению рецидивов в послеоперационном периоде.


1. Аскерханов, Р. П. Хирургия периферических вен / Р. П. Аскерханов. — Махачкала, 1973. — 390 с.

2. Большаков, О. П. Оперативная хирургия и топографическая анатомия: учебник / О. П. Большаков, Г. М. Се-

менов. — СПб: Питер, 2004. — 1184 с.

3. Кириенко, А. И. Хронические заболевания вен нижних конечностей у работников промышленных предпри-

ятий г. Москвы. Результаты эпидемиологического исследования / А. И. Кириенко, В. Ю. Богачѐв, С. Г. Гаврилов //

Ангиология и сосудистая хирургия. — 2004. — Т. 10, № 1. — С. 77.

4. Крылова, Н. В. Анатомия венозной системы (в схемах и рисунках) / Н. В. Крылова, Н. И. Волосок. — М.:

МИА, 2006. — 112 с.

5. Мазайшвили, К. В. Распространенность хронических заболеваний вен нижних конечностей в Петропавлов-

ске-Камчатском / К. В. Мазайшвили, В. И. Чен // Флебология. — 2008. — Т. 2, № 4. — С. 52–54.

6. Оперативная хирургия и топографическая анатомия / под ред. В. В. Кованова. — М.: Медицина, 1978. — 416 с.

7. Островерхов, Г. Е. Оперативная хирургия и топографическая анатомия / Г. Е. Островерхов, Ю. М. Бомаш,

Д. Н. Лубоцкий. — Курск: АП «Курск»; М.: АОЗТ «Литера», 1995. — 720 с.

8. Топографическая анатомия и оперативная хирургия / под ред. Р. М. Лопухина. — М.: ГЭОТАР-мед, 2001. —

Т. 1. — 832 с.

9. Ультразвуковая диагностика сосудистых заболеваний / под ред. В. П. Куликова. — М.: ООО «СТРОМ»,

2007. — 512 с.

10. Флебология: руководство для врачей / под ред. В. С. Савельева. — М.: Медицина, 2001. — 664 с.

УДК [611.788:611.977] : 616.379 – 008.64 – 055.1

ОСОБЕННОСТИ ДЕРМАТОГЛИФИКИ У МУЖЧИН,

БОЛЕЮЩИХ САХАРНЫМ ДИАБЕТОМ

Сенько В. И., Августинович А. В., Мулярчик Е. П.





Одним из направлений в современной дерматоглифике является изучение насле-

дования кожных рисунков, и на их основе — общих закономерностей передачи призна-

ков по наследству, т. е. генетическое направление. В клинической медицине изучаются

и используются для диагностики различных заболеваний отклонения в пальцевой и ла-

донной дерматоглифике. Первой группой заболеваний, для которой папиллярные ри-

сунки служат диагностическим тестом, являются хромосомные аномалии такие как бо-

лезнь Дауна, синдромы Шерешевского — Тернера, Эдвардса, Патау и др. Многие гене-

78

тики и клиницисты (Е. Ф. Давиденкова, Г. Б. Беленький, Л. Пенроуз, Д. Леш и др.) счи-

тают, что дерматоглифичекий метод позволяет установить не только диагноз болезни,

но и вид хромосомной аберрации. В последние годы появились работы по изучению

дерматоглифики при различных болезнях с наследственной предрасположенностью, та-

ких как сахарный диабет, онкологические заболевания, гипертоническая болезнь, рев-

матизм и др. Некоторые зарубежные исследователи считают возможным установить ди-

агноз в первую очередь наследственных болезней только по отпечаткам ладоней. Одна-

ко в работах показаны также трудности в установке диагноза в связи с тем, что нет

строгой привязанности между признаком и определенным отклонением [1]. Иногда

одинаковые отклонения отмечаются при разных болезнях, особенно если речь идет о

хромосомных болезнях. И это понятно: хромосомные аномалии возникают на ранних

этапах развития, когда ткани еще не дифференцированы, создается в целом направле-

ние изменений. Наследственная природа гребешковых узоров на коже человека в насто-

ящее время никем не оспаривается. Признаки дерматоглифики обладают высокой

наследуемостью. В популяционной и медицинской генетике они используются для ре-

шения проблем родства, диагностики и прогнозирования болезней.

Сахарный диабет — группа хронических (обменных) заболеваний. Характеризу-

ется повышением уровня глюкозы в крови — гипергликемией, которая сопровождается

нарушением секреции инсулина. Некомпенсированное течение сахарного диабета при-

водит к поздним (микро- и макроангиопатии) осложнениям, которые при отсутствии

медикаментозной коррекции способствуют инвалидизации и высокой летальности.

Cогласно данным экспертов Всемирной федерации диабета в мире насчитывается

более 370 млн. пациентов с сахарным диабетом. ВрРеспублике Беларусь на 1 января

2013 г. находилось на диспансерном учете 240 019 пациентов с сахарным диабетом, в

том числе с СД 1 типа — 15 911 человек (6,6 % от всех), СД 2 типа — 222 656 человек

(92,8 %), гестационным сахарным диабетом — 364 (0,1 %), другими специфическими

типами диабета — 1 088 (0,5 %). Отмечается ежегодный прирост 8–10 % (20–22 тыс.)

пациентов с диабетом. Общая заболеваемость сахарным диабетом в республике соста-

вила 2 524,6 на 100 тыс. населения. Первичная заболеваемость по сахарному диабету

всего 241,3 на 100 тыс. населения, в том числе СД 1 типа — 7,95; СД 2 типа — 225,7 [2].

Изучение признаков фенотипа, которые могут помочь раннему выявлению лиц,

имеющих склонность к развитию сахарного диабета, является приоритетным направле-

нием современной профилактической медицины. Таким образом, поиск и характеристика

«дерматоглифической картины» сахарного диабета представляет особенный интерес.


Изучить пальцевую дерматоглифику мужчин, болеющих сахарным диабетом пер-

вого типа.

Материал исследования

Было исследовано 215 мужчин, больных сахарным диабетом первого типа в воз-

расте от 18 до 40 лет, проживающих в г. Гродно и Гродненской области. Все обследова-

ния проводились в поликлиниках по месту жительства.

Контрольная группа (в анамнезе — только простудные заболевания) по дермато-

глифическим показателям составила 220 человек.


1. Клинический — изучение анамнеза и истории болезни.

2. Показатели пальцевой дерматоглифики: дуги (А), ульнарные (U) и радиальные

(R) петли, завитки (W) изучались методом дерматоскопии.

3. Статистическая обработка полученных данных осуществлялась программой

«Statistica» 5.5.

79


Изменчивость пальцевых узоров по каждому пальцу рук (%) у мужчин, страдаю-

щих сахарным диабетом первого типа представлена в таблице 1.

Таблица 1 — Процентное распределение частот пальцевых узоров у мужчин с сахар-

ным диабетом первого типа

Палец Тип узора Правая рука Левая рука

больные (n= 215) контроль (n= 105) больные (n= 215 ) контроль (n= 105)

I

A 7,9 3,8 9,8 9,5

U 51,6 45,7 56,7*** 75,2

R 0,5*** 0 2,3*** 0

W 40,0 50,5 31,2* 15,2

II

A 22,8 16,2 25,1 19,0

U 31,6 28,6 31,6** 48,6

R 10,2 13,3 6,0 2,9

W 35,3 41,9 37,2 29,5

III

A 20,0** 7,6 34,9*** 3,8

U 55,3** 69,5 47,0*** 87,6

R 2,8 1,9 0 0

W 21,9 21,0 18,1** 8,6

IV

A 18,6*** 1,9 11,6* 3,8

U 30,2 33,3 48,4* 64,8

R 6,5* 1,9 3,7*** 0

W 44,7** 62,9 36,3 31,4

V

A 5,6 2,9 6,0*** 0

U 70,7 73,3 72,1*** 91,4

R 3,7*** 0 2,8*** 0

W 20,0 23,8 19,1** 8,6

Примечание: различия между пальцевыми дерматоглифами больных с сахарным диабетом первого

типа и контрольной группой достоверны: * р < 0,05; ** р < 0,01; *** р < 0,001.

При сравнении пальцевых дерматоглифов мужчин больных сахарным диабетом

I типа с контрольной группой наблюдалось достоверное увеличение частоты бездельтового

узора на третьем (20 против 7,6 %, p < 0,001) и четвертом (18,6 против 1,9 %, p < 0,001)

пальцах правой руки. При этом отмечено снижение частоты завитков на четвертом (44,7

против 62,9 % в контроле, p < 0,01) и петель на третьем (55,3 против 69,5 % в контроле,

p < 0,01) пальцах соответственно.

На левой руке также наблюдалось достоверное увеличение частоты бездельтового

узора на третьем (34,9 против 3,8 %, p < 0,001), четвертом (11,6 против 3,8 %, p < 0,05)

и пятом (6 против 0 %, p < 0,001) пальцах руки. При этом отмечено увеличение частоты

завитков на первом (31,2 против 15,2 %, p < 0,05), третьем (18,1 против 8,6 %, p < 0,05)

и пятом (19,1 против 8,6 %, p < 0,01) пальцах и снижение петель на первом (56,7 против

75,2 % в контроле, p < 0,001), втором (31,6 против 48,6 % в контроле, p < 0,01), третьем

(47,0 против 87,6 %, p < 0,001), четвертом (48,4 против 64,8 %, p < 0,05) и пятом (72,1

против 91,4 %, p < 0,001).

Также следует отметить появление радиальных петель на первом (2,3 против 0 %

в контроле, p < 0,001), четвертом (3,7 против 0 %, p < 0,001) и пятом (2,8 против 0 %,

p < 0,001) левой и на первом (0,5 против 0 % в контроле, p < 0,001), пятом (3,7 против 0 %

в контроле, p < 0,001) правой руках.

Вариации распределения типов пальцевых рисунков в исследованных нами нозо-

логических группах имеют свои особенности для каждого пальца. В таблице 2 пред-

ставлены общие пальцевые формулы по типам папиллярных узоров дистальных фаланг

пальцев, выявленные у мужчин больных сахарным диабетом первого типа.

80

Таблица 2 — Изменчивость пальцевой формулы папиллярных узоров на обеих руках у

мужчин больных сахарным диабетом первого типа

Количество

исследуемых Рука Дуги (A)

Ульнарные

петли (U)

Радиальные

петли (R) Завитки (W)

215 ПР II>III>IV>I>V V>III>I>II>IV II>IV>V>III>I IV>I>II>III>V

ЛР III>II>IV>I>V V>I>IV>III>II II>IV>V>I>III II>IV>I>V>III

Среди мужчин, больных сахарным диабетом первого типа, максимальная частота

дуг отмечалась на втором пальце правой и на третьем пальце левой руки. Ульнарная

петля преобладала на пятом пальце обеих рук. Радиальная петля преобладала на пятом

пальце обеих рук. Что касается частоты завитков, то на правой руке максимальная ча-

стота завитков отмечалась на четвертом пальце правой руки, на левой руке — на вто-

ром.


1. Гусева, И. С. Морфогенез и генетика гребешковой кожи человека / И. С. Гусева. — Минск, 1986. — 157 с.

2. Особенности оказания диабетологической помощи в Республике Беларусь на современном этапе / А. П. Ше-

пелькевич [ и др.] // Ars. Medica. — 2012. — № 15(70). — С. 6–11.

УДК [611.788:611.977] : 616.379 – 008.64 – 055.2

ХАРАКТЕР ДЕРМАТОГЛИФИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ У ЖЕНЩИН,

БОЛЕЮЩИХ САХАРНЫМ ДИАБЕТОМ

Сенько В. И., Мулярчик Е. П., Августинович А. В.





Анатомическое направлениe дерматоглифики заключается в изучении структуры

кожных рисунков как особого образования. Были отмечены отличия гребешковой ко-

жи, образующие рисунки на ладонях и стопах. Известно, что покров тела человека

представляет собой кожу, состоящую из трех слоев: подкожной основы — самого глу-

бокого слоя, дермы — среднего слоя и поверхностного слоя — эпидермиса. На ладон-

ной поверхности кисти и подошвенной стороне стопы наружный слой дермы содержит

множество сосочков, особых выпячиваний, соединяющих средний слой с эпидермисом.

Этими сосочками и образуются гребешки, укладывающиеся в тот или иной рисунок.

Гребешки кожи повторяют контуры лежащих под ним сосочков дермы. В сосочковом

слое залегает множество тонких нервных стволиков, ответвляющихся от срединного и

локтевого нервов и образующих сплетения [2].

Одним из первых опытов для доказательства связи между некоторыми признака-

ми дерматоглифики, телесными особенностями, реактивностью, психофизиологиче-

скими и психологическими характеристиками явились работы Г.И. Акинщиковой «Те-

лосложение и реактивность организма» и «Соматическая и психофизиологическая ор-

ганизация человека» (1980). Она обнаружила генетически детерминированные струк-

турные связи между всеми уровнями организации человека, высказала предположение

о том, что «дерматоглификой в закодированной форме записаны особенности генети-

ческой организации человека, т.е. закодирована исходная генотипическая матрица ор-

ганизации человека как целого» [3]. Таким образом, изучение дерматоглифики с дру-

гими составляющими общей конституции для прогнозирования развития различных

81

заболеваний требует дальнейшего развития.

Сахарный диабет является серьезной медико-социльной проблемой XXI века. Рост заболеваемости сахарным диабетом в Республике Беларусь, как и во все мире, ставит перед системой здравоохранения республики ряд важных вопросов, в том числе: правильная и

своевременная диагностика, организация адекватной медицинской помощи, обеспечение лекарственными средствами, профилактика развития осложнений заболевания [1]. Выявле-ние особенностей дерматоглифики характерной для сахарного диабета позволит формиро-

вать группы повышенного риска к данной патологии еще до развития болезни, что сделает профилактику более ранней и эффективной для прогноза и профилактики заболеваний.


Изучить пальцевую дерматоглифику у женщин, болеющих сахарным диабетом первого типа, и определить значимость полученных результатов для раннего выявления и дифференциальной диагностики сходных клинических форм.

Материал и методы Нами было исследовано 230 женщин, больных сахарным диабетом первого типа в

возрасте от 18 до 40 лет, проживающих в г. Гродно и Гродненской области. Все обсле-

дования проводились в поликлиниках по месту жительства. Контрольная группа (в анамнезе — только простудные заболевания) по дермато-

глифическим показателям составила 220 человек.

Методы исследования: 1. Клинический — изучение анамнеза и истории болезни. 2. Показатели пальцевой дерматоглифики: дуги (А), ульнарные (U) и радиальные

(R) петли, завитки (W) изучались методом дерматоскопии. 3. Статистическая обработка полученных данных осуществлялась программой

«Statistica» 5.5.

Результаты и выводы

Изменчивость пальцевых узоров по каждому пальцу рук (%) у женщин, страдаю-щих сахарным диабетом первого типа представлена в таблице 1.

Таблица 1 — Процентное распределение частот пальцевых узоров у женщин с сахар-

ным диабетом первого типа

Палец Тип узора Правая рука Левая рука

больные (n=230) контроль (n=115) больные (n=230) контроль (n=115)

I

A 7,8 3,5 11,3 7,0

U 56,1 54,8 58,3* 69,6

R 0 0 2,6*** 0

W 36,1 41,7 27,8 23,5

II

A 22,6 14,8 12,6 14.8

U 20,0*** 52,2 47,8 53.0

R 10,0 7,0 7,8 5.2

W 47,4*** 26,1 31,7 24.3

III

A 18,3*** 3,5 35,2*** 5,2

U 60,0*** 89,6 44,8*** 80,0

R 0,9*** 0 0*** 1,7

W 20,9*** 7,0 20,0 13,0

IV

A 7,4** 0 11,7*** 0

U 53,9 57,4 52,2*** 70,4

R 0 0 0 0

W 38,7 42,6 36,1 29,6

V

A 7,8 0 17,8*** 0

U 53,9*** 84,3 65,7*** 94.8

R 0*** 1,7 1,3*** 0

W 38,3*** 13,9 15,2** 5,2

82

Примечание: различия между пальцевыми дерматоглифами больных с сахарным диабетом первого

типа и контрольной группой достоверны: * р < 0,05; ** р < 0,01; *** р < 0,001.

При сравнении пальцевых дерматоглифов женщин больных сахарным диабетом I

типа с контрольной группой, наблюдалось достоверное увеличение частоты дуг на тре-

тьем (18,3 против 3,5 %, p < 0,001), четвертом (7,4 против 0 %, p < 0,001), пятом (7,8

против 0 %, p < 0,001) и завитков на втором (47,4 против 26,1 %, p < 0,001), третьем

(20,9 против 7,0 %, p < 0,001), пятом (38,3 против 13,9 %, p < 0,001) пальцах правой ру-

ки соответственно. При этом отмечено снижение частоты ульнарных петель на втором

(20,0 против 52,2 % в контроле, p < 0,001), третьем (60,0 против 89,6 %, p < 0,001), пя-

том (53,9 против 84,3 %, p < 0,001) пальцах.

На левой руке также наблюдалось достоверное увеличение частоты дуг на третьем

(35,2 против 5,2 %, p < 0,001), четвертом (11,7 против 0 %, p < 0,001) и пятом (17,8 про-

тив 0 %, p < 0,001), радиальных петель на первом (2,6 против 0 %, p < 0,001), пятом (1,5

против 0 %, p < 0,001), дуг на пятом (15,2 против 5,2 %, p < 0,01) пальцах руки соответ-

ственно. При этом отмечено снижение частоты ульнарных петель на первом (58,3 про-

тив 69,6 %, p < 0,05), третьем (44,8 против 80,0 %, p < 0,001) четвертом (52,2 против

70,4 %, p < 0,001) и пятом (65,7 против 94,8 %, p < 0,001) пальцах.

Вариации распределения типов пальцевых рисунков в исследованных нами нозо-

логических группах имеют свои особенности для каждого пальца. В таблице 2 пред-

ставлены общие пальцевые формулы по типам папиллярных узоров дистальных фаланг

пальцев, выявленные у женщин больных сахарным диабетом первого типа.

Таблица 2 — Изменчивость пальцевой формулы папиллярных узоров на обеих руках у

женщин больных сахарным диабетом первого типа

Количество

исследуемых Рука Дуги (A)

Ульнарные

петли (U)

Радиальные

петли (R) Завитки (W)

230 ПР II>III>I=V>IV III>I>IV=V>II II>III>I=IV=V II>IV>V>I>III

ЛР III>V>II>IV>I V>I>IV>III>II II>I>V>III=IV IV>II>I>III>V

Среди женщин, больных сахарным диабетом первого типа, максимальная частота

бездельтового узора отмечалась на втором пальце правой и на третьем пальце левой

руки. Ульнарная петля преобладала на третьем пальце правой и пятом пальце левой ру-

ки. Частота радиальных петель преобладала на втором пальце обеих рук. Что касается

частоты завитков, то на правой руке максимальная частота завитков отмечалась на вто-

ром пальце, а на левой — на втором.

Таким образом, полученные данные позволяют говорить о связи между типом

кожных узоров и сахарным диабетом у женщин.


1. Особенности оказания диабетологической помощи в Республике Беларусь на современном этапе / А. П. Ше-

пелькевич [ и др.] // Ars. Medica. — 2012. — № 15(70). — С. 6–11.

2. Жмурик, В. В. Дерматоглифика у лиц в возрасте 21–35 лет, болеющих инсулинозависимым сахарным диабе-

том / В. В. Жмурик, И. Д. Кухар // Актуальные проблемы спортивной морфологии и интегративной антропологии: ма-

териалы 2-й международной науч. конф. / под ред. П. К. Лысова. — М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2006. — С. 78–80.

3. Гусева, И. С. Морфогенез и генетика гребешковой кожи человека / И. С. Гусева. — Минск, 1986. — 157 с.

83

УДК 611.13

ВАРИАНТЫ ВЕТВЛЕНИЯ АРТЕРИЙ ЧРЕВНОГО СТВОЛА

Семиошко Н. В.

Научный руководитель: д.м.н. А. К. Усович




Введение Заболевания сердечно-сосудистой системы являются одной из ведущих проблем со-

временной медицины. Расширение показаний к вмешательству на артериях с диагности-

ческой и лечебной целью предъявляют повышенные требования к изучению кровенос-

ных сосудов человеческого тела на разных уровнях, с учетом их вариантов, аномалий

развития, диаметра. Одним из артериальных сосудов, знание анатомии которого имеет

прикладное значение, является чревный ствол. Чревный ствол — непарная ветвь брюш-

ной аорты играет ключевую роль в кровоснабжении органов верхнего этажа брюшной

полости (печени, селезенки и др.). Форма ветвления и количество ветвей, отходящих от

чревного ствола, вариабельны. Изучению строения и топографии ветвей чревного ствола

посвящено значительное число исследований [1, 2]. На протяжении многих лет вариант

ветвления чревного ствола на три ветви (трифуркация) в виде треножника Халлера (Гал-

лера) описывался, как его основная форма. Наличие неизвестных вариантов ветвления

чревного ствола может затруднить проведение оперативного вмешательства на органах,

которые получают кровоснабжение из его ветвей. В последние годы в клинике широко

используют метод селективной ангиографии чревного ствола и его ветвей для диагности-

ки ряда заболевания желудка, печени и поджелудочной железы. Для правильной интер-

претации данных, необходимо знание вариантов ветвления чревного ствола [3, 4].

Цель работы Изучить возможные варианты ветвления чревного ствола и их частоту.


Проведен анализ вариантов анатомии чревного ствола по результатам 36 исследо-

ваний различных авторов доступных в открытом доступе (базы данных MEDLINE,

SCOPUS, ISI web of know ledge и PUBMED). В общей сложности проанализировано

12 196 препаратов чревного ствола. Так же в работу вошли материалы собственного ис-

следования аутопсийного фиксированного материала 41 органокомплекса умерших лю-

дей в возрасте от 17 до 95 лет, полученных в моргах Витебского областного патологоана-

томического бюро и управления СМЭ управления ГКСЭ в соответствии с законодатель-

ством Республики Беларусь. Чревный ствол препарировался. Определение размеров

структур произведено штангенциркулем с точностью до 0,5 мм. Количественные данные

обработаны статистически с определением средних величин и стандартной их ошибки.


В ходе исследования были выявлены 6 основных типов ветвления чревного ствола: Тип 1. Классический образец чревного ствола (треножника Халлера). Тип 2. Бифуркационное деление чревного ствола и отхождение третей ветви от

другого источника. Данный тип можно разделить на подгруппы: 2.1. Общий печеночно-селезеночный ствол, левая желудочная артерия происходят

из брюшной аорты. 2.2. Желудочно-селезеночный и брыжеечно-печеночный стволы. 2.3. Селезеночно-желудочный ствол, общая печеночная происходит из верхней

брыжеечной артерии.

84

2.4. Желудочно-селезеночный ствол; общая печеночная происходит из брюшной аорты. 2.5. Печеночно-желудочный и селезеночно-брыжеечные стволы. 2.6. Печеночно-желудочный ствол, селезеночная артерия происходит из брюшной аорты. 2.7. Печеночно-желудочный ствол, происходит из верхней брыжеечной артерии. 2.8. Печеночно-селезеночный ствол, атипично отходящая левая желудочная артерия 2.9. Печеночно-селезеночный и желудочно-брыжеечный стволы. Тип 3. Отсутствие чревного ствола и отхождение его ветвей самостоятельно от

брюшной аорты. Тип 4. Отхождение чревного ствола вместе с верхней брыжеечной артерией. Тип 5. Общее происхождение общей печеночной, селезеночной и верхней брыже-

ечной артерий. Левая желудочная артерия начинается от брюшной аорты. Тип 6. Другие варианты чревного ствола. Было установлено, что классический вариант чревного ствола был представлен в

84,86 ± 1,7 % (10906 случаев). Вариант бифуркации чревного ствола встречался в 9,78 ± 1,4 % (903 случая) в том числе общий печеночно-селезеночный ствол, левая желудочная артерия происходят из брюшной аорты в 3,57 ± 1,42 %; желудочно-селезеночный и брыжеечно-печеночные стволы 2,07 ± 1,02 %; селезеночно-желудочный ствол, общая печеночная происходит из верхней брыжеечной артерии 1,21 ± 0,94 % [8, 9].

Случаи когда чревный ствол отсутствовал был выявлен в 0,57 ± 0,16 % (46 случа-ев). Вариант общего начала чревного ствола и верхней брыжеечной артерии был обна-ружен в 0,93 ± 0,32 % (93 случая). Вариант общего происхождения общей печеночной, селезеночной и верхней брыжеечной артерий, тогда как левая желудочная артерия начиналась от брюшной аорты был обнаружен в 0,16 ± 0,04 % (49 случаев).

Другие варианты чревного ствола были обнаружены в 4,56 ± 1,68 %. Примерами та-ких вариантов могут быть: дополнительные ветви чревного ствола; случай селезеночно-желудочного ствола, дающего начало общей нижней диафрагмальной артерии, делящейся в последующем на правую и левую; отсутствие общей печеночной артерии [5, 6, 7].

На наших препаратах классический вариант ветвления чревного ствола на три вет-ви был обнаружен в 68,29 %случаев (тип 1). Вариант бифуркационного ветления чревно-го ствола и отхождения третьей ветви от другого источника был обнаружен в 24,39 %.

Вариант, когда чревный ствол отсутствовал, а устья селезеночной, печеночной и левой желудочной артерий располагались на аорте был в 7,31 % случаев.

Выводы

Результаты исследования показали, что самым частым вариантом ветвления чрев-

ного ствола является классический (студенческий) вариант с формированием трех ос-

новных ветвей он составил 84,86 ± 1,7 %. Вариант, деление чревного ствола на две вет-

ви и отхождение третьей ветви от другого источника встречается реже в 9,78 ± 1,4 %.

Самый редкий вариант — это отсутствие чревного ствола, он был обнаружен 0,57 ±

0,16 %, что необходимо принимать во внимание при хирургических вмешательствах на

органах брюшной полости.


1. Bednarova, Z. Ramification of celiac artery in the domestic cat / Z. Bednarova // Folia Morphol. — 1984. — Vol.

34, № 1. — Р. 36–44.

2. Irrigacao arterial hepatica em canideo / М. Niza [et al.] // Ver. Port. Cienc. Vet. — 2003. — Vol. 98, № 546. — Р. 69–76.

3. Silveira, L. A. Arterial diameter of the celiac trunk and its branches / L. A. Silveira, F. B. Silveira // Anatomical

study. Acta Cir. Bras. — 2009. — Vol. 24. — P. 043–047.

4. Variations of celiac axis, common hepatic artery and its branches in 600 patients / B. Sureka [et al.] // Indian. J.

Radiol. Imaging. — 2013. — № 23. — Р. 223–233.

5. Coexistence of multiple anomalies in the celiac-mesenteric arterial system / М. Saeed [et al.]. — Clin. Anat. —

2003. — № 16. — Р. 30–36.

6. Chitra, R. Clinically relevant variations of the coeliac trunk / R. Chitra // Singapore Med. — 2010. — Vol. 51. —

P. 216–219.

85

7. Koops, A. Anatomic variations of the hepatic arteries in 604 selective celiac and superior mesenteric angiographies /

A. Koops, B. Wojciechowski, D. C. Broering // Surg. Radiol. Anat. — 2004. — Vol. 26. — P. 239–244.

8. Шведавченко, А. И. Анатомические особенности чревного ствола / А. И. Шведавченко // Морфология. —

2001. — № 5. — С. 62–65.

9. Кованов, В. В. Хирургическая анатомия артерий человека / В. В. Кованов Т. И. Аникина. — М.: Медицина,

1974. — С. 193–197.

УДК 611.13

ВАРИАНТЫ ОТХОЖДЕНИЯ ПОДВЗДОШНО-ПОЯСНИЧНОЙ АРТЕРИИ

Сечко В. В., Тимофеева Е. А.

Научный руководитель: к.м.н. А. В. Кузьменко




Введение Данные по вариантам отхождения артерий, кровоснабжающих стенки полости

малого таза, имеют огромное прикладное значение и широко используются в хирургии

[3]. Особое значение имеют знания по локализации ветвей внутренней подвздошной ар-

терии в эндоваскулярной хирургии, так как они необходимы для быстрого проникнове-

ния в искомый сосуд с целью выполнения оперативного приема. Одним из важных по-

ставщиков артериальной крови к стенкам малого таза является подвздошно-поясничная

артерия [1]. Наряду с эндоваскулярными вмешательствами в последние годы приобре-

тают селективные перевязывания при повреждении сосудов малого таза [2]. Тем не ме-

нее, в литературных источниках отсутствуют какие-либо четкие данные по вариантам

локализации подвздошно-поясничной артерии [1].

Цель работы Установить варианты отхождения подвздошно-поясничных сосудов.


В основу настоящей работы положены данные секционных исследований, выпол-

ненных на 19 нефиксированных трупах мужчин в возрасте от 45 до 74 лет с обеих сто-

рон туловища. Измерение наружного диаметра выделенных в ходе препарирования

подвздошно-поясничных артерий проводилось с помощью микрометра МК-63, а их

длина — посредством метрологической ленты ATLAS TAPE MEASURE, прошедшей

метрологическую проверку. Для выполнения исследований использовали полную сре-

динную лапаротомию.

При выполнении данного оперативного доступа рассекали кожу от мечевидного

отростка до лобкового симфиза, обходя пупок слева.

Кпереди общей подвздошной артерии рассекали с помощью анатомических пинце-

тов и тупоконечных ножниц задний листок париетальной брюшины. Затем полностью вы-

деляли из окружающих тканей общую подвздошную артерию, наружную подвздошную

артерию и внутреннюю подвздошную артерию. Накладывали один зажим Кохера у места

ответвления общей подвздошной артерии, а второй — у места отхождения наружной под-

вздошной артерии. После чего пунктировали двадцатимиллилитровым шприцем общую

подвздошную артерию и вводили в ее просвет 35 мл. раствора красной туши.

После введения раствора красной туши продолжали отслаивать брюшину, пред-

брюшинную клетчатку и тазовую фасцию от I крестцового позвонка по ходу ветвей

внутренних подвздошных артерий на всем их протяжении. Последовательно выделяли

ветви внутренней подвздошной артерии: верхнюю ягодичную, боковую крестцовую,

86

нижнюю ягодичную, внутреннюю половую, пупочную, среднюю прямокишечную. Ис-

следование топографии артерий забрюшинного пространства осуществляли со стороны

брюшной полости.


В результате проведенных исследований на правой половине таза установлено,

что подвздошно-поясничная артерия отходила от верхней ягодичной артерии в 26,3 %

случаев (5 препаратов). Среди этих случаев в 60 % случае (3 препарата) arteria

illiolumbalis отходила в проксимальной 1/3 от задней полуокружности arteriae gluteae

superioris, а в 40 % случаев (2 препарата) — в проксимальной 1/3 от латеральной полу-

окружности верхней ягодичной артерии.

Варианты отхождения подвздошно-поясничной артерии от внутренней подвздош-

ной артерии отмечались в 47,4 % случаев (9 препаратов). При этом arteria illiolumbalis

отходила от задней полуокружности arteriae iliacae internae в ее проксимальной трети в

55,6 % случаев (5 препаратов), а от латеральной полуокружности внутренней под-

вздошной артерии — в 44,4 % случаев (4 препарата).

В 21,1 % случаев (4 препарата) отмечалось изолированное отхождение пояснич-

ной и подвздошной ветви исследуемой артерии, непосредственно от верхней ягодичной

артерии. Как правило, поясничная ветвь отходила от задней полуокружности верхней

трети верхней ягодичной артерии и несколько выше подвздошной ветви.

Подвздошная ветвь при непосредственном отхождении от верхней ягодичной арте-

рии формировалась от ее латеральной полуокружности. В этих случаях подвздошная

ветвь отходила или в верхней трети, или в средней трети от верхней ягодичной артерии.

В 5,3 % случаев (1 препарат) подвздошно-поясничная артерия отсутствовала.

На левой половине таза подвздошно-поясничная артерия отходила от задней по-

луокружности проксимальной трети внутренней подвздошной артерии в 42,1 % случаев

(8 препаратов). От задней полуокружности проксимальной трети левой верхней яго-

дичной артерии arteria illiolumbalis отходила в 31,6 % случаев (6 препаратов).

На 1 препарате (5,3 %) было зафиксировано отхождение подвздошно-поясничной

артерии вместе со средней прямокишечной артерией от общего ствола, который ответв-

лялся в средней трети от медиальной полуокружности внутренней подвздошной арте-

рии. В 15,8 % случаев (3 препарата) отмечалось изолированное отхождение поясничной

и подвздошной ветви исследуемой артерии, непосредственно от верхней ягодичной ар-

терии. Как правило, поясничная ветвь отходила от задней полуокружности верхней тре-

ти верхней ягодичной артерии и несколько выше подвздошной ветви.

Подвздошная ветвь при непосредственном отхождении от верхней ягодичной арте-

рии формировалась от ее латеральной полуокружности. В этих случаях подвздошная

ветвь отходила или в верхней трети, или в средней трети от верхней ягодичной артерии.

В 5,3 % случаев (1 препарат) не было подвздошно-поясничной артерии.

Средняя длина исследуемых правых подвздошно-поясничных артерий составила

2,2 см, а размер их среднего диаметра — 3,0 мм. У левых подвздошно-поясничных ар-

терий средняя длина была 1,7 см, а значение их среднего диаметра — 3,3 мм.

Выводы

1. Наиболее частым вариантам отхождения подвздошно-поясничной артерии яв-

ляется ее ответвление от внутренней подвздошной или верхней ягодичной артерий.

2. Формирование подвздошно-поясничной артерии из латеральной полуокружно-

сти внутренней подвздошной артерии является самым благоприятным вариантом от-

хождения для ее селективного перевязывания.

3. В редких случаях встречается аномалия в виде отсутствия подвздошно-

поясничной артерии.

87

4. В четверти исследуемых случаев отмечалось непосредственное отхождение

подвздошной и поясничной ветвей от верхней ягодичной артерии без наличия у них

общего ствола.


1. Кузьменко, А. В. Особенности артериального коллатерального кровообращения таза / А. В. Кузьменко //

Клiнiчна анатомiя та оперативна хiрургiя. — 2007. — Т. 6, № 2. — С. 10–12.

2. Ковалева, Ю. В. Применение перевязки маточной артерии в оперативном акушерстве и гинекалогии / В. М. Ор-

лов, Ю. В. Ковалева // Охрана материнства и детства. — 2006. — № 1. — С. 57–64.

3. Silberzweig, J. E. Transcatheter arterial embolization for pelvic fractures may potentially cause a trial of sequela: glu-

teal necrosis, rectal necrosis, and lower limb paresis / J. E. Silberzweig // J. Trauma. — 2009. — Vol. 67, № 2. — P. 416–417.

УДК 611.13

ВАРИАНТЫ ПРОСТРАНСТВЕННОГО РАСПОЛОЖЕНИЯ

ПОДВЗДОШНО-ПОЯСНИЧНЫХ СОСУДОВ


Научный руководитель: к.м.н. А. В. Кузьменко




Введение

Подходы при лечении поврежденных артерий таза в последние годы включают их

селективное перевязывание [1, 2, 3]. При этом на этапе выделения основания повре-

жденной артерии существует риск травмировать стенку прилежащей к ней вены. Вы-

полнение лигирования внутренней подвздошной артерии ограничено теми случаями,

когда доступ к ее определенной поврежденной ветви по каким-либо причинам затруд-

нен [4]. Исходя из вышесказанного, практически важными являются данные, которые

включают не только варианты отхождения определенной артерии, но и информация о

вариантах прилежаний одноименной вены.

Цель

Установить варианты пространственного расположения подвздошно-поясничных

сосудов.


Проведены морфологические исследования на базе отделения судебно-медицинской

экспертизы на 13 нативных трупах. Суть исследования заключалась в препарировании

подвздошно-поясничных сосудов (артерии и вены), фиксации их взаимного расположе-

ния в пространстве.

Доступ к исследуемым сосудам осуществляли с помощью полной срединной ла-

паротомии. Последовательно рассекали кожу, подкожную жировую клетчатку, соб-

ственную фасцию передней стенки живота, белую линию живота, предбрюшинную жи-

ровую клетчатку, передний листок париетальной брюшины.

Перед началом препарирования ветвей внутренней подвздошной артерии и ветвей

venae iliacae internae в общие подвздошные сосуды вводили растворы красной и синей

туши. Перед введением раствора красной или синей туши рассекали задний листок па-

риетальной брюшины над общими подвздошными сосудами с последующим отделени-

ем ее от сосудов. Накладывали зажимы Кохера на наружные подвздошные артерию и

вену. Затем при помощи шприца вводили в вышеуказанные сосуды по 100 мл красной

или синей туши (красную — в артерию, синюю — вену). Рассекали задний листок па-

88

риетальной брюшины над внутренними подвздошными сосудами и последовательно

выделяли их ветви: подвздошно-поясничные, боковые крестцовые, верхние ягодичные,

нижние ягодичные, внутренние половые и запирательные. После снятия морфометри-

ческих данных с исследуемых сосудов фиксировали вариант синтопии подвздошно-

поясничных артерии и вены на фотоснимки.


При исследовании вариантов синтопии подвздошно-поясничных сосудов правой по-

ловины таза было установлено, что в 38,5 % случаев (5 препаратов) на всем протяжении

длины подвздошно-поясничной артерии к ее медиальной полуокружности прилежала од-

ноименная вена. При этом были зафиксированы варианты отхождения arteriae illiolumbalis

от внутренней подвздошной или верхней ягодичной артерий. Подвздошно-поясничные ве-

ны при вышеуказанном варианте синтопии впадали во внутреннюю подвздошную вену.

В 15,4 % случаев (2 препарата) vena illiolumbalis прилежала к верхней полуокруж-

ности подвздошно-поясничной артерии на всем ее протяжении. В этих случаях под-

вздошно-поясничные сосуды впадали во внутренние подвздошные.

В 7,7 % случаев (1 препарат) к латеральной полуокружности подвздошно-

поясничной артерии на всем ее протяжении прилежала одноименная вена. В рассматри-

ваемом случае arteria illiolumbalis отходила от внутренней ягодичной артерии, а под-

вздошно-поясничная вена впадала в наружную подвздошную вену.

В 30,8 % случаев (4 препарата) подвздошно-поясничная вена проходила от одно-

именной артерии на расстоянии 3,5–4 мм.

На левой половине таза было установлено, что в 46,2 % случаев (6 препаратов) на

всем протяжении длины подвздошно-поясничной артерии к ее медиальной полуокруж-

ности прилежала одноименная вена. При этом были зафиксированы варианты отхожде-

ния arteriae illiolumbalis от внутренней подвздошной или верхней ягодичной артерий.

В 23,1 % случаев (3 препарата) к верхней полуокружности подвздошно-

поясничной артерии на всем ее протяжении прилежала vena illiolumbalis. В этих случа-

ях подвздошно-поясничные сосуды впадали во внутренние подвздошные.

В 7,7 % случаев (1 препарат) подвздошно-поясничная вена прилежала к латераль-

ной полуокружности подвздошно-поясничной артерии на всем ее протяжении. В рас-

сматриваемом случае аrteria illiolumbalis отходила от внутренней ягодичной артерии, а

подвздошно-поясничная вена впадала в общую подвздошную вену.

В 30,8 % случаев (4 препарата) venae illiolumbalis проходила от одноименной ар-

терии на расстоянии 3,5–4 мм.

В 7,7 % случаев (1 препарат) выявлено двухстороннее отсутствие подвздошно-

поясничной артерии. При этом обнаружены подвздошно-поясничные вены на обеих

сторонах таза.

Выводы

Наиболее частым вариантом синтопии у подвздошно-поясничных сосудов являет-

ся положение, при котором на всем протяжении длины к медиальной полуокружности

подвздошно-поясничной артерии прилежит одноименная вена. В 1/3 случаев наблюда-

ется отсутствие контакта между подвздошно-поясничной артерией и веной illiolumbalis,

что является наиболее благоприятной синтопией для выполнения оперативного приема

по селективному лигированию при повреждении вышеуказанной артерии. Также встре-

чаются варианты синтопии (около 25 % случаев), при которых к верхней полуокружно-

сти подвздошно-поясничной артерии прилежала подвздошно-поясничная вена на всем

ее протяжении, что наиболее сильно затрудняет выполнение оперативного приема по

перевязыванию arteriae illiolumbalis. В редких случаях возможно отсутствие подвздош-

но-поясничной артерии.

89


1. Волчкевич, Д. А. Топографо-анатомические особенности строения ягодичных артерий / Д. А. Волчкевич // Журнал Гродненского государственного медицинского университета. — 2004. — № 2. — С. 31–34.

2. Кот, А. Г. Экспериментально-морфологическое обоснование тактики хирургического лечения ранений ягодичных артерий / А. Г. Кот, А. В. Кузьменко, А. Б. Зарицкий // Украiнський медичний альманах. — 2005. — Т. 8, № 3. — С. 94–96.

3. Кузьменко, А. В. Причины развития и способы профилактики вторичных кровотечений из поврежденных яго-дичных артерий / А. В. Кузьменко // Таврический медико-биологический вестник. — 2006. — Т. 9, № 3. — С. 94–96.

4. Овнатанян, К. Т. Значение двусторонней перевязки внутренних подвздошных артерий в хирургии органов малого таза / К. Т. Овнатанян, П. С. Серняк, В. В. Ярощак // Клин. хирургия. — 1973. — № 8. — С. 19–22.

УДК 616.98:578.828HIV]-036.88-091

ВИЧ-ИНФЕКЦИЯ: ПРИЧИНЫ СМЕРТИ ВИЧ-ИНФИЦИРОВАННЫХ БОЛЬНЫХ,

ПРАВИЛА ОФОРМЛЕНИЯ ПАТОЛОГОАНАТОМИЧЕСКОГО ДИАГНОЗА

(обзор литературы)

Терешковец А.С., Мартемьянова Л. А.

Научный руководитель: к.м.н., доцент Л. А. Мартемьянова




В обзоре литературы отражены история открытия вируса ВИЧ-инфекции, патофизио-

логические аспекты поражения клеток организма, причины смерти ВИЧ-инфицированных

больных и правила оформления патологоанатомического диагноза.

ВИЧ-инфекция — болезнь, вызываемая ретровирусом, поражающим клетки им-

мунной, нервной и других систем и органов человека, с длительным хроническим про-

грессирующим течением, завершающаяся развитием СПИДа и сопровождающих его

оппортунистическими заболеваниями [1].

ВИЧ-инфекция начала свое распространение по земному шару с конца 70-х или

начала 80-х годов прошлого столетия. Дата официальной регистрации СПИДа — 1981 г.,

исследования вирусологического плана начались именно с этого времени. В 1983 г. воз-

будитель был выделен в Пастеровском институте во Франции группой ученых, возглав-

ляемых Люком Монтанье, а некоторое время спустя — американскими учеными под ру-

ководством Роберта Галло. Оба вируса оказались идентичными, и возбудитель получил

название human immunodeficiency virus (HIV) — вирус иммунодефицита человека (ВИЧ).

СПИД представляет собой наиболее крупный кризис в области развития челове-

чества. Если сохранятся нынешние темпы распространения эпидемии, то к 2020 г.

наиболее серьезно пострадавшие страны могут потерять до 25 % своего предполагае-

мого экономического роста [2].

ВИЧ является не только иммунотропным, но и нейротропным вирусом. Галло и

соавт. еще в 1984 г. впервые обнаружили ВИЧ в тканях головного и спинного мозга.

Это позволило отнести способность ВИЧ поражать нервную систему к числу главных

характеристик вируса наряду с иммуносупрессией [2]. Нервная система вовлекается в

патологический процесс у 50–90 % больных ВИЧ/СПИДом, причем в 10–20 % случаев

неврологические расстройства бывают первыми проявлениями этого заболевания. При

этом клинически выраженная неврологическая симптоматика у больных отмечается

реже, чем развитие морфологических изменений в ткани головного мозга. Так, призна-

ки поражения центральной нервной системы по материалам аутопсии обнаруживаются

у 80–90 % больных, умерших от СПИДа, а по данным клинического обследования —

у 30–40 % (Enzensberger W., Fischer P., 1988) [2].

90

Проникновение вируса в клетку является многоэтапным процессом. Рецептором для

вируса служит CD4 молекула, расположенная на поверхностной мембране Т-хелперов.

После связывания с рецептором, гликопротеины вирусной оболочки сливаются с

мембраной клетки-мишени, что позволяет вхождение сердцевины вируса в цитоплаз-

му. В патогенезе инфицирования клеток принимают участие вирусные гликопротеины

gp120 и gp41. Вирус иммунодефицита человека может поражать и другие клетки, имею-

щие CD4 рецепторы, к ним относятся: астроциты (транспорт ионов и нейротрансмитте-

ров), олигодендроциты (основной источник миелина), микроглию, моноциты, фибробла-

стоподобные клетки мозга, клетки эндотелия кровеносных сосудов, нейроны. Кроме того,

глиальные клетки поражаются не только вследствие инфицирования, т. е. проникновения

ВИЧ внутрь самой клетки, но и вследствие их мембранного лизиса белком gp120 [1].

Клиническая картина проявления ВИЧ-инфекции разнообразна ввиду поражения

многих систем и органов организма. ВИЧ-инфекция/СПИД — практически пожизнен-

ная инфекция. Она относится к группе вирусных инфекций с многолетним латентным,

частично вялым малосимптомным течением и бурным клиническим манифестным фи-

нишем с реальной угрозой быстро наступающего летального исхода. Справедливо вы-

сказывание английского исследователя Джона Спила: «Чтобы оценить клинику СПИДа,

нужно знать всю медицину».

Сохраняется ежегодный рост количества летальных исходов среди больных ВИЧ-

инфекцией. В отечественной литературе имеются лишь единичные работы, посвященные

анализу причин летальных исходов у ВИЧ-инфицированных больных, характеру патоло-

гических изменений в органах при различных вторичных инфекциях и опухолях [3, 4].

Причины смерти у ВИЧ-инфицированных больных можно разделить на две группы:

1. Причины не связанные с ВИЧ-инфекцией.

2. Причины связанные с ВИЧ-инфекцией.

К заболеваниям не связанных с ВИЧ-инфекцией приведших к смерти относят:

— злоупотребление наркотиками или алкоголем (суицид, передозировка);

— цирроз печени (в исходе вирусных гепатитов или хронического алкоголизма);

— сердечно-сосудистая патология (тромбоэмболии легочной артерии, как ослож-

нения тромбофлебита и септического эндокардита);

— онкопатология (рак желудка, рак прямой кишки);

— хронические заболевания лѐгких;

— сахарный диабет.

Причинами смерти связанными с ВИЧ-инфекцией являются СПИД-индикаторные

заболевания:

— микобактериозы;

— поражения семейством герпесвирусов;

— токсоплазмоз;

— пневмоцистная пневмония;

— ВИЧ-энцефалопатия;

— ВИЧ-ассоциированные онкологичeские заболеваия (рак шейки матки, лимфома

Беркита, неходжкинская лимфома, саркома Капоши);

— криптококкозa;

— криптоспоридиоз;

— микозы.

Практически все заболевания, которые связаны с ВИЧ-инфекцией, могут соче-

таться с кандидозом и другими вирусно-бактериальными инфекциями [5, 6].

В медицинской практике вторичные заболевания принято называть «оппортуни-

стическими» (от латин. opportunus – «приспособленец»), т. е. приспосабливающимися к

91

развитию в условиях иммунодефицита. Их зависимость от иммунодефицита подчеркива-

ет наименование «СПИД-ассоциированных», или «СПИД-индикаторных», заболеваний.

Второе наименование характеризует их диагностическую информативность. У ВИЧ-

инфицированных больных определяется широкий спектр вторичных и оппортунисти-

ческих заболеваний (инфекций и опухолей), которые приводят к летальному исходу.

Первое место среди них занимает туберкулез. Следующим заболеванием, которое вы-

является при секционных исследованиях, является цитомегаловирусная инфекция. У

умерших больных также диагностируются токсоплазмоз, пневмоцистная пневмония,

криптококкоз, кандидозная инфекция, герпетический энцефалит, мультифокальная

лейкоэнцефалопатия, саркома Капоши, злокачественные новообразования, среди кото-

рых преобладают лимфомы. Характерным для больных на поздних стадиях ВИЧ-

инфекции является генерализованный характер оппортунистических заболеваний, ча-

стое сочетание нескольких тяжелых инфекционных патологий. Отмечено существенное

уменьшение числа летальных исходов, связанных с развитием сепсиса у пациентов на

ранних стадиях ВИЧ-инфекции, употреблявших внутривенные наркотические веще-

ства. Увеличивается число случаев декомпенсированного цирроза печени как причины

летального исхода у больных с начальными стадиями ВИЧ-инфекции. В абсолютном

большинстве случаев циррозы обусловлены прогрессированием гепатита C в сочетании

со злоупотреблением алкоголем на фоне основного заболевания [7].

Правильное построение логически обоснованного, унифицированного и нозоло-

гического патологоанатомического диагноза, полностью отражающего этиологические

и патогенетические факторы патологического процесса, позволяет не только оценить

квалификацию врача-патологоанатома, уровень организации лечебно-диагностического

процесса, но и представить достоверные статистические данные заболеваемости и

смертности. При построении как клинического, так и патологоанатомического диагноза

важно учитывать требования Международной классификации болезней и проблем, свя-

занных со здоровьем 10-го пересмотра (МКБ-10). Помимо соблюдения нозологическо-

го принципа формулировки диагноза, необходимо соблюдать рубрификацию, т.е. обо-

значение трех основных рубрик диагноза: основное заболевание, осложнение основно-

го заболевания (включая смертельное осложнение), сопутствующие заболевания [8].

В случае смерти больного при поздних стадиях ВИЧ-инфекции оппортунистиче-

ская инфекция трактуется как вторичное заболевание, для чего в патологоанатомиче-

ский диагноз вводится дополнительная рубрика «Вторичное заболевание». В рубрику

«Основное заболевание» вносится ВИЧ-инфекция с указанием стадии заболевания, ре-

зультата иммунного блота (без которого диагноз ВИЧ-инфекция не может быть вы-

ставлен) с номером и датой исследования, а также по возможности, количество СД4- и

СД8-лимфоцитов в периферической крови и соотношение СД4/СД8, указывается нали-

чие (отсутствие) антиретровирусной терапии (по данным медицинской документации).

Далее следует рубрика «Вторичное заболевание», куда выносится ВИЧ-ассоциированная

инфекция с указанием формы, локализации, распространенности и активности процесс.

Здесь же фиксируются результаты дополнительных прижизненных и посмертных ис-

следований, подтверждающих оппортунистическую инфекцию (бактериологическое,

цитологическое, иммуногистохимическое исследования, данные ПЦР-диагностик и

др.). Затем построение диагноза соответствует обычному стандарту — рубрика

«Осложнения основного заболевания», подрубрика «Реанимация и интенсивная тера-

пия», рубрика «Сопутствующие заболевания» [8].


1. Вич-инфекция / А. Г. Рахманова [и др.]. — СПб., 2004. — С. 103.

2. Яковлев, Н. А. Нейроспид. Неврологические расстройства при ВИЧ-инфекции/СПИДе / Н. А. Яковлев,

Н. М. Жулѐв, Т. А. Слюсарь — М., 2005. — С. 41–67.

92

3. Пархоменко Ю. Г., Тишкевич О. А., Шахгильдян В. И. // Арх. пат. — 2003. —Т. 65, № 3. — С. 24–29.

4. Цизерлинг В. А., Комарова Д. В., Васильева М. В., Кареев В. Е. //Арх. пат. — 2003. — Т. 65, № 1. — С. 42–45.

5. Загдын З. М., Волкова Г. В., Рахманова А. Г., Ковеленов А. Ю., Хайме Р. // Журнал инфектологии. —

2011. — Т. 3, № 1. — С. 39–44.

6. Causes of Death among Persons with AIDS in the Era of Highly Active Antiretroviral Therapy: New York City /

Judith E. Sackoff [et al.] // Ann Intern Med. Sep. 19. — 2006. — № 145. — Р. 397–406

7. Структура летальных исходов и патологическая анатомия у больных ВИЧ-инфекцией в Москве / О. А. Тишке-

вич [и др.] // Эпидемиология и инфекционные болезни. — 2004. — № 4. — С. 42–46.

8. Пархоменко Ю. Г., Зюзя Ю. Р. // Арх. Пат. — 2013. — № 6. — С. 44–47.

УДК: 616.61-091-78

ПАТОМОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ ПОЧЕК

КАК ИСХОД ГЕМОДИАЛИЗА

Титова Г. В., Нимер С. Н.

Научный руководитель: асс. С. Н. Нимер




Введение

Патологии почек представляют собой многочисленную и разнообразную как в

клиническом, так и в морфологическом проявлении группу болезней, которые занимают

важное место среди хронических неинфекционных заболеваний из-за значительной

распространенности, которая сопоставима с такими социально значимыми заболевани-

ями, как артериальная гипертензия и сахарный диабет.

Цель

Изучить особенности течения заболеваний почек и основные методы почечно-

заместительной терапии.


В процессе исследования были обследованы пациенты отделения нефрологии и

программного гемодиализа, которые находились на стационарном лечении.


В ходе проведенных исследований у пациентов были диагностированы следующие па-

тологии почек: пиелонефрит, гломерулонефрит, хроническая почечная недостаточность.

При этом выявлены следующие особенности:

1. У лиц мужского пола (в возрасте от 20 до 60 лет) такое заболевание, как пиело-

нефрит, встречается в два раза чаще, чем у мужчин старшей возрастной группы (от 61

до 80 лет). Лиц женского пола во всех возрастных группах в 2–4 раза больше, чем лиц

мужского пола.

2. Количество женщин, заболевших гломерулонефритом во всех возрастных груп-

пах в 2–4 раза меньше, чем мужчин. Большинство мужчин, страдающих гломерулоне-

фритом находятся в возрасте от 20 до 40 лет.

3. Среди пациентов с хронической почечной недостаточностью преобладают

женщины старшей возрастной группы. У мужчин в возрасте 41–60 лет данное заболе-

вание встречается в 2 раза чаще, чем в возрасте 20–40 лет и 61–80 лет.

Также была обследована группа пациентов (29 человек), находящиеся на лечении

на аппарате «искусственная почка», которые имели 1 группу инвалидности в связи с за-

болеваниями мочевыделительной системы. В ходе исследования было установлено, что

большинство пациентов находятся в трудоспособном возрасте (от 26 до 65 лет — 86 %).

Пациентов старше 75 лет нет. Большинство пациентов — лица мужского пола (60 %).

93

Это связано с тем, что у большинства пациентов в качестве основного заболевания вы-

явлен гломерулонефрит (60 %), который чаще поражает лиц мужского пола. Основная

часть пациентов гемодиализа имеет 1 и 2 группу крови (76 %) и положительный резус-

фактор, что способствует наилучшему проведению в случаях экстренной необходимости

переливания крови или кровезаменителей. Также было установлено, что пациенты, кото-

рые находятся на гемодиализе по поводу основного заболевания (связанного с поражени-

ем почек), имели и сопутствующие заболевания, которые утяжели течение основного

(ишемическая болезнь сердца, уремический перикардит, артериальная гипертензия).

Исследуя клинические анализы пациентов, была выявлена эритропения (у всех

пациентов), анемия различной степени тяжести (у 100 % пациентов), анурия, которая

связана с необратимыми поражениями мочевыделительной системы (80 %). У 84 % па-

циентов, находящихся на гемодиализе, уровень железа в сыворотке крови находился в

пределах нормы, а уровень ферментов АЛаТ и АСаТ — был снижен, что может свиде-

тельствовать о дефиците витамина В6 или о тяжелых поражениях печени (цирроз, об-

ширный некроз). При пиелонефрите и гломерулонефрите у пациентов наблюдалось ко-

лебание мочевины от 4,5 до 18,2 ммоль/л. Выявлено также незначительное повышение

уровня калия (до 5,7 ммоль/л), снижение уровня кальция (до 2,1 ммоль/л) и общего бел-

ка (до 59 г/л). При хронической почечной недостаточности выявлены следующие пока-

затели: содержание мочевины до 36 ммоль/л, повышение калия до 7 ммоль/л, снижение

уровня кальция до 1,6 ммоль/л и общего белка до 56 г/л.

Также, в ходе проведенных исследований было установлено, что у большинства

пациентов, находящихся на гемодиализе (74 %), хронический гломерулонефрит проте-

кает со злокачественной артериальной гипертензией.

Пиелонефрит — инфекционное заболевание, при котором в процесс вовлекаются

почечная лоханка, ее чашечки и вещество почек с преимущественным поражением ме-

жуточной ткани. В связи с этим пиелонефрит является интерстициальным (межуточ-

ным) нефритом. Он может быть одно- и двусторонним [2].

На основании клинико-морфологических данных различают острый и хрониче-

ский пиелонефрит, который имеет обычно рецидивирующее течение в виде атак остро-

го пиелонефрита [2].

Этиология и патогенез. Возбудителями пиелонефрита могут быть различные

агенты (кишечная палочка, энтерококк, стрептококк, стафилококк, протей и др.), однако

в большинстве случаев — кишечная палочка. Чаще микробы заносятся в почки восхо-

дящим путем из мочеточников, мочевого пузыря, мочеиспускательного канала. При

остром пиелонефрите в разгар заболевания обнаруживаются полнокровие и лейкоци-

тарная инфильтрация лоханки и чашечек, очаги некроза слизистой оболочки, картина

фибринозного пиелита. Межуточная ткань всех слоев почки отечна, инфильтрирована

лейкоцитами; нередки множественные милиарные абсцессы, кровоизлияния. Канальцы

в состоянии дистрофии, просветы их забиты цилиндрами из спущенного эпителия и

лейкоцитов. Процесс имеет очаговый или диффузный характер [2, 5].

Для хронического пиелонефрита характерна пестрота изменений, так как склеротиче-

ские процессы, как правило, сочетаются с экссудативно-некротическими. Изменения лоха-

нок и чашечек сводятся к их склерозу, лимфоплазмоцитарной инфильтрации, полипозу сли-

зистой оболочки и метаплазии переходного эпителия в многослойный плоский. В ткани поч-

ки выражено хроническое межуточное воспаление с разрастанием соединительной ткани,

инкапсуляцией абсцессов и макрофагальной резорбцией гнойно-некротических масс. Ка-

нальцы подвергаются дистрофии и атрофии. Сохранившиеся канальцы резко растянуты,

почка напоминает по строению щитовидную железу. Выражен преимущественно перигло-

мерулярный и экстракапиллярный гломерулосклероз. Артерии и вены склерозированы [2].

94

Гломерулонефрит — заболевание инфекционно-аллергической или неустанов-ленной природы, в основе которого лежит двустороннее диффузное или очаговое не-гнойное воспаление клубочкового аппарата почек (гломерулит) с характерными почеч-ными и внепочечными симптомами. К почечным симптомам относятся олигурия, про-теинурия, гематурия, цилиндрурия, к внепочечным — артериальная гипертония, дис-протеинемия, отеки, гиперазотемия и уремия. Сочетания этих симптомов при гломеру-лонефрите могут быть выражены по-разному, в связи с чем в клинике различают гема-турическую, нефротическую (нефротический синдром), гипертоническую и смешан-ную формы гломерулонефрита [1, 4, 5].

В одних случаях развитие гломерулонефрита связано с инфекцией, чаще бактери-альной (бактериальный гломерулонефрит), в других — такая связь отсутствует (абакте-риальный гломерулонефрит)

Среди возможных возбудителей гломерулонефрита главную роль играет Я-гемолитический стрептококк (его нефритогенные типы). Меньшее значение имеют ста-филококк, пневмококк, вирусы, плазмодий малярии. В большинстве случаев бактери-альный гломерулонефрит развивается после инфекционного заболевания, являясь вы-ражением аллергической реакции организма на возбудителя инфекции. Чаще это анги-на, скарлатина, острое респираторное заболевание, реже — пневмония, рожа, дифтерия, менингококковая инфекция, затяжной септический эндокардит, малярия, сифилис [3].

Патогенез. В патогенезе гломерулонефрита огромное значение имеет сенсибилиза-ция организма бактериальным или не бактериальным антигеном с локализацией прояв-лений гиперчувствительности в сосудистых клубочках почек. Особого внимания заслу-живает роль охлаждения в развитии диффузного нефрита, поскольку нередко нефрит раз-вивается после повторного или сильного однократного охлаждения (холодовая травма). О роли охлаждения в развитии гломерулонефрита свидетельствует также сезонный харак-тер заболевания с учащением острых случаев в зимние и весенние месяцы.

В тех случаях, когда развитие гломерулонефрита связано с антигенной стимуляци-ей, образованием антител и иммунных комплексов, повреждающих почку, говорят об иммунологически обусловленном гломерулонефрите.

Иммунопатологический механизм развития характерных для гломерулонефрита изменений почек связан в подавляющем большинстве случаев с действием иммунных комплексов (иммунокомплексный гломерулонефрит), редко — с действием антител (ан-тительный гломерулонефрит). Иммунные комплексы могут содержать гетерологичный (бактериальный) антиген (гетерологичные иммунные комплексы). С такими комплек-сами связано развитие в клубочках почек иммунного воспаления, отражающего реак-цию гиперчувствительности немедленного типа, что характерно для острого и подо-строго гломерулонефрита. В составе иммунных комплексов может содержаться антиген собственных органов и тканей (аутологичные иммунные комплексы). В таких случаях в почечных клубочках возникают морфологические проявления гиперчувствительности как немедленного, так и замедленного типа. Проявлением реакции гиперчувствитель-ности замедленного типа становятся мезангиальные формы гломерулонефрита [1, 3, 4].

Антительный механизм ведет к развитию аутоиммунизации, так как он связан с ан-типочечными аутоантителами. Гломерулонефрит в таких случаях чаще всего имеет мор-фологию экстракапиллярного пролиферативного, реже мезангиально-пролиферативного. Классическим примером антительного механизма является гломерулонефрит при пнев-моренальном синдроме Гудпасчера, когда одновременно развиваются гломерулонефрит и пневмония с выраженным интерстициальным компонентом и геморрагиями, что связы-вают с общностью противопочечных и противолегочных антител.

Иммунные реакции, развивающиеся на базальной мембране капилляров клубоч-

ков и составляющие патогенетическую основу гломерулонефрита, зависят от нервных и

гуморальныхвлияний.

95

По топографии процесса различают интра- и экстракапиллярные формы, по ха-

рактеру воспаления — экссудативные, пролиферативные (продуктивные) и смешанные.

Руководствуясь распространенностью воспалительного процесса в клубочках, вы-

деляют диффузный и очаговый гломерулонефрит.

В зависимости от характера течения, различают острый, подострый и хрониче-

ский гломерулонефрит.

Патогенез острого гломерулонефрита, который обычно вызывается стрептокок-

ком (постстрептококковый, бактериальный гломерулонефрит), связан с циркулирую-

щими иммунными комплексами (иммунокомплексный гломерулонефрит), может про-

текать 10–12 мес. В первые дни заболевания выражена гиперемия клубочков, к кото-

рой довольно быстро присоединяется инфильтрация мезангия и капиллярных петель

нейтрофилами. Она отражает реакцию лейкоцитов на гетерологичные, содержащие

комплемент, иммунные комплексы. В процесс вовлекаются все почечные клубочки.

Вскоре появляется пролиферация эндотелиальных и особенно мезангиальных клеток,

а экссудативная реакция убывает. При преобладании в клубочках лейкоцитов говорят

об экссудативной фазе, при сочетании пролиферации клеток клубочка с лейкоцитар-

ной инфильтрацией — об экссудативно-пролиферативной фазе, при преобладании

пролиферации эндотелиоцитов и мезангиоцитов — о пролиферативной фазе острого

гломерулонефрита [1].

Подострый гломерулонефрит развивается в связи с поражением клубочков почек как циркулирующими иммунными комплексами, так и антителами. Течение быстрое (быстропрогрессирующий гломерулонефрит), рано наступает почечная недостаточность (злокачественный гломерулонефрит). Характерны экстракапиллярные продуктивные изменения клубочков — экстракапиллярный продуктивный гломерулонефрит. В резуль-тате пролиферации эпителия капсулы (нефротелия), подоцитов и макрофагов появляют-ся полулунные образования («полулуния»), которые сдавливают клубочек. Капилляр-ные петли подвергаются некрозу, в просвете их образуются фибриновые тромбы. Мас-сы фибрина обнаруживаются и в полости капсулы, куда они поступают через микро-перфорации капиллярных мембран. Скопления фибрина в полости капсулы клубочков способствуют превращению эпителиальных «полулуний» в фиброзные спайки или гиа-линовые поля. Изменения клубочков сочетаются с выраженной дистрофией нефроци-тов, отеком и инфильтрацией стромы почек. Рано наступают склероз и гиалиноз клу-бочков, атрофия канальцев и фиброз стромы почек [1].

Хронический гломерулонефрит — самостоятельное заболевание, протекающее латентно или с рецидивами, растягивающееся иногда на многие годы и заканчивающее-ся хронической почечной недостаточностью. Причина развития хронического гломеру-лонефрита обычно неясна, но механизм его развития хорошо изучен: в 80–90 % случаев он связан с циркулирующими иммунными комплексами. Хронический гломерулоне-фрит представлен двумя морфологическими типами — мезангиальным и фибропласти-ческим (склерозирующим) [3].

Хроническая почечная недостаточность. Несмотря на многообразие этиологи-ческих факторов, морфологические изменения в почках при выраженной ХПН одно-типны и сводятся к преобладанию фибропластических процессов с замещением функ-ционирующих нефронов соединительной тканью, гипертрофии оставшихся нефронов.

Согласно классификации, ХПН разделена на четыре стадии:

1. Латентная ХПН характеризуется скудностью объективных и субъективных

симптомов, ее выявляют лишь в ходе всестороннего и углубленного клинического об-

следования. Клубочковая фильтрация обычно снижена до 50–60 мл/мин, осмолярность

мочи находится в пределах 400–500 мосм/л. Отмечается увеличение экскреции сахаров,

дизаминоацидурия, периодическаяпротеинурия.

96

2. Компенсированная ХПН наступает при более значительном снижении функции

почек. Однако повышение содержания мочевины и креатинина в крови не определяет-

ся. Суточный диурез, как правило, увеличен до 2–2,5 л за счет снижения канальцевой

реабсорбции. Клубочковая фильтрация снижена до 30 мл/мин. Осмолярность мочи

снижена до 350 мосм/л. Могут возникнуть электролитные сдвиги за счет периодиче-

ских увеличений натрийуреза. Отмечается незначительная диспепсия, сухость во рту,

утомляемость, полидипсия, изостенурия.

3. Интермиттирующая стадия ХПН характеризуется дальнейшим снижением клу-

бочковой фильтрации и канальцевой реабсорбции. Периодически проявляется гипе-

разотемия, оставаясь в пределах 13–16 ммоль/л по мочевине и 0,2–0,35 ммоль/л по кре-

атинину. Клубочковая фильтрация снижена до 25 мл/мин и более. Развивается ацидоз.

Для этой стадии ХПН характерна смена улучшения и ухудшения состояния больно-

го. Ухудшение течения ХПН может быть вызвано атаками пиелонефрита, гломерулоне-

фрита, интеркуррентными заболеваниями, нагноениями кист при поликистозе, баналь-

ными острыми респираторными инфекциями, оперативными вмешательствами и т. д.

Могут отмечаться нарушения водно-электролитного баланса и кислотно-основного со-

стояния.

При отсутствии адекватного лечения болезнь переходит в следующую стадию.

4. Терминальная ХПН характеризуется прогрессивным развитием проявлений

уремии. Клубочковая фильтрация уменьшается до 15 мл/мин и ниже, концентрация мо-

чевины плазмы крови возрастает до 25 ммоль/л и выше, увеличивается ацидоз, нараста-

ют дисэлектролитемия и нарушение всех видов обмена; улучшение без диализа исклю-

чено. Эта стадия подразделяется на три периода клинического течения [3, 4].

Гемодиализ. Проводится при помощи аппарата «искусственная почка», который

подключается к кровеносной системе пациента через созданный хирургами сосуди-

стый доступ — артерио-венозную фистулу. Подключение аппарата «искусственная

почка» происходит путем уколов фистулы особыми иглами, соединяющимися через

систему трубок с диализатором. Небольшое количество крови пациента при этом

находится вне его тела, очищается от вредных веществ, и возвращается в сосуды па-

циента уже очищенной. Такой процесс продолжается 4–5 часов с частотой 3 раза в

неделю, годами и десятилетиями, частично замещает функцию почек и позволяет па-

циентам жить полноценной жизнью и зачастую сохранять работоспособность. Все

поверхности систем, соприкасающиеся с кровью, используются только один раз.

Процедуры гемодиализа требуют применения сложной аппаратуры, особо чистой во-

ды, стерильных растворов, поэтому они проводятся в специальных диализных цен-

трах, где работает опытный персонал [3, 4].

Выводы

1. В ходе проведенных исследований у пациентов были выявлены следующие забо-

левания почек: пиелонефрит, гломерулонефрит, хроническая почечная недостаточность.

2. Пиелонефрит чаще встречается у лиц мужского пола в возрасте от 20 до 60, чем

у мужчин старшей возрастной группы.

3. Количество женщин, страдающих гломерулонефритом в 2–4 раза больше, чем

мужчин.

4. В основном, хроническая почечная недостаточность встречается у женщин

старшей возрастной группы.

97

5. При обследовании пациентов, получающих на лечение на аппарате «искусствен-

ная почка» было установлено, что основная часть из них — лица мужского пола (60 %). ЛИТЕРАТУРА

1. Краснова, Т. Н. Особенность течения и лечения нефротического синдрома у больных гломерулонефритом /

Т. Н. Краснова. — М., 2003. — С. 27–29.

2. Острый и ксантогранулематозный пиелонефрит / под ред. Ю. Г. Аляева. — М.: «ГЭОТАР-Медиа», 2000. — С. 2–10.

3. Справочник врача общей практики: в 2 т. / под. ред. Н. Р. Палева. — Т. 2. — М.: «ЭКСМО-пресс», 2001. — С. 11–56.

4. Методы клинических лабораторных исследований / под ред. В. С. Камышникова. — 2-е изд. — Минск «Бе-

лорусская наука», 2003. — С. 246–247, 283–286, 292, 395–396, 404.

5. Нефрология / под. ред. Е. М. Шилова. — М.: «ГЭОТАР-Медиа», 2007. — 697 c.

УДК: 611.136:616-073.756.8

ИНДИВИДУАЛЬНАЯ АНАТОМИЧЕСКАЯ ИЗМЕНЧИВОСТЬ РАЗМЕРОВ

БРЮШНОЙ ЧАСТИ АОРТЫ (ПО ДАННЫМ

КОМПЬЮТЕРНЫХ ТОМОГРАММ)

Толкачёва Ю. В., Шершнев А. Г.





Введение

Изучение индивидуальной анатомической изменчивости аорты и ее ветвей пред-

полагает выявление диапазона колебаний, границ анатомической нормы и выявление

наиболее часто встречаемых вариантов. Сравнение полученных данных по возрастам

позволяет уточнить максимальные морфологические изменения в их положении и раз-

мере диаметра сосудов.

Современная морфологическая наука допускает использование сравнительно но-

вых методов прижизненной визуализации аорты и еѐ ветвей с помощью компьютерной

и/или магнитно-резонансной томографии.

Результаты таких исследований могут быть востребованы при проведении диа-

гностических мероприятий при заболеваниях аорты и ее ветвей. Особенно, в условиях

значительных изменений в показаниях и противопоказаниях к ангиографии с использо-

ванием рентгеноконтрастных веществ.

Цель

Прижизненное изучение топографии и размеров брюшной части аорты, ее бифур-

каций на общие подвздошные артерии и вариантов отхождения почечных артерий.


Измерения проведены согласно требованиям руководств по ангиометрии на ангио-

граммах в стандартной поперечной анатомической плоскости. Измерения морфометриче-

ских показателей проводились при помощи пакета прикладных программ для визуализа-

ции томограмм eFilmLast. В группу исследования вошли мужчины в возрасте 50–60 лет.


По данным литературы диаметр брюшной аорты составляет 2 см. Почечные арте-

рии отходят от брюшной аорты на уровне I–II поясничных позвонков. Брюшная аорта

делится на общие подвздошные артерии на уровне IV–V поясничных позвонков.

В ходе работы были обнаружены отклонения от литературного варианта нормы по

98

всем измеряемым параметрам. Результаты измерений приведены в таблице 1 и 2. Таблица 1 — Диаметр сосуда на разных уровнях брюшной части аорты (М ± д)

Позвонки СДС, см СПС, см

длинна ширина длинна ширина

12 гр п 2,4 ± 0,12 2,47 ± 0,13 2,32 ± 0,14 2,43 ± 0,14

I п п 2,27 ± 0,21 2,18 ± 0,25 2,16 ± 0,17 1,99 ± 0,26

II п п 2,12 ± 0,22 2,12 ± 0,16 1,89 ± 0,21 1,92 ± 0,16

III п п 2,1 ± 0,26 2,07 ± 0,21 1,87 ± 0,21 1,86 ± 0,18

IV п п 1,85 ± 0,14 1,81 ± 0,12 1,73 ± 0,15 1,71 ± 0,15

V п п 2,01 ± 0,1 1,93 ± 0,15 1,83 ± 0,21 1,86 ± 0,13

Примечание: СДС — средний диаметр сосуда; СПС — средний просвет сосуда

Таблица 2 — Уровни отхождения ветвей брюшной части аорты

Уровеньнь отхождения почечных артерий N % Уровеньнь бифуркации N %

XII грудной позвонок 20 V поясничный позвонок 50

I поясничный позвонок 70 IV поясничный позвонок 30

II поясничный позвонок 10 III поясничный позвонок 10

I крестцовый позвонок 10

Диаметр брюшной части аорты колеблется от 2,4 ± 0,12 на 2,47 ± 0,13 до 1,85 ±

0,14 на 1,81 ± 0,12 см. Наименьший просвет брюшной аорты отмечается у 4 пациентов

на уровне III поясничного позвонка 1,4 ± 0,21 см, это значительно уже диаметра сосуда

2,01 ± 0,21 см, что может говорить об атеросклеротическом поражении сосудов.

Диаметр брюшной части аорты различается на уровне V поясничного позвонка,

так как в эту группу вошло всего 5 пациентов и показатели имеют большой диапазон

колебаний. Исходя из полученных в ходе работы данных, можно говорить о том, что

начиная с XII грудного позвонка до V поясничного позвонка в брюшной части аорты

происходит сужение, как диаметра сосуда, так и сужение просвета сосуда.

При исследовании вопроса об отхождении ветвей брюшной части аорты выявлены

следующие закономерности.

Отхождения почечной артерии в 70 % случаев происходит на уровне I пояснично-

го позвонка, в 20 % случаев на уровне 12 грудного позвонка и в 10 % на уровне II пояс-

ничного позвонка.

Уровень бифуркации брюшной части аорты на общие подвздошные артерии в 50 %

случаев происходит на уровне V поясничного позвонка, в 30 %, на уровне IV пояснич-

ного позвонка, а на уровне III поясничного и I крестцового позвонка по 10 % случаев.

Вывод

Анализ данных полученных в ходе работы показывал, помимо отклонений по ис-

следуемым параметрам, наличие у троих пациентов сужения просвета брюшной части

аорты, сопровождающегося утолщением ее стенки, что может свидетельствовать о

наличии патологии (атеросклероз).

Диапазон колебаний диаметра брюшной части аорты очень вариабельный и инди-

видуальный для каждого пациента.

Различия в диаметре сосуда брюшной части аорты в данной группе пациентов ко-

леблются от 0,3 до 0,9 см, а в различии просвета сосуда от 0,1 до 0,6 см.

По результатам проведенной работы уровень отхождения почечных артерий чаще

соответствует I поясничному позвонку, реже XII грудному позвонку и II поясничному

позвонку. Уровень бифуркации брюшной части аорты на общие подвздошные артерии

99

чаще соответствует V поясничному, реже IV поясничному, и еще реже III поясничному

или I крестцовому позвонкам. Уровень бифуркации брюшной аорты не зависит от

уровней отхождения почечных артерий.

Выявлено, что начиная с XII грудного позвонка до V поясничного позвонка в

брюшной части аорты происходит сужение как диаметра, так и просвета сосуда.


1. Ангиографическая диагностика заболеваний аорты и ее ветвей / В. С. Савельев [и др.]; под редакцией И. И. Ру-

шанова. — М.: «Медицина», 1975. — С. 58–69.

2. Анатомия человека в двух томах / под ред. М. Р. Сапина. — М.: «Медицина», 1997. — 4-е изд., стер. — Т. 2. —

С. 151–159.

3. Привес, М. Г. Анатомия человека: учебн. литература для студентов медицинских вузов / М. Г. Привес, Н. К. Лы-

сенков, В. И. Бушкович. — 10-е изд., перераб. и доп. — СПб., изд-во «Гиппократ», 1977. — С. 422–425.

УДК:616.16 (-36:616.34-036.1 1 -577.616.15

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ОСТРАЯ КИШЕЧНАЯ НЕПРОХОДИМОСТЬ:

ИЗМЕНЕНИЯ В МИКРОЦИРКУЛЯЦИИ ПОЧЕК

Тураев У. Р., Хожиев Д. Я., Тураева Г. Р., Олимова А. З., Суюнова М. Х.

«Бухарский государственный медицинский институт»

г. Бухара, Республика Узбекистан

По результатам анализа статистических данных, определяющих состояние абдо-

минальной хирургии за 1990–2011 гг. установлена закономерность, характерная не

только для нашей страны, но и для государств СНГ: неуклонный рост числа экстрен-

ных операций на органах брюшной полости, не зависящий от прироста населения. До-

статочно сказать, что в 2011 г. в сравнении с 1990 г. рост численности населения Рес-

публики Узбекистан составил 1.4 раза, тогда как, количество операций по поводу ки-

шечной непроходимости — в 6 раз (Назыров Ф. Г., 2006). Начальные проявления ки-

шечной непроходимости связаны с нарушением пассажа по кишечнику. Ключевым па-

тогенетическим механизмом, определяющим переход к следующей стадии патологиче-

ского процесса — срыву компенсаторных механизмов и выходу на уровень организма —

является нарушение внутристеночной гемоциркуляции в более или менее обширном

сегменте кишки. Выраженность гемодинамических сдвигов определяет степень изме-

нения функционального состояния кишечника, водно-электролитного гомеостаза, эн-

дотоксикоза, дисбактериоза, общего и секреторного иммунитета, трофики кишечной

стенки с исходом в некробиоз. При непроходимости кишечника на первый план высту-

пают гемодинамические и волемические нарушения, обусловленные сокращением ар-

териального притока и нарушением венозного оттока за счѐт компрессии сосудов бры-

жейки (странгуляционные формы непроходимости) или внутристеночных сосудов (все

формы непроходимости). Несмотря на значительные успехи в диагностике и лечении

ОКН, многие аспекты механизма микрогемоциркуляторны (МГЦ) расстройств различ-

ных органов, факторов и причин нарастания эндотоксемии и их связь с функционально-

метаболическими изменениями клеточных структур, остаются нераскрытыми. Все вы-

шеизложенное предопределило необходимость проведения настоящего исследования.


В динамике экспериментальной острой обтурационной и странгуляционной ки-

шечной непроходимости изучить особенности МГЦ сдвигов в почках, установить их

связь с функционально-метаболическими параметрами данных органов.


Эксперименты проведены на 100 белых беспородных крысах-самцах смешанной

100

популяции с исходной массой 180–200 г. МГЦ почек методом прижизненной биомик-

роскопии на люминесцентном микроскопе «ЛЮМАМ-ИЗ» (Санкт-Петербург, Россия).

Модель обтурационной формы острой кишечной непроходимости воспроизводили пе-

ревязкой тонкого кишечника в средней трети, а странгуляционной-ОКН — перевязкой

участка кишечника вместе с прилегающим отделом брыжейки. Исследования проводи-

ли через 2, 4, 6, 12, 24 часов после воспроизведения модели. В сыворотке и гомогенате

почек определяли содержание малонового диальдегида (МДА) (Андреева А. И. и со-

авт., 1988), активность супероксиддисмутазы (СОД) (Мхитарян В. Г. и Бадалян Г. Е.,

1979) и каталазы (Королюк М. А. и соавт., 1988). Результаты исследования обрабатыва-

ли методом вариационной статистики с применением пакета компьютерных программ.

Результаты и их обсуждение

Исследование МГЦ почек в первые часы обтурационной ОКН показало сохран-

ность архитектоники сосудов, структура кровотока не изменялась. Через 6 часов выяв-

лены незначительная деформация контуров сосудов, утолщение канальцевого аппарата,

видимо вследствие выхода жидкой части крови в интерстиций. Кровоток функциони-

рующих сосудов был несколько прерывист из-за повышенной агрегации форменных

элементов крови и снижения скорости кровотока. В последующем число функциони-

рующих капилляров уменьшалось, отмечались нарушение контуров сосудов, застой

крови, в паренхиме выявлялись небольшие участки мелкоточечных кровоизлияний,

плазматическое пропитывание базальной мембраны капилляров и стенок проксималь-

ных извитых канальцев (рисунок 1).

Рисунок 1 — Обтурационная ОКН

При странгуляционной ОКН уже через 2 часа выявлены изменения кровотока в

виде небольших клеточных агрегатов в просвете капилляров, снижение степени кон-

трастности границ между сосудами и канальцами. В дальнейшем МГЦ нарушения воз-

растали: деформация сосудистого русла коркового слоя почки усугублялась, суще-

ственно уменьшалось число функционирующих капилляров, нарушалась целостность и

форма отдельных групп микрососудов с прекапиллярными кровоизлияниями. В позд-

ние сроки эксперимента по всей паренхиме органа были выявлены разбросанные мел-

кие очаги инфильтратов и участки с разрыхленной гомогенной структурой. Паренхима

вокруг очагов деструкции приобретала темноватый оттенок, плазматическое пропиты-

вание и деформация канальцевого аппарата встречались повсеместно (рисунок 2).

Независимо от вида острой кишечной непроходимости, в микрогемоциркуляции почек

наблюдался широкий спектр сдвигов с последовательными и нарастающими с течени-

101

ем времени внутрисосудистыми, сосудистыми и внесосудистыми нарушениями.

Рисунок 2 — Странгуляционная ОКН

Наиболее ранние и глубокие изменения были характерны при странгуляционной

ОКН. Результаты биомикроскопии печени и почек свидетельствовали об определенной

стадийности механизма развития МГЦ — расстройств в динамике ОКН. На фоне наруше-

ния микрогемоциркуляции, развивающейся вследствие этого гипоксии, наблюдалась, ин-

тенсификация ПОЛ в исследуемых органах, что может быть причиной нарушения струк-

турной целостности биомембран. Мы изучили динамику процессов ПОЛ (таблица 1) и

установили повышение уровня МДА в сыворотке крови при обеих формах ОКН. По мере

усугубления патологического процесса и развития перитонеальных явлений, степень ги-

перлипопероксидации при обтурационной форме резко возрастала, превышая норму на

187,5 %. При странгуляционной — изменения были более выраженные, выявлялись с пер-

вых часов эксперимента и к концу опыта это превышение составило 346,9 %.

Таблица 1 — Содержание МДА в сыворотке (нмоль/мл) экспериментальных животных

при ОКН

Срок исследования Исследуемый материал

сыворотка крови гомогепат почек

Через 2 час

— ложнооперированные 5,266 ±0,632 0,104+ 0,019

— обтурационная 5,522 + 0,633 0,106+ 0,016

— странгуляциоиная 6,355 + 0,763 0,131 ± 0,030*

Через 4 час.

— ложнооперированные 5,466 + 0,656 0,106 ± 0,200

— обтурационная 6,138 + 0,737 0,138 + 0,031*

— странгуляционная 8,668 + 1,040* 0,154 ± 0,034


— ложнооперированные 5,398 + 0,648 0,130 + 0,011

— обтурационная 9,122 + 0,730* 0,158 + 0,033*

— странгуляционная 1 1,120 +0,89* 0220 ± 0,044*


— ложнооперированные 5,277 + 0,422 0,104+ 0,019

— обтурационная 9,511 ± 0,761 0,202 ± 0,043*

— странгуляционная 16,300 + 1,30 0,266 ± 0,057*


— ложнооперированные 5,269 ± 0,422 0,107 ± 0,033

— обтурационная 15,150 ± 1,21* 0,266 ± 0,051

— странгуляционная 23,55 ± 1,884* 0,388 ± 0,071

Уровень МДА в гомогенате почек при обтурационной форме ОКН начинал возрас-

тать через 4 час. и к концу эксперимента это превышало контроль на 148,5 %; при странгу-

102

ляционной — уровень МДА повышался уже с первых часов и прогрессивно возрастал.

Известно, что процессы свободнорадикального окисления находятся под контро-

лем системы антиоксидантной защиты, главными в который являются ферменты СОД

и каталаза. Определение активности СОД в гомогенате печени показало ее ингибиро-

вание при обеих формах ОКН, в зависимости от формы непроходимости и срока. В го-

могенате почек активность после обтурации животных волнообразно усиливалась через

2–4 ч, ингибировались через шесть и вновь постепенно поднималась к концу экспери-

мента. При странгуляционной форме ОКН активность фермента сохранилась в преде-

лах контрольных значений в начале эксперимента, ингибировалась через 6–12 ч возрас-

тала к концу опыта. Активность каталазы при обеих формах возрастала.

Выводы

Таким образом, в развитии полиорганной недостаточности при ОКН ведущую

роль играют МГЦ нарушения, наиболее ранние и выраженные при странгуляционной

форме непроходимости кишечника. Нарушения МГЦ в почках носят прогрессирующий

характер. Нарушения микрогемоциркуляции, гемореологии и степень эндотоксемии

определяют выраженность дисбаланса в системе ПОЛ/АОЗ. В почках, особенно при

странгуляционной форме вышеуказанные изменения прогрессируют.


1. Коралюк, М. А. Определение активности каталазы / М. А. Коралюк, Л. И. Иванова, И. Г. Майорова // Лаб.

дело. — 1998. — № 1. — С. 16–19.

2. Петров, В. П. Кишечная непроходимость / В. П. Петров, И. А. Ерюхин. — М.; Медицина, 1999. — С. 280–282.

3. Обыденное, С. А. Гемодинамические нарушения при острой кишечной непроходимости / С. А. Обыденное //

Автореферат диссертации ... д.м.н. — Казань, 1983. — 46 с.

4. Романов, Э. И. Причины летальных исходов при острой кишечной непроходимости / Э. И. Романов //

Вестник хирургии. — 1998. — № 1. — С. 54–59.

5. Welch, G. Volvulus of the small intestine in adults / G. Welch // World Svrgery. — 1986. — Vol. 10, № 3. — P. 496–500.

УДК: 616.16. (574)

МОРФОМЕТРИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЛИМФОЦИТАРНОЙ

ИНФИЛЬТРАЦИИ ЭПИТЕЛИАЛЬНОГО ПОКРОВА ВОРСИНОК

ТОНКОЙ КИШКИ КРЫС В НОРМЕ И ПРИ ВОЗДЕЙСТВИИ КОТОРАНА

Тухсанова Н. Э., Ширинов Д. К., Тожиев Ф. И.

Центральная научно-исследовательская лаборатория

«Бухарский государственный медицинский институт»

г. Бухара, Республика Узбекистан

Стремительное развитие химической, фармацевтической, металлургической, ма-

шиностроительной промышленности, интенсивная химизация сельского хозяйства, ис-

пользование большого ассортимента химических средств в быту создает угрозу глобаль-

ного загрязнения внешней среды химическими веществами, среди которых встречаются

соединения, представляющие как потенциальную, так и реальную опасность для здоро-

вья населения. В настоящее время окружающая среда загрязнена пестицидами, так как

современное сельскохозяйственное производство невозможно представить без пестици-

дов [1, 7]. Большую часть химических соединений, которые попадают во внешнюю среду

и оказывают неблагоприятное воздействие на организм, составляют пестициды, широко

используемые во всем мире для защиты растений от вредителей, болезней и сорняков.

Только в 1994 г. в странах Центральной Европы и СНГ использовано 80 тыс. пестицидов

разных химических групп в пересчете на действующее вещество. Значительное количе-

ство от общего объема пестицидов составляют гербициды — производные феноксиук-

103

сусной кислоты (2,4Д), триазина (атразин), ацетанилида (алохлор, ацетохлор, мето-

лахлор), и фунгициды — препараты меди и серы, производные триазола. Для борьбы с

вредителями сельскохозяйственных культур используется также широкий ассортимент

инсектоакарицидов-фосфорорганических, карбаматных, хлорорганических и синтети-

ческих пиретроидов. Доминирующими среди фосфорорганических пестицидов (ФОП)

является диметоат, хлорорганических (ХОП) — байтан, карбаматных — карбофуран,

синтетических пиретроидов — децис и циперметрин. Некоторые пестициды являются

глобальными загрязнителями окружающей среды (ДДТ, ГХЦГ, 2,4Д, атразин и другие).

Которан, N-(3-трифторметилфенил)-N, N-диметилмочевина, почвенный гербицид,

применяется для борьбы с сорняками в посевах хлопчатника. В зонах развития сельско-

го хозяйства увеличивается количество применяемых различных химикатов, которые

попадая в организм человека приводят к нарушению функции кишечника и к различ-

ным заболеваниям [7, 9]. Длительное воздействие на организм даже малых концентра-

ций химических веществ способствует возникновению скрытых, малосимптомных

форм хронических интоксикаций, что делает особенно необходимым поиск новых пу-

тей изучения их патогенеза, а также разработку новых методов диагностики и профи-

лактики. Тонкая кишка является важной частью пищеварительной системы и выполня-

ет не только всасывательную, пищеварительную, но и эндокринную, защитную и им-

мунную функцию [2, 3, 4, 5, 8]. Лимфоидным образованиям тонкой кишки придается

немаловажное значение в поддержание иммунного статуса организма [1, 3, 4, 6]. В ли-

тературе недостаточно уделено внимание инфильтрации лимфоцитов эпителиального

покрова тонкой кишки, которые стоят на пути проникновения различных чужеродных

веществ, в том числе и ядохимикатов, в организм человека через пищу.


Изучение количественного содержания лимфоцитов находящихся в эпителиаль-ном покрове ворсинок тонкой кишки крысят до 3-месячного возраста в норме и при отравлении котораном.


Эксперименты были проведены на 70 крысах, которые были разделены на 2 груп-пы: первая группа — контрольная и вторая группа — экспериментальная. Эксперимен-тальные животные содержались в обычных условиях. Сразу же после рождения крысят, матерям в течение 21 дня (подсосный период крысят) ежедневно вводился которан в дозе 1/100 LD 50 внутрижелудочно. Самкам контрольной группы вводился внутриже-лудочно через зонд 1 мл дистиллированной воды. Забой крыс производился в возрасте 1, 30, 60 и 90 дней постнатального развития под эфирным наркозом. Были взяты куски из проксимального, среднего и дистального отделов тонкой кишки и фиксировали в 12 % растворе формалина, затем проводили по спиртным батареям и заливали в парафин. Из блоков на микротоме производили срезы толщиной 5–10 мкм. Окрашивали срезы ге-матоксилин-эозином. На микропрепаратах с помощью окулярной линейки производи-лись морфометрические измерения. Подсчет лимфоцитов проведен с гематологическим счетчиком из расчета на ста эпителиальных клетках ворсинки.

Результаты исследования и их обсуждение

У новорожденных крысят количество лимфоцитов на ста эпителиальных клетках ворсинок начальной части брыжеечного отдела тонкой кишки колеблется от 5 до 11, в среднем — 7,6 ± 0,5, где процентное содержание малых лимфоцитов составляет 50,0 % (3,8 ± 0,4), средних лимфоцитов — 29 % (2,2 ± 0,2) и больших — 21 % (1,6 ± 0,2).

В среднем отделе тонкой кишки количество лимфоцитов варьирует от 4 до 11, в

среднем 8,1 ± 0,6, где малые лимфоциты составляют 55,6 % (4,5 ± 0,3), средние лимфо-

циты 24,7 % (2,0 ± 0,2) и большие — 20,7 % (1,7 ± 0,1) от общего количества лимфоци-

тов. В конечном отделе тонкой кишки количество лимфоцитов незначительно возрас-

http://www.xumuk.ru/encyklopedia/983.html

104

тает, где общее количество лимфоцитов колеблется от 9 да 13, в среднем — 11,8 ± 0,4,

отсюда малые лимфоциты составляют 53 % (6,25 ± 0,64), средние лимфоциты — 30 %

(3,5 ± 0,6) и большие 17 % (2 ± 0,2). У 30-дневных крыс количество лимфоцитов на 100 эпи-

телиальных клетках в начальном и в среднем отделах брыжеечной части тонкой кишки по-

чти одинаково и варьировалась от 5 до 12, в среднем — 9,1 ± 0,6. Процентное содержание

малых лимфоцитов равно 61,6 % (5,6 ± 0,5), средних лимфоцитов — 21,9 % (2,0 ± 0,2) и

больших — 16,5 % (1,5 ± 0,1). В конечном отделе брыжеечной части тонкой кишки ко-

личество лимфоцитов колеблется от 9 до 14, в среднем — 11,9 ± 0,4, отсюда малые лим-

фоциты составляют 53 % (6,3 ± 0,43), средние лимфоциты — 31% (3,7 ± 0,6) и большие

16 % (1,9 ± 0,2). На 60 сутки развития крыс общее количество лимфоцитов на 100 эпите-

лиальных клетках ворсинок в начальной части брыжеечного отдела тонкой кишки колеб-

лется от 7 до 11, в среднем — 9,2 ± 0,3, где малые лимфоциты составляют — 63,0 %

(5,8 ± 0,2), средние лимфоциты — 23,9 % (2,2 ± 0,2) и большие — 13,1 % (1,2 ± 0,1). В

средней части брыжеечного отдела тонкой кишки количество лимфоцитов варьирует от

7 до 13, в среднем — 9,5 ± 0,4, где малые лимфоциты составляют 64,2 % (6,1 ± 0,3), сред-

ние лимфоциты — 23,2 % (2,2 ± 0,2) и большие — 12,6 % (1,2 ± 0,1) от общего количе-

ства лимфоцитов. В конечном отделе тонкой кишки количество лимфоцитов незначитель-

но возрастает, где общее количество лимфоцитов колеблется от 9 да 13, в среднем — 10,8

± 0,4, отсюда малые лимфоциты составляют 63 % (6,8 ± 0,64), средние лимфоциты — 23,2

% (2,5 ± 0,6) и большие 13,8 % (1,5 ± 0,2). На 90 сутки развития крыс общее количество

интраэпителиальных лимфоцитов ворсинок в начальной и средней части брыжеечного

отдела тонкой кишки почти одинаково и колеблется от 7 до 11 на 100 эпителиоцитов, в

среднем 9,5 ± 0,3, где малые лимфоциты составляют 63,2 % (6,0 ± 0,3), средние лимфо-

циты — 23,2 % (2,2 ± 0,1) и большие — 13,7 % (1,3 ± 0,1) от общего количества лимфо-

цитов. В дистальной части брыжеечного отдела тонкой кишки количество лимфоцитов

варьирует от 7 до 15, в среднем 11,0 ± 0,4, где малые лимфоциты составляют 59,1 %

(6,5 ± 0,3), средние лимфоциты — 28,2 % (3,1 ± 0,2) и большие — 12,7 % (1,4 ± 0,1) от

общего количества лимфоцитов. На 30 сутки развития крыс экспериментальной группы

количество лимфоцитов на 100 эпителиальных клеток в начальном и в среднем отделах

брыжеечной части тонкой кишки почти не изменяется и варьирует от 8 до 15, в среднем —

12,6 ± 0,5. Процентное содержание малых лимфоцитов равно 59,5 % (7,5 ± 0,4), средних

лимфоцитов — 22,9 % (2,88 ± 0,2) и больших — 17,6 % (2,2 ± 0,1). В конечном отделе

брыжеечной части тонкой кишки количество лимфоцитов колеблется от 9 да 16, в

среднем — 12,9 ± 0,5, отсюда малые лимфоциты составляют 57,5 % (7,42 ± 0,35), сред-

ние лимфоциты — 28,5 % (3,67 ± 0,34) и большие 14,0 % (1,8 ± 0,1). На 60 сутки разви-

тия крыс экспериментальной группы количество лимфоцитов на 100 эпителиоцитов

ворсинок начальной части брыжеечного отдела тонкой кишки находится в пределах от

7 до 14, в среднем — 11,2 ± 0,3, где малые лимфоциты составляют — 60,7 % (6,8 ± 0,2),

средние лимфоциты — 25,0 % (2,8 ± 0,2) и большие — 14,3 % (1,6 ± 0,1). В средней и

конечной части брыжеечного отдела тонкой кишки количество лимфоцитов варьирует

от 8 до 16, в среднем — 12,1 ± 0,4, от которого малые лимфоциты составляют 58,7 %

(7,1 ± 0,3), средние лимфоциты 26,5 % (3,2 ± 0,2) и большие — 14,9 % (1,8 ± 0,1) от обще-

го количества лимфоцитов. На 90 сутки развития постнатального онтогенеза у экспери-

ментальных крыс количество лимфоцитов на 100 эпителиоцитов ворсинок начальной ча-

сти брыжеечного отдела тонкой кишки находится в пределах от 9 да 13, в среднем —

10,8 ± 0,4, отсюда малые лимфоциты составляют 63 % (6,8 ± 0,64), средние лимфоциты —

23,2 % (2,5 ± 0,6) и большие — 13,8 % (1,5 ± 0,2). В средней и конечной части брыжееч-

ного отдела тонкой кишки количество лимфоцитов варьирует от 8 до 16, в среднем —

11,1 ± 0,4, от которого малые лимфоциты составляют 59,5 % (6,6 ± 0,2), средние лимфо-

105

циты 27 % (3,0 ± 0,2) и большие — 15,3 % (1,7 ± 0,1) от общего количества лимфоцитов.

Выводы

Таким образом, результаты исследования показали, что при воздействии которана

в ранние сроки эксперимента усиливается инфильтрация лимфоцитами эпителиального

покрова ворсинок тонкой кишки, а в поздние сроки постепенно приближается к кон-

трольной группе. С возрастом в обеих группах наблюдается тенденция к увеличению в

процентном соотношении малых лимфоцитов на фоне снижения средних и больших,

это свидетельствует об увеличении доли зрелых лимфоцитов в эпителиальном покрове.


1. Азизова, Ф. Х. Структурные особенности становления пейеровых бляшек потомства в условиях хрониче-

ского токсического воздействия на организм матери / Ф. Х. Азизова, А. Н. Отажонова // Морфология. — 2010. —

№ 4. — С. 13–14.

2. Григоренко, Д. Е. Лимфоидные структуры двенадцатиперстной кишки человека в подростковом и юноше-

ском возрасте / Д. Е. Григоренко // Морфология. — 2002. — № 5. — Т. 122. — С. 64–65.

3. Гусейнов, Т. С. Морфология лимфоидных образований тонкой кишки: монография / Т. С. Гусейнов — Ма-

хачкала, 2000. — 165 с.

4. Кошелева, И. И. Структурно-функциональная организация стенки подвздошной кишки и лимфатического

региона ее в норме и в условиях экспериментального токсического воздействия: автореф. дис. … канд. мед. наук /

И. И. Кошелева. — Новосибирск, 2007. — 18 с.

5. Крыжановский, В. Г. Относительное содержание ретикулярных клеток в одиночных лимфоидных узелках

стенок тонкой и толстой кишок в постнатальном онтогенезе / В. Г. Крыжановский // Морфологические ведомости. —

2005. — № 1–2. — С. 20–21.

6. Мирошкин, Д. В. Морфологическая характеристика лимфоидного аппарата и дуоденальных желез двенадца-

типерстной кишки у крыс в норме и при воздействии стресса: автореф. дис. … канд. мед. наук / Д. В. Мирошкин. —

М., 2004. — 23 с.

7. Сагатов, Т. А. Влияние пестицидов на микроциркуляторное русло и тканевые структуры кишечника / Т. А. Са-

гатов, У. М. Миршарапов, Т. А. Аъзамов // Вопросы морфологии и клиники. — Алматы, 2004. — Вып. № 14. — С. 121.

8. Mayer, L. Mucosal immunity / L. Mayer // Pediatrics. — 2003. — Jun. 111 (6 Pt 3). — P. 1595–1600.

9. Taniguchi, I. Comparative histology of lymph nodes from aged animals and humans with special reference to the proportion-

al areas of the nodal cortex and sinus / I. Taniguchi, A. Sakurada, G. Murakami // Ann. Anat. — 2004. — Vol. 186. — P. 337–347.

УДК 636.2.083:611:786

СТРОЕНИЕ КОПЫТЦЕВОГО РОГА КОРОВ

С РАЗНОЙ ДВИГАТЕЛЬНОЙ АКТИВНОСТЬЮ

Ховайло Е. В.

Научный руководитель: кандидат ветеринарных наук, доцент А. Л. Лях


«Витебская ордена «Знак Почета» государственная

академия ветеринарной медицины»


Введение

Копытце — производное кожи, образующее на конце пальца твердый роговой

башмак. Копытцевый рог — производное эпидермиса копытец, выполняющее защитную,

опорную функции [1]. Структурной морфофункциональной единицей копытцевого рога

подошвы является роговая трубочка. Гистологическое строение, в частности количество

роговых трубочек в копытцевом роге, определяет его биофизические свойства [3].

Качество копытцевого рога зависит от многих факторов. Одним из важных явля-

ется двигательная активность. Отсутствие или недостаток моциона вызывает много-

численные нарушения, в первую очередь связанные с кровообращением в копытцах, и,

как следствие, развитие ортопедических патологий.

Программа социально-экономического развития Республики Беларусь на 2011–

106

2015 гг. предусматривает необходимость специализации скотоводства на молочном

направлении с увеличением поголовья крупного рогатого скота, а так же проведении ре-

конструкции и технологического переоснащения молочно-товарных ферм для концен-

трации большого поголовья коров на небольшой территории [5] и, как следствие, не все-

гда имеются выгульные площадки. Кроме этого они могут быть не достаточно большие

по площади или их расположение не позволяет использовать их для всего поголовья.

В связи с интенсификацией животноводства, в Республике Беларусь отмечается

тенденция к росту числа заболеваний копытец у крупного рогатого скота [4]. По данным

литературы 20–25 % поголовья скота имеют ортопедические заболевания, а на комплек-

сах с грубыми нарушениями содержания данная цифра может достигать 50 % [2, 4].

Цель

Изучение морфологии копытцевого рога здоровых коров, а так же коров с орто-

педическими патологиями: язва Рустергольца (ЯР); асептический пододерматит (ПД))

при разной двигательной активности.


Работа проводилась в условиях хозяйств с разными способами содержания коров:

— привязно-стойловое содержание, покрытие полов — резиновое, активный мо-

цион отсутствует;

— круглогодичное беспривязно-боксовое содержание, покрытие полов комбини-

рованное (резина и бетон), моцион пассивный, в пределах бокса.

Лабораторные исследования проводились в лаборатории световой и электронной

микроскопии, лаборатории кафедры патологической анатомии и гистологии.

Для гистологического исследования проводили отбор проб копытцевого рога в

области околораневых тканей у больных коров и в аналогичной области подошвы у

здоровых животных, затем выдерживали данные пробы в 6 % растворе уксусной кисло-

ты для декальцинации. Гистологический метод исследования включал приготовление

гистосрезов и их микроскопию. Гистосрезы готовили на криотоме фирмы Microm.

Микроскопию приводили на микроскопе OLIMPUS BX 51. Обработку полученных

изображений проводили с помощью программ ImageScope M и cellSensStandard. При

этом подсчитывали диаметр трубочек подошвенного рога, их плотность размещения,

расстояние между рядами трубочек и расстояние между трубочками в ряду.

Для определения двигательной активности использовали шагомер. Прибор за-

крепляли с помощью эластичного бинта на грудной конечности, на середине предпле-

чья с медиальной стороны. Шагомер находился на животном в течение суток. Учет по-

казаний проводили в количестве шагов, а так же рассчитывали среднее количество ша-

гов в час в дневное время (с 7.00 до 19.00), т.к. при привязно-стойловом содержании

именно в это время проходили основные технологические процессы (доение, раздача

кормов, зооветеринарные мероприятия). Длину шага условно принимали за 0,5 м, ис-

ходя из чего проводили пересчет шагов в условный километраж.


Учитывая, что структурной морфофункциональной единицей копытцевого рога

подошвы является роговая трубочка, изменение ее морфометрических параметров в ре-

зультате недостаточной двигательной активности влечет за собой изменение прочност-

ных характеристик данного рога [3].

У здоровых коров беспривязно-боксового и привязно-стойлового содержаний ко-

пытцевый рог характеризуется наиболее плотным и правильным расположением рядов

трубочек, расстояния между рядами трубочек и отдельными трубочками в ряду прибли-

зительно равны. Трубочки копытцевого рога подошвы здоровых коров характеризуются

самой большой толщиной коры и не выкрошенной части ядра. Плотность размещения

107

трубочек самая высокая и на 50 и 75 % больше, чем у коров с ЯР и ПД, соответственно.

У здоровых коров привязно-стойлового содержания расстояния между рядами

трубочек на 5 % меньше, а между трубочками в ряду на 4 % больше, площадь коры на 5 %

меньше, площадь ядра на 13 % меньше, чем у здоровых коров беспривязно-боксового

содержания. Отношение площади коры к площади ядра трубочки подошвенного рога у

коров с разными способами содержания практически одинаковое.

Следует отметить, что здоровые коровы при беспривязно-боксовом содержании

проходят 7,80 ± 0,079 км в сутки, а при привязно-стойловом — 1,75 ± 0,089 км в сут-

ки.Таким образом, у коров с более высокой двигательной активностью, т. е. при бес-

привязно-боксовом содержании, копытцевый рог прочнее.

У больных коров при обоих типах содержания отмечались характерные и одно-

типные изменения морфологических показателей копытцевого рога подошвы, по срав-

нению со здоровыми коровами. Значительно снижаласьдвигательная активность у ко-

ров с ЯР и ПД на 35 и 54 % — при беспривязно-боксовом, на 7 и 43 % — при привязно-

стойловом содержании, соответственно. Необходимо отметить, у коров с ПД эти пока-

затели были ниже, чем у коров с ЯР, что указывает на тяжесть течения болезни.

Так, у коров с ЯР трубочки копытцевого рога подошвы схожи с таковыми у здо-

ровых коров, но меньшего размера, расположены реже, ядро трубочек выкрашивается

сильнее, кора истончается. При чем у коров привязно-стойлового содержания отмеча-

лось увеличение расстояния между рядами трубочек, уменьшение расстояния между

трубочками в ряду (на 5 %), уменьшение площади коры и ядра трубочки на 55 и 78 %,

по сравнению с коровами беспривязно-боксового содержания.

У коров с пододерматитом плотность расположения трубочек копытцевого рога

подошвы самая низкая, они деформированы, крупные, за счет большой площади вы-

крошенного ядра, очень тонкой коры. Поскольку ядро образовано деградирующими

клетками, а кора истончена, то очевидна ярко выраженная стадия альтерации (разру-

шения) рога при ПД. У коров с ПД при привязно-стойловом содержании по сравнению

с таковыми беспривязно-боксового содержания увеличивались: расстояние между ря-

дами трубочек и между трубочками в ряду на 7 и 9 %; площадь выкрошенного ядра

трубочки на 42 %; уменьшались: площадь коры и ядра трубочек на 3 и 17 %.

Следует отметить, что коровы с ортопедическими патологиями при беспривязном

содержании передвигаются больше, чем животные привязного содержания, в результа-

те необходимости, связанной с технологией доения и кормления. А при привязно-

стойловом содержании в результате визуального наблюдения было отмечено, что коро-

вы с ЯР не шагают, а больше переступают на месте, меняя опорную конечность, а ко-

ровы с ПД больше лежат, вставая лишь по необходимости.

Выводы

Высокая двигательная активность коров способствует улучшению морфологиче-

ских показателей копытцевого рога у здоровых и больных ЯР и ПД коров при беспри-

вязно-боксовом содержании по сравнению с привязно-стойловым.


1. Анатомия домашних животных: учебник для студентов высших сельскохозяйственных учебных заведений

по специальности «Ветеринария» / А. И. Акаевский [и др.]; ред. А. И. Акаевский. — 4-е изд., испр. и доп. — М.: Ко-

лос, 1984. — 543 с.

2. Болезни рога — хлопот много / Э. Веремей [и др.] // Белорусское сельское хозяйство. — 2011. — № 11. —

С. 54–56.

3. Быстрова, И. А. Прочность копытцевого рога (Гистологические исследования трубчатого слоя копытцево-

го рога коров) / И. А. Быстрова // Молочное и мясное скотоводство. — 1995. — № 5. – С. 40–41.

4. Веремей, Э. И. Распространение и профилактика заболеваний пальцев и копытцев у крупного рогатого

скота / Э. И. Веремей, В. А. Журба // Ветеринарная медицина Беларуси. — 2003. — № 2. — С. 33–35.

5. Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь. Перспективы развития агро-

108

промышленного комплекса республики на 2011–2015 гг. / Министерство сельского хозяйства и продовольствия Рес-

публики Беларусь // Белорусская нива. — 2010. — С. 7.

УДК 611.13

ОТНОШЕНИЕ ЗАПИРАТЕЛЬНЫХ СОСУДОВ И ЛАКУНАРНОЙ СВЯЗКИ

Чулков А. А.

Научный руководитель: канд. мед. наук, ст. преподаватель А. В. Кузьменко




Введение

Частым осложнением операций является кровотечение. При проведении операций

по поводу бедренных грыж выполняют рассечение лакунарной связки. Это необходимо

для расширения грыжевого мешка, проведения более полной и тщательной ревизии [1,

2]. Однако, при выполнении хирургом вышеуказанной манипуляции, возникает опас-

ность повреждения запирательных вен и артерии, прилежащих к связке [3, 4]. Нельзя

исключить вариант смещения сосудов к lig. lacunare самой грыжей.

Цель

Установить пространственное взаиморасположение лакунарной связки и запира-

тельных сосудов.


Настоящие исследования были произведены на 31 нефиксированном трупе людей

обоего пола в возрасте от 23 до 87 лет с обеих сторон туловища. Измерение наружного

диаметра выделенных в ходе препарирования запирательных сосудов, а также артерий и

вен, которые являлись как источниками их формирования, так и местами впадения про-

изводили микрометром МК 63. Длину этих сосудов устанавливали с помощью линейной

3-метровой ленты ATLASTAPEMEASURE, прошедшей метрологический контроль.

Доступ к сосудам правой и левой половин таза на трупах долихоморфного типа

осуществляли путем выполнения полной срединной лапаротомии. На протяжении от

мечевидного отростка до лобкового симфиза, обходя пупок слева, рассекали кожу, под-

кожную клетчатку, белую линию живота, поперечную фасцию и предбрюшинную клет-

чатку с париетальной брюшиной [5].

На трупах брахиморфного типа разрез производили от передней верхней правой

ости подвздошной кости по направлению к нижнему краю XI ребра вверх, далее по

нижнему краю реберной дуги дугообразно к нижнему краю левого XI ребра, затем про-

должали вертикально вниз до передней верхней ости левой подвздошной кости. От пе-

редних верхних остей подвздошных костей с двух сторон параллельно паховой связке

до пересечения с наружным краем прямой мышцы живота дополнительно рассекали

кожу и подкожную жировую клетчатку в медиальном направлении. По ходу кожного

разреза рассекали наружные и внутренние косые, а также поперечную мышцы живота.

На трупах мезоморфного типа проводился один из вышеописанных доступов. Его

выбор зависел от преобладания признаков долихоморфного или брахиморфного типа

телосложения.

После получения доступа в брюшную полость рассекали задний листок парие-

тальной брюшины в проекции общих подвздошных сосудов, отделяли ее от них при

помощи анатомических пинцетов и офтальмологических ножниц. Далее вводился кон-

109

трастирующий раствор синей или красной туши в общие подвздошные вену и артерию

соответственно. Перед введением раствора синей или красной туши в v.et a. iliacae

communis на них накладывали первый зажим Кохера в области места отхождения, а

второй зажим накладывали в проксимальной трети внутренней подвздошной артерии и

вены. После этого пунктировали общие подвздошные вену и артерию и вводили 30 мл

раствора туши соответствующего цвета. Далее, продолжали отслаивать брюшину, пред-

брюшинную клетчатку по ходу наружных подвздошных сосудов и их крупных коллате-

ралей: a. et v. circumflexae iliacae profundae, a. et v. epigastricae inferioris.

A. et v. obturatoriae обнажали от места их отхождения/впадения до запирательного ка-

нала. После этого устанавливали локализацию, уровень отхождения, длину и диаметр запи-

рательного сосуда. Также, освобождали lig. lacunare от жировой клетчатки и устанавливали

пространственное взаиморасположение лакунарной связки и запирательных сосудов.


Исследования показали, что на левой стороне запирательная артерия отходила от

нижней надчревной артерии в 26 % случаев (8 препаратов) и от наружной подвздошной

артерии — 3 % (1 препарат). Средняя длина и диаметр запирательной артерии, отхо-

дившей от a. epigastrica inferior составили 4,4 см и 4 мм соответственно. Для a. obtura-

toria, отходившей от наружной подвздошной артерии, средняя длина равна 3,6 см, диа-

метр — 7 мм. Запирательная вена чаще всего впадала в v. iliaca externa — 65 % (20 пре-

паратов). Ее средняя длина равнялась 3,4 см, диаметр — 5 мм. В 16 % случаев (5 препа-

ратов) v. obturatoria впадала в v. epigastrica inferior, 3 % (1 препарат) формировало об-

щий ствол для нижней надчревной и запирательной вен. Средняя длина запирательной

вены, впадавшей в нижнюю надчревную вену, равна 4,3 см. Для v. obturatoria, участво-

вавшей в формировании общего ствола, данный размер был равен 4,4 см. Средний диа-

метр вышеописанных двух вен был равен 4 мм. Средняя ширина лакунарной связки

слева составила 2,5 см. Пространственное взаиморасположение лакунарной связки и

запирательной артерии было следующим: 10 % случаев (3 препарата) a. obturatoria

прилежала к лакунарной связке или проходила на расстоянии 5 мм и менее от нее; в 19

% случаев (6 препаратов) a. obturatoria лежала на расстоянии более 5 мм от лакунарной

связки. Для v. obturatoria данный показатель выглядит следующим образом: запира-

тельная вена, лежащая на расстоянии более 5 мм — 48 % случаев (15 препаратов); рас-

положение v. obturatoria, прилежащей к lig. lacunare или располагавшейся на расстоя-

нии до 5 мм составило 32 % случаев (10 препаратов).

На правой стороне a. obturatoria отходила от a. epigastrica inferior в 10 % случаев

(3 препарата), от a. iliaca externa 7 % случаев (2 препарата). Их средние длина и диа-

метр составили для первого варианта отхождения артерии 4,5 см и 5 мм, для второго —

4,3 см и 5 мм соответственно. Пространственное взаиморасположении артерии и лаку-

нарной связки выглядело следующим образом: a. obturatoria, лежащая на расстоянии

более 5 мм от лакунарной связки — 16 % случаев (5 препаратов); расположение запира-

тельной артерии, лежащей на расстоянии 0,5 см и менее от лакунарной связки, а также

a. obturatoria, прилегающей к lig. lacunare составило 0 %. С правой стороны запира-

тельная вена в 45 % случаев (14 препаратов) впадала в наружную подвздошную вену, в

7 % случаев (2 препарата) — в нижнюю надчревную вену. Средняя длина вен составила

3,5 см и 5,4 см соответственно, средний диаметр — 6 мм. Пространственное взаимо-

расположение запирательной вены и лакунарной связки было следующим: 16 % случа-

ев v. obturatoria непосредственно прилежала к lig. lacunare или проходила на расстоя-

нии до 5 мм от нее (5 препаратов), а расположение запирательной вены, лежащей на

расстоянии более 5 мм от lig. lacunare — 36 % случаев (11 препаратов).

Выводы

110

1. В 58 % случаев с обеих запирательных сосуды по отношению к лакунарной

связке располагались в пределах 5 мм.

2. Наиболее часто к лакунарной связке прилежала v. obturatoria.

3. В 7 % было полное отсутствие запирательной артерии. ЛИТЕРАТУРА

1. Куницкий, Ю. Л. Ущемленные грыжи / Ю. Л. Куницкий, В. П. Танцюра, С. В. Межаков [и др.] // Донецк. —

2002. — 144 с.

2. Верхулецький, І. Є. Защемлені грижі / І. Є. Верхулецький, О. Г. Гринцов, Л. І. Василенкотаін // Донецьк. —

2003. — 160 с.

3. Бердибаев, Э. Е. О вариантах отхождения запирательной артерии / Э. Е. Бердибаев // Тр. Киргиз.мед. ин-та. —

1960. — Т. 13. — С. 15–19.

4. Волчкевич, Д. А. Вариантная анатомия запирательной артерии / Д. А. Волчкевич // Актуальные проблемы

морфологии: сб. науч. тр. — Красноярск, 2003. — С. 26–28.

5. Сергиенко, В. И. Топографическая анатомия и оперативная хирургия: учебник / В. И. Сергиенко, Э. А. Пет-

росян, И. В. Фраучи. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010. — Т. 2. — С. 93–94.

УДК 572:616-053.5

АНТРОПОМЕТРИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ (СОМАТОМЕТРИЯ

И ФИЗИОМЕТРИЯ) ШКОЛЬНИКОВ В ВОЗРАСТЕ 10 ЛЕТ

Шведова Е. В., Буховцова Е. С., Абрамович М. А., Шершнев А. Г.



«Гомельский Государственный Медицинский Университет»


Введение

Задумывались ли вы когда-нибудь о том, почему при встрече люди желают друг

другу здоровья? Наверное потому, что здоровье для человека — самая главная цен-

ность. К сожалению, обычно мы начинаем говорить о здоровье тогда, когда его теряем.

Многочисленные исследования последних лет показывают, что около 25–30 % де-

тей 4-х и 5-х классов, имеют те или иные отклонения в состоянии здоровья. За период

обучения в школе число здоровых детей уменьшается в 4 раза, число близоруких детей

увеличивается с 1 класса к выпускным классам с 3,9 до 12,3 %, с нервно-психическими

расстройствами — с 5,6 до 16,4 %, нарушениями осанки — с 1,9 до 16,8 % [2].

Состояние современного человека зависит не только от внешних условий, но и от

его собственного отношения к здоровью. Поэтому выработка такого отношения — важ-

нейшее условие оздоровления общества. Многие люди, особенно дети, невнимательны

к своему здоровью, не умеют понимать себя и свой организм, своевременно учитывать

его запросы, которые всегда объективны (заблуждение — свойство психики, но не ор-

ганизма) [1].


Изучение уровня и гармоничности физического развития подростков.


Объектами исследования выступили 60 подростков 10-летнего возраста обоих по-

лов. При этом, согласно данным опроса, 60 % испытуемых считают себя здоровыми, 40

% предполагают о наличии возможных незначительных отклонений. Среди них спор-

том занимаются 30 %, остальные не делают даже зарядку, и 70 % испытуемых свобод-

ное время проводят за компьютером или телевизором.

Результаты и обсуждения

Рост мальчиков в среднем меньше роста девочек на 1–2 см. Вес мальчиков превы-

111

шает рост девочек на 2 кг. В среднем показатели динамометрии мальчиков превышают

показатели у девочек на 2–2,5 кг. Размеры грудной клетки у мальчиков на 4 см больше,

чем у девочек. Окружность головы мальчиков превышает окружность головы у девочек

на 1–1,2 см. ЖЕЛ мальчиков превышает ЖЕЛ девочек в среднем на 60 мл (таблица 1).

Таблица 1 — Антропометрические показатели мальчиков и девочек 10 лет

Вес Рост

Динамометрия Объем груди Окружн.

головы ЖЕЛ


Женский

М ± д 46,77 ±

9,27 148,6 ±

6,88 8,04 ± 2,76

7,4 ± 2,24

66,6 ± 7,79

63,6 ± 7,63

65,1 ± 7,71

53,08 ± 1,54 1644 ± 245,76

Мужской

М ± д 48,6 ± 7,31

152,9 ± 5,87

11,57 ± 1,86

12,9 ± 1,53

69,8 ± 6,65

63,38 ± 5,74

66,19 ± 5,78

53,23 ± 1,6 1606,6 ±

225,1

Примечание: М ± д — ошибка среднего; Ст.от. — стандартное отклонение

Динамометрия. При исследовании физиометрических показателей, таких как ди-

намометрия, было выявлено, что 60 % мальчиков обладают большей силой левой руки,

нежели лица женского пола. По среднестатистическим показателям у лиц мужского по-

ла преобладание силы в левой руке, а у женского пола — правой.

Таблица 2 — Среднестатистические данные некоторых показателей

Показатель Индекс Пинье Индекс Эрисмана n ИМТ

Женский

М ± д 36,18 ± 11,55 -9,5 ± 5,54 30 21,19 ± 3,06

Мужской

М ± д 38,4 ± 8,97 -10,28 ± 5,52 30 20,71 ± 2,42

Индекс Эрисмана. У 40 % мальчиков индекс находится в пределах нормы, у 42 % норму превышает, у 18 % находится ниже нормы. Результаты измерения девочек: всего 10,8 % находятся в границах нормы, 5,2 % — ниже нормы, 84 % — значительно пре-

вышают норму. Индекс Пинье. В результате расчетов выяснилось, что 33,2 % девочек имеют нор-

мостенический тип телосложения, остальные 66,8 % — гиперстеники. Для мальчиков в

пределах нормы оказались 53 % исследуемых, 37,2 % — норму превысили, 9,8 % — оказались ниже нормы.

Индекс массы тела (ИМТ). В группе исследуемых девочек 80,2 % оказались в

пределах нормы, 10,5 % превышают норму, а 9,3 % — ниже нормы. В группе мальчиков 67,3 % — норма, 16,2 % — выше нормы, 16,5 % — ниже нормы.


По результатам исследования было выявлено, что большинство девочек имеют от-клонения от нормы по таким показателям, как индекс Эрисмана, индекс Пинье. Показа-тели ИМТ у большинства школьников остаются в пределах нормы.

Для мальчиков в возрасте 10 лет показатели в целом соответствуют норме. Ос-новная масса исследуемых не имеет отклонений от нормы по таким параметрам, как индекс Пинье, Эрисмана, ИМТ.

При исследовании другого антропометрического параметра физического развития — массы тела выявлено, что 60 % девочек имеют нормостенический тип телосложения, 30 % — астенический тип, а у 10 % — гиперстенический тип. У мальчиков иная картина — 75 %

мальчиков имеют нормостенический тип телосложение, 15 % — астенический тип, а 10 % — гиперстеники.

Анализируя вышесказанное, можно предположить, что в настоящее время отмечается

тенденция к гендерному выравниванию антропометрических показателей обоих полов.

112


1. Антонова, О. А. Возрастная анатомия и физиология: пособие для сдачи экзамена / О. А. Антонова. — М.: Высшее образование, 2006. — 192 с.

2. Сапин, М. Р. Анатомия и физиология человека: учебник для студентов образовательных учреждений / М. Р. Са-пин, В. И.Сивоглазов. — М: Издат. центр. «Академия», 2005. — 384 с.

114

СОДЕРЖАНИЕ

Абодовский С. А.

Анатомия нижней мочепузырной артерии ......................................................................................... 8

Воловикова О. Н.

Основные принципы лечения ревматоидного артрита (обзор литературы) ................................. 10


Асимметрия некоторых морфометрических показателей магистральных

артерий верхних и нижних конечностей новорожденных ............................................................. 12


Корреляция некоторых морфометрических показателей магистральных

артерий верхних и нижних конечностей у взрослых ...................................................................... 16

Горустович О. А.

Морфометрические параметры венечных артерий сердца ............................................................ 21

Гусева Д. О., Маркевич Е. Е., Абрамович М. А., Шершнев А. Г.

Антропометрические показатели (соматометрия и физиометрия) школьников 12 лет ............... 23

Добыш Е. В., Гришина А. А., Величко И. М.

Синдром недифференцированной дисплазии соединительной ткани .......................................... 25

Дрозд Т. В., Дубовский Е. В.

Эволюция методов хирургического лечения заболеваний печени ................................................ 26

Дылько Е. А.

Особенности строения слепой кишки белых мышей, крыс и кроликов ....................................... 31

Ефименко О. Н., Шершнев А. Г., Жданович В. Н.

Вариантная анатомия лобных пазух у лиц женского пола в возрасте

от 5 до 20 лет (по данным компьютерной томографии) ................................................................. 33

Жданович В. Н., Дорошкевич С. В., Дорошкевич Е. Ю., Ранкович Е. В.

Совершенствование методики преподавания на кафедре анатомии человека

с курсом оперативной хирургии и топографической анатомии .................................................... 36

Зиновкин Д. А., Шляга П. М.

Эндотелиальные прогениторные клетки и перспективы

их использования при атеросклеротичесом поражении сосудов ......................................................... 37

Карпова А. П., Титова Г. В., Нимер С. Н.

Патоморфологические проявления интоксикации

этиловым спиртом и его суррогатами .............................................................................................. 41

Клочкова Н. А., Титова Г. В., Нимер С. Н.

Особенности асфиксии от обтурации дыхательных путей ............................................................ 44

Коваленко В. В., Клюй Е. А., Шестерина Е. К., Жданович В. Н.

Компьютерная анимационная модель основных путей коллатерального

кровотока при различных формах окклюзии нижней полой вены ................................................ 47

Ковальчук Ю. А.

Сравнительный анализ причин и распространенности рака молочной железы

у женщин, проживающих на территории Гомельской области ...................................................... 49

Кравцова Ю. Н.

Морфологическая характеристика патологических процессов в плаценте .................................. 54

Курильчик М. Г., Волчкевич О. М., Волчкевич Д. А.

Особенности строения дуги аорты и ее ветвей ............................................................................... 58

115

Мурашко А. Н., Ветрова А. В., Шершнев А. Г.

Антропометрические показатели школьников в возрасте 13 лет .................................................. 60

Ложко П. П., Киселевский Ю. М., Ложко П. М.

Особенности кровоснабжения толстой кишки ................................................................................ 61

Петрашкевич В. Г.

морфологический анализ зубочелюстной системы лося,

зубра и оленя в сравнительном аспекте............................................................................................ 65

Пирятинская Н. Е., Зайцева Л. И.

Морфометрические особенности васкуляризации

в парагиппокампальной извилине головного мозга человека ....................................................... 68

Продухо А. С., Коледа Е. М., Шершнев А. Г.

Морфометрическая характеристика третьего желудочка головного мозга

в различные возрастные периоды (по данным компьютерной томографии) ............................... 70

Семеняго С. А.

Венозная система голени ................................................................................................................... 72

Сенько В. И., Августинович А. В., Мулярчик Е. П.

Особенности дерматоглифики у мужчин, болеющих сахарным диабетом ................................... 75

Сенько В. И., Мулярчик Е. П., Августинович А. В.

Характер дерматоглифической картины у женщин, болеющих сахарным диабетом ................. 78

Семиошко Н. В.

Варианты ветления артерий чревного ствола .................................................................................. 81


Варианты отхождения подвздошно-поясничной артерии .............................................................. 83


Варианты пространственного расположения подвздошно-поясничных сосудов ........................ 85

Терешковец А.С., Мартемьянова Л. А.

ВИЧ-инфекция: причины смерти ВИЧ-инфицированных больных, правила

оформления патологоанатомического диагноза (обзор литературы)............................................ 87

Титова Г. В., Нимер С. Н.

Патоморфологические изменения почек как исход гемодиализа .................................................. 90

Толкачёва Ю. В., Шершнев А. Г.

Индивидуальная анатомическая изменчивость размеров

брюшной части аорты (по данным компьютерных томограмм) .................................................... 95

Тураев У. Р., Хожиев Д. Я., Тураева Г. Р., Олимова А. З., Суюнова М. Х.

Экспериментальная острая кишечная непроходимость:

изменения в микроциркуляции почек .............................................................................................. 97

Тухсанова Н. Э., Ширинов Д. К., Тожиев Ф. И.

Морфометрическая характеристика лимфоцитарной инфильтрации эпителиального

покрова ворсинок тонкой кишки крыс в норме и при воздействии которана ............................ 100

Ховайло Е. В.

Строение копытцевого рога коров с разной двигательной активностью .................................... 103

Чулков А. А.

Отношение запирательных сосудов и лакунарной связки ............................................................ 106

Шведова Е. В., Буховцова Е. С., Абрамович М. А., Шершнев А. Г.

Антропометрические показатели (соматометрияи и физиометрия)

школьников в возрасте 10 лет .......................................................................................................... 108

116

Научное издание

МИКРО- И МАКРОАНАТОМИЯ

Сборник научных статей

I межкафедральной научно-практической конференции

студентов и молодых ученых,

посвященной памяти доцента П. П. Хоменка

(Гомель, 28 марта 2014 года)

Редактор Т. М. Кожемякина

Компьютерная верстка А. М. Терехова

Подписано в печать 26.03.2014.

Тираж 25 экз. Заказ 103.

Издатель и полиграфическое исполнение:

учреждение образования «Гомельский государственный медицинский университет».

Свидетельство о государственной регистрации издателя,

изготовителя, распространителя печатных изданий № 1/46 от 03.10.2013.

Ул. Ланге, 5, 246000, Гомель.

МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РЕСПУБЛИКИ...

Documents